CHARLOTTE HOPE

Имя: Розмари Картер / Rosemary Carter Возраст: 19-20 лет Чистота Крови: Полукровка

Сторона: Лояльна Пожирателям Смерти. Занятость: Фальшивая владелица магазина «Дистальная Фаланга» в Лютном переулке.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ
Про таких, как мы с тобой, говорят – одного поля ягоды. Мы, как паззлы, совпадаем идеально. По крайней мере, в наших отрицательных качествах.
В Хогвартсе тебя занесло на Слизерин, а это значит, что в тебе есть толика хитрости и коварства. Однако ты не похожа на типичную заносчивую волшебницу, смотрящую на всех свысока. Чаще ты тихая, и не потому, что боишься или застенчива, а потому, что не любишь пустую болтовню. Всё, что ты делаешь, имеет какой-то смысл, приносит тебе какую-то выгоду. И самое главное – тебе повезло иметь при себе особое качество, позволяющее тебе вытворять даже самые нелепые вещи, наплевав на мнение других.
Маленькая преследовательница. Ты изучаешь людей и подмечаешь то, что тебе в них нравится или не нравится. У тебя хорошая память на лица, имена и факты, связанные с твоим окружением; к седьмому курсу собралось целое досье на многих учеников. Но ты всё равно оставалась для окружающих странноватой, ведь не всем приятно, когда за ними подглядывают из-за угла или пристально смотрят глаза в глаза.
Ты способна совершить гадкий поступок, если понадобится. Твой моральный кодекс ограничивается лишь твоими собственными взглядами на мир, однако ты не из тех, кто пойдёт беспричинно резать людей направо и налево. Должна быть выгода.
Как мы с тобой позже выяснили, если ты к чему-то привязываешься, то возводишь это в фанатизм. Я стал твоим главным объектом для слежки, но этим дело не ограничилось. Я увидел в тебе ценного союзника в тот момент, когда ты спасла меня от наказания, открыто взяв мою вину на себя перед преподавателями. Другие ученики считали меня ненормальным, кто-то даже боялся. Но тебя, наоборот, именно это и влекло.
Потому что ты тоже не совсем здорова. А ещё ты любишь, когда я делаю тебе больно, но это уже совсем другая история…

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ
Даёшь садо-мазо! Если вы смотрели ИП, то можете провести аналогию с отношениями Рамси и Миранды. Если не смотрели, не беда. Розмари – истинная фанатка, болезненно влюблённая. Собачья верность и послушание прилагаются. Именно поэтому она в курсе всего, что происходит с Аттикусом. Она – его доверенное лицо. В школе он не подпускал её слишком близко, однако постоянно подогревал её интерес, потому что уже тогда знал, что такую возможность упускать нельзя. После школы он начал встречаться с ней чаще, постепенно формируя в ней интерес к идее о чистоте крови, подстраивая Роуз под себя, а она и не сопротивлялась. Когда время пришло, он посвятил её в свои планы, уже зная, что она во всём с ним согласится и безоговорочно за ним последует.
Она лгала ради него, подставляла других, играла самые разнообразные роли – всё ради того, чтобы быть полезной, чтобы быть ближе. Когда он уходил по неотложным делам, она подменяла его с помощью оборотного зелья, обеспечивая алиби в случае чего. Розмари – послушная подстилка, она способна даже умереть за своего возлюбленного.
Что же насчёт Аттикуса – он редко проявляет к Роуз искренние чувства. Скорее, кормит её ими в награду за верную службу, словно бросает собаке кость. Имеет место быть животная страсть. Он и сам не уверен, что именно чувствует к ней, но даже если это любовь, то в весьма извращённом, грязном и болезненном виде, потому что Блетчли ни на что чистое не способен.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Есть несколько деталей касательно событий в настоящем. Их хотелось бы разъяснить уже в ЛС, чтобы не перегружать заявку.
Я пишу в среднем от 3к, обычно выдаю пост в неделю, но на вдохновении порой могу и каждый день. Использую птицу-тройку, но ты можешь и без неё, если привыкла.
С Шарлоттой очень мало графики, и если тебя это смущает – можешь выбрать другую внешность, только согласуй это со мной. Имя и фамилию тоже можешь менять на своё усмотрение.
Флудовой активности не требую, внеигрового общения тоже не требую, но если понадобится – могу обеспечить. В общем, готов подстроиться, главное – приходи.

немного вдохновения

ПРОБНЫЙ ПОСТ

Вздымая листву и сухие ветви, псы мчатся сквозь лесную чащу. Раздаётся лай, жутковатое рычание, подкреплённое завываниями и хриплым дыханием. Ей некуда деваться, и она это знает. Суровая северная природа взирает на неё с презрением — в этих владениях нет места жалости или состраданию. И если ты оказалась не в том месте и не в то время… что ж, гончие не побрезгуют твоим мясом. Заливаясь лаем, словно звонким хохотом, они будут гнать тебя до самого края леса, пока твоё хрупкое тельце, наконец, не сломается о нехватку сил. Их горячее зловонное дыхание обожжёт твоё тело, слюна ядом брызнет из оскаленных пастей, острые клыки рассекут мягкую, нежную плоть... Они никогда не устанут. ОН никогда не насытится.

Она сегодня сдохнет, и она это знает. Сдохнет мерзкой, отвратительной смертью. Но она слушается своего господина, и поэтому бежит, цепляется за эту хрупкую соломинку... Её господин — страх, первобытный ужас, инстинктивно возникающий из-под самых потаённых глубин души. Страх, которого невозможно ослушаться — он ломает её разум, ломает так, что она не в силах контролировать собственное тело. СТРАХ. Здесь, во владениях Болтонов, страх носит ЕГО имя. Рамси.

- Давай же! Беги! - выкрикнул он, резко сжимая бока кобылы, от чего та громко заржала, - Я сейчас выстрелю… - захохотал, натягивая тетиву, - Даю тебе возможность спрятаться! Ну же! - прицелившись, он отпустил нить, и стрела со свистом устремилась вперёд, рассекая воздух.

Девушка вскрикнула. Резко, быстро, задыхаясь. Это была музыка для его ушей. Процесс охоты всегда был самым интересным, самым захватывающим — именно поэтому Рамси подгонял жертву, давая ей ложную надежду, заставляя бороться. Бороться без шанса на победу. Бороться, чтобы развлечь своего господина в последний раз.

Она юркнула за дерево, стрела скользнула мимо… Болтон ухмыльнулся, вслушиваясь в испуганные шаги девушки. Он чуял её страх не хуже, чем его псы. Чуял эту мрачную, густую пелену отчаяния, исходившую от неё. Она снова бежит, перебирает своими костлявыми ножками…
- Беги! БЕГИ! - кричит он ей вслед, опьянённый охотой, опьянённый запахом крови — как казалось ему. Зверь, играющий со своей жертвой в игру под названием «Смерть». В блестящих глазах, холодных, словно вековой лёд, отражалось всё то безумие садизма, всё то самое мрачное и жуткое, на что только может быть способен человек.

«Я — охотник. Ты — жертва.»

И она… спотыкается. Падает. Заливается рыданиями. Её красное, распухшее лицо больше не кажется ему таким красивым, как раньше.
- По… п…. пожалуй-ст-аа, - хнычет, содрогаясь от нехватки воздуха, голос хриплый, как у старухи, - М… мило-о-орд…
Псы обступили её, скалясь и рыча, обдавая девушку зловонным дыханием. Они — смерть, дышащая в её затылок.

- Милая, милая Беатрис… - медленно протягивает Рамси, вкушая каждое слово, ловя в каждом всхлипе девушки необычайное удовольствие, - Сиротка… - он делает наивно-грустное личико, забавляясь с того, как она мучается в неизвестности — а вдруг, господин её помилует? Вдруг? - Ты была слишком… - он отводит глаза в сторону, намеренно оттягивая момент, а затем резко меняется в лице. Становится таким Рамси, который внушал страх и ужас одним лишь взглядом или случайным жестом, - ...СКУЧНОЙ.
И она вновь заходится рыданиями, становясь ещё уродливее и, конечно же, ещё скучнее. Слёзы смешиваются с соплями и текут по её лицу, а она теперь похожа на раздутую тыкву после того, как её пару раз пнули грязным сапогом. Псы ждут команды хозяина, не давая Беатрис даже отползти в сторону, чтобы прикрыть от глаз господина столь отвратительное явление, как рвотный позыв. Её стошнило прямо здесь.

- Фу. - бормочет Рамси, когда ветер доносит до него зловоние полупереваренной пищи. - Взять её.

Tom Hiddleston

Имя: Бальдур Сьёгрен Возраст: 27 Чистота Крови: Чистокровный

Сторона: Пожиратели Смерти Занятость:Высокая должность в министерстве, на ваш выбор.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ
Бальдур спокоен и рассудителен, но в тоже время яростен и грозен.

Характером Бальдур, все же, не вышел — это признаёт, и он сам, когда тот, кто оскорбил его, старается сдержать кровь из носа от удара книгой по лицу.

Известный как деятельный и в чём-то резкий человек, за последние несколько лет будучи женатым немного поумерил свой пыл. Нет, он не стал менее энергичным , просто немного более холоден и расчётлив. Может, события в жизни и в мире заставили лицо проступить из-под маски?

Мужчина умён и интеллигентен, а также он пойдет на все, чтобы выполнить свою цель. К важным событиям старается готовиться заранее, не любит откладывать дела на потом.
Привык получать всё личным трудом опираясь на личный опыт. Бальдур играет в игры слов, участвует в хитросплетениях.

Он, как и Вигдис окончил Дурмстранг. В школе с ним особо дружбу не водили. Кто захочет дружить с зазнобой любящим свои книжки и змеёй который с лёгкостью тебя подставит, и сам не попадаться.

Он быстро добился уважения у педагогов, был в почете если можно так сказать. Физическая сила не всегда решала проблемы, и мальчик обходительно решал проблемы своим умом.

До недавнего времени всё было хорошо, сейчас Бальдур на пол пути в Великобританию. Его жена полукровка Алисия Аддерли умерла в столь молодом возрасте. Не желая оставаться там, где всё напоминает о ней, он стремительно покидает Францию.
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ
Вигдис: Я твоя младшая сестра, но не забывай и о второй проказнице. И я люблю тебя, как и остальных членов нашей семьи, но возможно чуточку больше. За неимение друзей ты стал мне настоящим другом и крепкой опорой. Твоё мнение важно для меня.
Я проклинала тот день, когда ты женился на полукровке, но в тоже время была поражена твоим поступком и твоей смелостью противостоять родителям. Я так не могу.
Мне кажется, можно понять такое нежное и бережное отношение к старшему брату.
ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Также оставлю место для выбора самого игрока. Ведь ему предстоит играть и у него/неё сложиться своё видение персонажа.
Пусть игрок сам выбирает каков его взгляд на войну, определяет свои действия и решения на этот счет. Поддержу и приму ваше решение. (Внешность можно выбрать другую, но главное мужчина черноволосого и не старше 30) Приоритетно образ Локи.

ПРОБНЫЙ ПОСТ

Она держала палочку в вытянутой руке, готовая атаковать. Лицо норвежки полностью закрывала черная маска, как ни странно, это скорее делало акцент на глаза. Единственное, что было видно сквозь прорези.
Черные пряди выбивались из-под туго заплетённой прически. Быстрее бы покончить с этим, а то ситуация начинает накаляться. Глаза горят и бегают как сумасшедшие. Пот испариной проступает на коже. Вигдис тяжело дышала.
Девушка крепко хватается за предложенную руку как за спасательный круг и подтягивается ближе к Розье. Если бы не он, могло случиться куда более худшее. Стресс не лучший спутник, а при таких обстоятельствах можно и о собственную ногу споткнуться.
— Теперь без тумана легче, — тихо говорит она вслух, скорее просто констатируя факт. Она на секунду оглядывается назад, потом снова вперёд попутно пытаясь смотреть под ноги и не упасть. Глаза цепляться за всё, что только можно, но слова спутника немного успокаивают её. Норвежка машинально кивает, зная, он конечно же не видел этого.
Как же сейчас хотелось остановить время. До того, как кожа скатиться лохмотьями под ноги от очередного заклинания врага, а светлые глаза утонут в крови. Всё это нервы. Сколь не бери себя в руки, а паника периодически накатывает. Накрывает с

головой твоё нестабильное психическое состояние.
Сьёгрен сделала ещё несколько рваных вдохов и наконец выдохнула, однако дрожащие плечи всё ещё выдавали не стабильность её состояния.
Замедление даёт ей время на передышку, она старается не смотреть вниз с высоты. Буйство непонятных ощущений сжимало всё внутри душевной болью и сейчас можно было ожидать от себя, всё то, о чем нельзя было бы и помыслить.
Идем дальше. Вигдис спокойно поспевает за Розье, несмотря на разницу в росте.
— Да… разберутся…— совсем на автомате слетает с губ. Это было скорее брошено в пустоту, чем считать это за полноценный ответ. Не хотелось ничего говорить, лучше слушать. Вигдис слушала его.
Тут они вдруг останавливаются, и девушка отходит назад, стараясь не мешать манипуляциям товарища. Всё играет на нервах как на струнах какого-нибудь инструмента. Только не так нежно и осторожно, а очень яростно, в попытках вырвать эти струны с корнем.
Норвежка напряглась ещё больше, старалась не мешкать, а послушно выполнила его команду проходя вперёд. Она оборачивается чтобы посмотреть на происходящее и глаза её под маской испуганно округляются как пара монет. Внутри это порадовало её, что с ним всё хорошо.
— Главное сейчас мы в порядке, —это скорее ей нужно быть ещё более внимательной. Он среагировал быстро и хладнокровно, а она наверняка бы запаниковала. Дура, какая дура.
И вот снова кивок на автомате, Вигдис смотрит на него, и паника постепенно уходит на второй план. Он верит, что всё получится и она поверит.

BRIE LARSON

Имя: Stella Bulstrode // Стелла Булстроуд. Возраст: 26 лет. Чистота Крови: Чистокровна.

Сторона: нейтралитет. Занятость: журналист газеты "Нью-Йорк Гост", светская львица.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ
[indent] Родилась в семье эмигранта из Британии – Эмброуза Булстроуда и бруклинской волшебницы Мэйвис Тернер (англ. Ambrose Bulstrode and Mavis Turner). Эмброуз, с детства, был близким другом Бартоломью Гампа. Эти двое оставались закадычными друзьями даже после того, как Булстроуд, решил перебраться за океан, и обосноваться в магическом конгрессе, на одной из должностей. Будучи законченным карьеристом, Эмброуз к тридцати годам взбирается на довольно высокий пост в МАКУСА, где он обзаводится связями и власть имущими покровителями. В Бруклине, где Булстроуд решает обосноваться, он встречает Мэйвис, из чистокровного рода Тернеров, с которой, спустя год, играет свадьбу, а еще через некоторое время заводит единственного ребенка – Стеллу.

Про таких людей, как Стелла, говорят, что их всегда слишком много. Слишком громкая, слишком активная, слишком уверенная в том, что ее долгом в этом мире является быть всегда и везде первой. Об этом говорят многочисленные награды Стеллы, нагромождение которых можно найти у нее в комнате. Она собрала их еще в детстве, в самых разнообразных детских состязаниях и секциях, куда ее пихали родители, с мотивацией: "Ребенок должен развиваться как можно более разносторонне". А если девочка не получала желаемый приз, или первое место, то превращалась в миниатюрный торнадо, выводящий всех вокруг из себя, а особенности - родителей. Стелле никто и никогда не потрудился объяснить, что выиграть абсолютно во всем невозможно, что изучая все науки в раз, есть вероятность не преуспеть ни в одной, но ни она, ни ее родители, которых волновал скорее престиж ребенка, чем его заинтересованность, не понимали такой простой истины.

Часто, видя, что их девочка явно не дотягивает до гения, родители, имевшие вес в особых кругах, договаривались о победе их ребенка в том или ином состязании, а когда это не получалось, (что тоже бывало часто), отзывались о мероприятии крайне негативно, (считай «обливали помоями»), и уводили своего ангелочка выигрывать другой приз. В итоге выросла, бесспорно, привлекательная, умеющая себя подать в обществе девушка, с завышенным чувством самооценки, комплексом отличницы и частыми истериками, которые изматывали морально и физически.

Единственное, в чем реально преуспела Стелла, стало писательство. С раннего детства она сочиняла неплохие, для ребенка ее возраста, сюжеты, которые, с непомерной гордостью, зачитывались во время бранчей и ужинов, перед собравшимися гостями в доме Булстроудов. Став взрослой, окончив школу, она, скорее по наитию, что было крайне умно для Стеллы, устраивается в штат корреспондентов в «Нью-Йорк Гост», не без помощи отца, работающего в МАКУСА. Имея покровителя, в виде своего батюшки, а так же, чего скрывать, талант складывать слова в вполне сносные тексты, Стелла, со временем, становится самым передовым и активным, способным пробиться сквозь любые преграды, журналистом бруклинской газеты, чертовски жадным до новых сюжетов.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ
[indent] Стелла и Кристофер были знакомы еще с детства, хоть и особо не помнят ту встречу. Когда Булстроуд было пять лет, она, вместе с родителями, прибыла в Британию, чтобы познакомиться с родственниками со стороны отца, а так же семьей близкого друга Эмброуза – Бартоломью Гампа. Наблюдая, как дети-одногодки общаются между собой, в основном доводя друг друга до слез, (ведь делить игрушки что первого, что вторую, никто не учил), отцы, вместе со своими женами, решили, что из Криса и Стеллы, в будущем, выйдет просто замечательная пара, а главное – чистокровная, во всех отношениях. Вскоре, семья Булстроудов отчаливает обратно в США, но негласный договор, между родителями, остается в силе.

Ребенком, Стелла еще пару раз приезжает в Британию, в основном на каникулах, все с той же целью: повидать бабушек и дедушек со стороны отца, а так же, посетить дом Гампов, ведь Эмброуз все так же крепко дружил со своим школьным другом. И все так же помнил, что в Корнуолле растет прекрасная партия для его дочери. Кристофер общается со Стеллой, скорее, из вежливости, мечтая поскорее избавиться от навязанной матерью обязанности ангажировать американскую гостью. Булстроуд разделяет желания глуповатого, на ее взгляд, мальчишки, мечтая избавиться от его компании и поскорее вернуться домой.

Будучи на последних курсах школ, им обоим, и Кристоферу и Стелле, намекают на то, что там, где-то за океаном, их ждет настоящая судьба. Подростки, фыркая, отнекиваются от родительских россказней, и продолжают жить своими жизнями. Родители же ждут, когда их дети повзрослеют.

Когда Стелла, по ее мнению, посещала Британию в последний раз, это была весна 1975 года, когда она, опять же, вместе с родителями, в очередной раз отправилась в паломничество по родным местам отца. В тот раз, они были приглашены в дом Гампов по случаю дня рождения Этель – матери Кристофера. Сам молодой человек, тоже присутствовал на празднике, потому как не мог по-другому. И вот тут то, в родителях парня и девушки, проснулись, как им казалось, профессиональные свахи. Но свести Криса и Стеллу им все же не удалось, так как молодые люди имели свои головы на плечах, а Кристофер еще и чувства к одной из своих коллег.

В очередной раз, Стелла приезжает в Британию, в 1979 году, уже не по семейным делам, а по работе. Соединенное Королевство терроризирует настоящая магическая война и ни один уважающий себя журналист не мог обойти эту тему стороной.  Снуя по Лондону, освещая самые последние события, она сталкивается с «настоящей судьбой всей ее жизни», а именно с Кристофером Гампом. Слово за слово и они находят общий язык, вспоминая истории из детства. Крис предлагает Стелле помощь в ориентировании по столице, а девушка с радостью принимает ее… Через некоторое время Булстроуд узнает, что беременна. Конечно же от Гампа. Совпадение, не думаю.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
"Где же ты где, звездочка алая..." (пример автора, ибо значение имени Стелла - звезда)
В активном поиске матери моего ребенка и любительницы стекла (потому что подразумевается любовный треугольник). В заявке я оставил этакий общий образ, который возник у меня в голове, все остальные мелочи - отдаю на вашу фантазию. По поводу внешности: мне бы не хотелось ее менять, но если вам совсем-совсем невмоготу и вы не хотите стать Капитаном Марвел, что ж, подберем какую-нибудь другую.
Ах да, и я еще не решил, станет ли Стелла миссис Гамп, потому как мы узнаем это уже в игре.
Про себя: предупреждаю сразу, что я не особо активный игрок, мой максимум - пост\два в неделю.
В общем, приходи, не бойся, я тебя очень жду.

для вдохновения:

типичная Стелла, времен Ильверморни:

типичная Стелла, которая уже все решила:

типичная Стелла, когда не добилась своего:

типичная Стелла, когда узнала, что беременна от Гампа:

типичная Стелла, идущая за новым репортажем:

типичная Стелла, которая не сдается, когда ей не дают интервью:

ну, а вообще, она миленький цветочек:

ПРОБНЫЙ ПОСТ

[indent] Он появился на пороге родного дома чуть позже полудня, когда летнее солнце скрылось за плотной массой серых облаков, пришедших откуда-то с юга, из-за Кельтского моря. Коттедж, стоявший на берегу, ярко контрастирующий с маленькими маггловскими деревенскими домишками, рассыпавшимися вдалеке по скалистым холмам, словно пригоршня игральных костей, нисколько не изменился за то время, как парень стал жить в Лондоне. Кусты белого шиповника и газон на небольшой лужайке все так же были аккуратно подстрижены, морская галька на дорожках сухо похрустывала под подошвами ботинок, а за дверью его встречал Роури – мелкий домовой эльф, с вечно слезящимися глазами.

Год – это не срок для каких-то радикальных изменений, особенно в таких семьях, в которых царили консерватизм и упрямая чопорность, но увидев мать в родных интерьерах, метнувшуюся к нему в своих излюбленных шелках, Крис подметил, что этой женщине хватило каких-то триста шестьдесят пять дней, чтобы обрести несколько новых морщинок и излишнюю худобу в теле. Этель всегда чересчур сильно переживала отсутствие сына под своим крылом, оттого она начинала вдвое больше нервничать и вдвое больше налегать на ирландские сливки, количество виски в которых, иногда, превышало грани разумного. Впрочем, на законченную алкоголичку мать никогда похожа не была. Некогда носительница фамилии Шафик, она выглядела воистину аристократичной особой, даже больше, чем ее драгоценный и влиятельный муж, который проводил все свое свободное от работы время в море под парусом.

Из-за чего Гамп не имел особого желания появляться дома и, оказавшись под родной крышей, не мог избавиться от легкого тревожного чувства, так это из-за встречи с отцом. Под его строгим взглядом, обрамленным густыми, седыми бровями, он вновь чувствовал себя семилетним ребенком, сидящем в темно-синем кабинете Бартоломью, пытающемся запомнить хоть что-то из тех толстых книг без картинок. После приветственных объятий матери, Гамп отправился на небольшую прогулку в море, в компании главы семейства, где, стараясь сосредоточится на управлении судном, еле как выдержал отцовскую проверку на прочность, состоящую из вопросов, типа, «Ну, что, сынок, как служба?», или, «Ну, что, сынок, какие планы на жизнь?». Конечно, Крис не удержался похвастаться, мол, на работе у него сплошь одни успехи, если считать скучную будничную рутину успехом, и что он завел несколько хороших знакомств, среди коллег, которые, в будущем, могут сыграть парочку отличных партий, для выгоды семьи.

Вернулись они, растрепанные ветром и пропахшие солью тогда, когда в доме уже было все готово к празднику. Бартоломью Гамп сегодня праздновал свое сорок второе день рождения. Приглашены были почти все ветви семейства. Даже те, кого отец терпел, скрипя зубами, но, воспитание и боязнь ударить в грязь лицом перед родственниками, не давали повода отозвать приглашения, поэтому, первый этаж коттеджа, к середине дня, начал потихоньку наполняться людьми. Их было не так много, как вы могли представить. Бабушки и дедушки, дяди тети, какие-то отцовские знакомые… В числе первых  прибыла тетушка Августа с мужем и сыном – Фрэнком. Мать, услышав знакомые восклицания в холле, встрепенулась и, чуть покривив лицом и поправив прическу, отправилась встречать гостей, попутно вытолкнув Криса, попытавшегося ретироваться куда-нибудь в дальний угол, к прибывшим родственникам, По пути к ним присоединился отец, поправляющий складки на мантии. 

— Августа! —  голос отца легким эхом отражается от стен и высокого потолка, и Кристофер, почти что верит той доброжелательности, возникшей в его голосе. Внимание всех собравшихся в холле приковано к брату и сестре, которые не видели друг друга довольно долгое время. Крис же старается выскользнуть, словно уж, куда-нибудь прочь, но взгляд Этель приковывает его к месту. — Сколько лет, сколько зим! Как жаль, что мы не видимся чаще, но, сама знаешь – дела обязывают. Никак не могу выкроить чуть больше свободного времени.

Пока отец здоровается с дядей и кузеном, Кристофер, все еще ощущая на себе колкий взгляд матери, старается пережить нашествие Августы, которой будто страсть как хотелось узнать, сколько процентов жира в его теле, если судить по мягким щипкам за плечи и щеки. Произнеся какое-то нечленораздельное приветствие, младший Гамп, улыбнувшись, перевел взгляд на кузена, который переживал почти что тоже самое, только проверка от дядюшки не была столь…ммм… активной.

Не то, чтобы Кристофер не любил этих людей, просто должным образом не знал. Тетя Августа, дядя Ликорис и их сын Фрэнк были для него, по большей части, незнакомыми людьми, с которыми парнишка не знал как себя вести или о чем говорить. Правда, кузена он видел гораздо чаще, чем его родителей, потому как раньше, до выпуска Криса, мальчишки учились в одной школе, пусть и на разных курсах и факультетах. Но это факт все равно не смог помочь в подборе хоть каких-то слов, когда Крис  оказался лицом к лицу с Фрэнком.

— Хм.. привет, — произносит Гамп, пожимая протянутую кузеном руку. Когда они здороваются, мимо них, с шумом, проходит процессия взрослых, устремившаяся в гостиную, где уже были поданы напитки, судя по звону бокалов. От нечего делать и, чтобы как-то избавиться от возникнувшей неудобной паузы, парни последовали за родителями и выбрали местом своей дислокации небольшой диванчик, стоявший в углу, на безопасном расстоянии от старших. Все это время Гамп молча наблюдал за кузеном, подмечая их разницу в возрасте и во внешности. Будучи двоюродными братьями они, конечно же, были абсолютно разными, хотя, если кто и присматривался, то все же находил в их лицах нечто истинно гамповское. Какие-то неуловимые черты.

— Ну, дорогой кузен, — в его голосе явно чувствуется менторский тон, — ты, к концу дня, благополучно вернешься домой, а я тут застрял на все выходные. Еще целых два дня в обществе отца. О чем я еще могу мечтать.

— Смотри, — произнес Гамп, откинувшись на спинку дивана, — щас они начнут нас обсуждать. Маман уже в нашу сторону рукой машет, наверное, говорит про мою работу… — он глубоко вздохнул. Не то, чтобы Гампу не нравилась его должность, просто вся эта идея с министерством не грела его душу так, как квиддич, которому он, в школьные годы, мечтал посвятить жизнь. — Проверенная схема. — Он натянуто улыбнулся в ответ Этель, чтобы дать матери понять, мол, он и правда, весь такой умница-разумница.

Пройдя через многочисленные званые вечера, которые устраивала его мать, когда он был на каникулах, Кристофер знал, что весь день пройдет за закусками, едой, выпивкой, пустой бытовой болтовней, которая будет изо всех сил пытаться казаться светской беседой, и еще раз выпивкой. Вновь вздохнув, он поднимается с дивана и, схватив бокал шампанского с подноса, который плыл по воздуху рядом с Роури, незаметно для родителей выпивает его, встречая немного удивленный взгляд домового эльфа и загоревшийся - кузена.

  — Если хочешь - бери, только если тебя поймают, я - ни при чем, — он повертел в руках пустым бокалом, а затем поставил его на свободный столик. — Так, я щас собираюсь слинять отсюда, по-тихому. Если хочешь со мной, то давай, не рассиживайся.

Но, спокойно улизнуть не удалось. Увидев в поле зрения своего сына, Этель воскликнула: — А вот и мой мальчик! Кристофер, подойди сюда! Вы ведь уже в курсе, что он уже год в министерстве работает…. — Все в ее тоне, в том, как она держалась, чуть надменно взденув подбородок, говорило о том, что миссис Гамп, всеми фибрами души, желает как можно больше распушить перед своей золовкой "хвост", что, впрочем, легко ей удавалось.

— Мама, — достаточно резко произнес Гамп, не дав Этель закончить, — я собирался показать своему кузену нашу яхту, не очень вежливо заставлять его ждать, ведь так, Фрэнк?

Услышав «яхта» оживился и отец, начав старую сказку о том, что с этим сокровищем нужно быть крайне осторожным, ценить и беречь его и не играться, не колдовать и вообще - не дышать, в радиусе пяти миль. Кристофер пообещал родителю, что они не будут играться и вообще вести себя как последние придурки, что он просто покажет Лонгботтому как все устроено и точка.

Наконец, им удалось выскользнуть из цепких родительских лап. Оказавшись во дворе, Крис выдохнул и пожалел, что не стащил еще бокала шампанского. По виду Фрэнка можно было сказать, что он жалел об этом тоже.

 
Zoey Deutch¹

Имя: Grace Christelle Grimaldi 2 Возраст: апрель 1963 года / 17 лет 3 Чистота Крови: Чистокровная

Сторона: Нейтралитет 4 Занятость: Студентка Шармбатона/ 6 курс Регни.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ
Внимание! Заявка совместная и дочь мы ждем всей толпой! В наличии: Мама - Pandora Grimaldi, папа - Sebastien Grimaldi, еще один папа (биологический) - Mathieu Bertrand, тетя - Agathe Bertrand.

► Официально Грейс - старшая дочь Себастьена и Пандоры Гримальди, принцесса Монако. Не смотря на то, что близость к престолу и знатное происхождение подразумевали чуть ли не круглосуточную занятость родителй, она всегда была окружена вниманием и никогда не чувствовала себя брошенной. Конечно, без нянек и гувернанток не обошлось, но это никак не мешало родителям заниматься воспитанием дочери, в перерывах между делами Альянса;
► Она никогда не была чрезмерно капризным ребенком, хоть и проявляла стойкость характера с детства. Рано начала ходить, говорить и впервые воспользовалась магией (абсолютно незначительно, но зато очень памятно для родителей);
► В 11 лет получила письмо из Шармбатона и поступила на тот же факультет, что и родители;
► В школе Грейс быстро обзавелась друзьями, умело собирая вокруг себя толпу. В потенциале, могла состоять в каком-то из кружков или быть старостой (маловероятно, чтобы она занималась квиддичем, не тот вид спорта, что подходит принцессе);
► Не смотря на королевскую кровь и громкую фамилию, она никогда не вела себя надменно, хоть и сложилось, что все ее друзья знатного происхождения. Скорее стечение обстоятельств, Грейс никогда не унижала маглорожденных или полукровок, судила людей по финансовому положению и т.д;
► Предположительно, учеба давалась ей легко (любимые предметы выберите на свое усмотрение) и проблем с преподавателями не возникало (может лишь пару раз);
► Упрямая и целеустремленная. Если она чего-то захотела, то будет работать на износ, но добьется желаемого результата;
► Грейс очень похожа на родителей не только характером, но и взглядами связанными со спецификой королевской семьи (она не боится брака по расчету, не выносит на показ "грязное белье" и строго следит за репутацией). У родителей не стоит цели выдать ее поскорее замуж, но балы с целью представить кандидатов проходят с завидной регулярностью;
► Как и мать, проявила склонность к изучению языков и помимо французского, владеет нидерландским и английским;
► Любит читать и увлекается рисованием, абсолютно не интересуется танцами и вокалом, чем всегда расстраивает Мишель (младшую сестру матери), которая все не теряет надежд затянуть Грейс в танцевальную студию;
► Обладает веселым и живым нравом, но, вместе с тем, прекрасно ведет себя на публике, может поддержать светскую беседу и произвести правильное впечатление;
► После окончания школы, планирует работать в Альянсе, как и ее родители. Конкретный отдел еще не выбрала, но с интересом следит за политикой и регулярно "допрашивает" отца и мать попеременно;

► О том, что настоящий отец Грейс - Матье, а не Себастьен до 80го года знала только сама Пандора и ее родители. Эта информация никогда не выходила на поверхность и подозрений в "подмене" не возникало;
► Важно понимать, что этот скандал не получил огласки и остался за закрытыми дверями семейного поместья. Так что, проблем связанных с двумя отцами будет много, но эта информация не выплывет на поверхность и не будет передана третьим лицам;
► После того, как вскрылась правда об отце, Грейс на время забросила все увлечения и полностью погрузилась в семейные проблемы, пытаясь понять, как действовать дальше. Но спустя несколько недель поняла, что больше не может концентрироваться на негативе и махнула на взрослых рукой, вернувшись в Шармбатон;

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ
Детально взаимоотношения ты сможешь выяснить с каждым из членов семьи уже лично, но в общих чертах:
► У тебя никогда не было проблем с родителями. Если задуматься, даже сложно сказать, чья ты больше, мамина или папина. За все 17 лет жизни тебя ни разу даже не посещала мысль, что кто-то из родителей любит тебя меньше и перебросил свое внимание на младших детей. В твоем представлении это была некая домашняя идиллия, в которой ты занимала одну из ключевых ролей. До определенного момента ты настолько идеализировала собственную семью, что даже начала мечтать создать такую же, как у родителей. Оттого, известие (правда раскроется в 80м году) о том, что Себастьен не твой биологический отец, подкосило тебя сильнее, чем можно себе представить. Вероятно, тебе сложно выбрать сторону и это накладывается на, и без того, не особо легкие года для подростка. С одной стороны, ты винишь мать за "предательство", с другой - обижена на отца, за то, что это известие произвело на него такое впечатление (ведь он растил тебя 17 лет, ты не знаешь другого папу);
► Своего биологического отца ты никогда не знала. Признаться, у тебя в голове даже не возникало мысли, что Себастьен тебе не отец, оттого, с Матье придется знакомиться с самого начала и первая ваша встреча состоится как с новым мужем тети. Как в дальнейшем воспринять новость о родственных связях, оставим на тебя, но мы предполагаем, что по-началу, ничего хорошего из этого не выйдет;
► Думаю, вы с Агатой быстро найдете общий язык (посмотри на нее, она же золотко!), но если не вдаваться в подробности, вплоть до отъезда тети в Европу (когда ты поступала в школу) у вас были весьма теплые дружеские отношения и предположительно, они остались таковыми по сей день;

Семья у нас большая и мы в процессе написания заявок. Выяснять отношения за персонажей, которых еще нет в игре, мы не будем, но ознакомительно:
► Старший брат отца (король Монако), с которым вы вряд ли будете очень близки;
► Дядя по линии матери, с ним, вероятно, будут поддерживаться теплые отношения;
► Младшая сестра матери - твоя ровесница и подруга;
► Сестра твоего биологического отца. Она же, лучшая подруга матери и по совместительству твоя крестная;

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
¹ - Мы очень долго выбирали внешность, так что варианты будем рассматривать крайне нехотя. Берите Зои, она классная;
² - Первое имя желательно не менять. Мы все уже так привыкли к Грейс. Второе и третье на ваше усмотрение. Фамилия только после замужества, но мама и все папы против, еще рано!
³ - День рождения можете выбрать на свое усмотрение, но обязательно апрель 63го года, мы тут с калькулятором бегали;
⁴ - Грейс, как и родители, официально придерживается нейтралитета, но в первую очередь поддерживает интересы Монако. Активно не выступает не за ОФ, не за ПС;

И так, как можно было заметить, мы настроены серьезно и планируем захватить форум хд Очень ждем, надеемся и уже заочно любим. Хочу обратить внимание, что у всех четверых есть твинки, так что на активность профилей можно не смотреть. Мы все (я серьезно) на форуме постоянно, давно и никуда не денемся, так что можно не бояться что после прихода можешь оказаться ненужной. Без игры не оставим, по возможности будем одевать (у тебя мама и оба папы балуются графикой. джек пот!) и систематически обнимать.

Чего хотим?
В первую очередь, заинтересованности в игре. Мы не любим бегать и заставлять играть (оптимальный вариант, хотя бы 2-3 поста в месяц, ну ведь не много, правда?). Желание развивать персонажа, искать игры вне семьи (хотя, у нас море планов) и некую самостоятельность. Грейс классная, очень интересная и просто невероятная. Она заслуживает того, чтобы быть задействованной и не висеть на главной странице буковками в статистике из категории "зашла на 5 секунд и вышла". Верхней и нижней границы по объему постов нет. Мы все пишем, приблизительно 4-7к от 3го лица.

Чего не хотим?
Если вы любите бросать персонажей через неделю-месяц-два - это не наш вариант. Мы любим эту историю, хотим ее развивать и очень нуждаемся в стабильной Грейс, которую не придется пинать и отыгрывать от НПСа, потому что игрок передумал. Понимаем форс мажоры, но без фанатизма (мы все работаем/учимся и периодически страдаем, но меру знать надо). Не хотим видеть странную смесь стервы с бунтарем. Грейс сильная и весьма независимая, но хочется надеяться, что за 17 лет отличного воспитания, в нее заложили приличный пласт семейных ценностей, так что никакой революции на крыше Альянса/побегов из дома с парнями с целью выражения протеста/непонятных связей с мужчинами в 2-3 раза старше и прочего в том же духе. Уверены, что она покажет свой характер, но без вреда себе и членам семьи.

ПРИМЕР ПОСТА МАМЫ

[indent] Суета утомляет. До тошноты и дрожи в коленях, что странно, не имеющей ничего общего с нервами или переживаниями. Возможно, кто-то из семьи и был на взводе, но это точно была не она. До безобразия спокойная и отрешенная, будто вскоре должна была состояться казнь, в которой ей уготована главная роль. В каком-то смысле так и было, вот только Пандора не привыкла жаловаться, к тому же, этот брак был привычен и озвучен еще в те далекие времена, когда она делала первые шаги. Интересно, не это ли было первым словом, что требовала неусидчивая мать? Было бы забавно, зайди посторонний и услышь нечто вроде «Ну же, скажи «Се-бас-тьен». Давай же!». Конечно, все это не более чем утрирование восторга родителей от столь перспективного и громкого события, как объединение одной из самых известных династий политиков с королевской семьей Монако. Поистине знаменательное событие, если брать во внимание сухой расчет и откинуть прочие переменные, как, например, любовь или хотя бы привязанность. Просто математика и невероятная выгода, ни больше, ни меньше. Пандору этот вариант устраивал. Или, ей просто внушили, что все так и должно быть, сейчас уже поздно разбираться, выискивая виновников подобного образа мышления. Меньше чем через неделю она станет Гримальди и начнет свою собственную политическую карьеру. Слишком много планов, как для столь юных хрупких плеч, но Баннакорты никогда не разменивались на пустяки. Полумеры в этом доме были не в почете. Вот и сейчас, вариант идти на попятную даже не рассматривался. Впрочем, подобных мыслей и вовсе не возникало. Пандора прекрасно знала, что должна сделать и давно смирилась с ролью «жены принца Монако». Если задуматься, не самая страшная судьба, но со своими неудобствами, как, например, жизнь на показ. А пресса была беспощадна и уже давно охотилась за каждым шагом королевской семьи. Любой вздох, зевок или проступок, воспринимались как новый сюжет, обязательно гиперболизированный во имя интереса читателей. Это напрягало, если быть откровенной, вот только Пандора никогда и никому не говорила то, что думает, предпочитая оставаться в выгодной позиции. Пусть вещают глупцы, ее роль куда более занимательная и стратегически продуманная.
[indent] Немного досадно идти под венец так рано. Пожалуй, это было единственное сожаление, таившееся где-то в глубине души. Еще не так давно она закончила школу, блестяще сдала выпускные экзамены и еще не успела начать стажировку, как появились известия о предстоящем праздновании помолвки. Не первом и даже не втором, если говорить откровенно, но было бы странно, реши Бонаккорты и Гримальди не раздувать из этого события новую сенсацию. Так сказать, подогреть публику перед предстоящей свадьбой и напомнить о себе, после года ожидания с момента первых официальных известий о новом союзе. Потенциально сильный и политически выгодный брак, о таком ли будущем мечтала мать, надоедая с указаниями как лучше уложить волосы и в какое платье надеть? Пандора только тихо вздыхала, мысленно прощаясь с так и не наступившей свободой. Себастьену, в этом плане, было легче. Он был старше и поскольку все даты, мероприятия и официальные приемы были привязаны к невесте, успел насладиться несколькими годами вольной жизни. Ходили слухи, что и в Шармбатоне он не терял времени, но она никогда не следила за передвижениями будущего супруга, занятая куда более важными, на ее взгляд, вещами. Их брак дело решенное и глупый «контроль» не дает ровным счетом ничего. Впрочем, в случае Гримальди, даже присматриваться не надо. Пресса обожала эту семью и не упускала из вида Себастьена, который, пусть и не был наследным принцем, но пользовался популярностью у дам и считался женихом крайне завидным [пока не объявили о помолвке], так что движущееся фото с очередной девой, затянутой в нарядное платье, не вызывало хоть каких-то особых эмоций. Никто не обещал, что будет легко. Никто не говорил о любви. Впрочем, за последний год о романах «юного Гримальди» информации не поступало, и Европейские издания, немного пометавшись, переключились на более скандальные новости, лишь периодически «поощряя» верность принца своей невесте. Конечно, ни одна из этих строк не была правдива. Попадись Себастьен с новой девицей, пусть даже просто случайно оказавшейся рядом, и заголовки тут же изменили бы тон, запестрив осуждающими речами в адрес неверного жениха.

[indent] - Спасибо, что приехала, - Пандора улыбается, приобняв подругу и тут же осматривается по сторонам, удивленно приподнимая бровь, - Я думала, что ты будешь с парой, - она склоняет голову на бок и, слегка прищурившись, сканирует Дарлу. Поддержки от семьи было немного [в классическом понимании, ведь зачем «подбадривать» того, кому светит блестящее будущее?] оттого ее присутствие казалось важным как никогда. Странно, что она приехала без Дерека, Пандора была уверена, что посылала приглашение на двоих и получила ответ с подтверждением двух гостей. Имя, конечно, указано не было, но вариантов кого могла притащить с собой Бертранд было не так много [позже оказалось, что выбор оказался фатальным].
[indent] - Ладно, не важно, - она тут же машет рукой, решив перевести тему и машинально здоровается с парочкой гостей, дежурно улыбаясь, - Ощущение, что мне надо выпить, - Пандора цедит сквозь зубы, еле заметно выдыхая. Не то чтобы подобные мероприятия выбивали ее из колеи, но сегодняшний день был особенно нервным и плохое предчувствие не покидало ее с самого утра. Все было списано на волнение, но что-то явно было не так.
[indent] - О, а вот и твой суженый, - голос Дарлы звучит как приговор, а шутливые нотки и вовсе не вызывают смеха, скорее кривую улыбку. Пандора до сих пор не определилась, нравится ли ей будущий муж, но было в нем что-то привлекательное. Стоило поблагодарить Мерлина хотя бы за то, что Себастьен Гримальди отличался привлекательной внешностью и, пока что, не проявил скверности характера. Последнее, к слову, все еще оставалось под вопросом, как минимум, потому что Боннакорт никогда не была близка с женихом.
[indent] - Веселись, я позже подойду, познакомишь меня со своим спутником, - она немного склоняется в сторону подруги, не сводя взгляд с матери, сигнализирующей о том, что не время возиться в толпе, - Она меня доконает, - тихо прошептав, она слышит еле различимый смех подруги и не обернувшись, направляется к будущему мужу.
[indent] - Себастьен, - Пандора делает формальный реверанс, мило улыбаясь, - Чудесный прием. Спасибо за организацию.

ПРИМЕР ПОСТА ПАПЫ

Войдя в комнату, никто бы не смог предположить, что это – комната мага. Да даже, что этот замок принадлежит магам. Никаких говорящих портретов в доступности – они все на последнем этаже, куда не заходит никто, кроме семьи. Никаких эльфов, только волшебники. Никаких мантий, никаких волшебных игрушек. Даже книги, и те зачарованы, чтобы магглы не могли прочесть верные названия. Такие порядки в замке Монако. Себастьен уверенно завязывает галстук диагональным узлом. Движения автоматические, не нужно даже смотреть. Он затягивает галстук и устало садится в кресло. Бросает взгляд на мага, немногим старше него самого, стоящего у двери и держащего руки за спиной.
- Брось, Эмиль, никого нет, можешь расслабиться. Ты принес?– Волшебник улыбается, но продолжает стоять, как и стоял. Он говорит: - Да, сэр. – Эмиль подходит ближе и передает запечатанный конверт. Себастьен откидывается на спинку кресла и берет со столика бокал вина. В свете ламп блестят запонки с гербом семьи. Себастьен расслабленно постукивает указательным пальцем по тонкой стенке бокала и смотрит на комнату поверх бокала. Затем распечатывает конверт и пробегается глазами по написанному. Он уверен, что вся входящая почта проходит проверку, и единственным способом передачи личной корреспонденции остается Эмиль.
- Вы вообще никогда не волнуетесь, сэр? – Спрашивает Эмиль, поправляя свой костюм. Себастьен поднимает на него удивленный взгляд и, сложив письмо вдвое, убирает под стопку книг на столе:
- Ты о моей свадьбе? Нет. – Отрицательно мотает головой. - Я делаю то, что должен. Так же, как и ты, между прочим. Я должен жениться по договоренности, потому что это нужно семье. А ты должен состоять в охране, потому что этим твоя семья занималась последние сто лет. Или больше? Мы не такие уж и разные. – Себастьен усмехается и отпивает вина. Белого. Терпеть не может красное. – Я порвал все прошлые отношения еще до официальной помолвки, так что никто не сможет ни в чем меня упрекнуть. – Газеты до сих пор мусолят тему его помолвки, и Себастьен прекрасно знает, что нельзя давать им повод раздуть из мухи слона. Он наслаждается последними спокойными минутами. В замке уже достаточно шумно – прислуга носится с подносами, делаются последние приготовления и этим парадом заправляет его мать, которая не вынесет, если что-то будет хуже, чем идеально. Обострение перфекционизма после смерти отца. Но звуки приготовлений не слышны в этой комнате. Здесь тихо. Но ненадолго.
- Даже с… - Эмиль делает жест, очерчивая в воздухе женскую фигуру. Некоторых имен в этих стенах не произносят. И без слов понятно, кого он имеет в виду.
- Не успел. Она сделала это первой. – Себастьен усмехается, вспоминая не совсем удавшийся разговор. – Месяцев за шесть до помолвки. Я думал, все знают. – Через какое-то время, привыкаешь к публичности. К тому, что каждое значимое событие твоей жизни, и не сильно значимое, непременно оказывается темой чьего-то разговора или чьей-то статьи.
- Там всегда все было непонятно. Решил уточнить. – Мрачный взгляд Себастьена является знаком к срочной смене темы. Он поворачивается, чтобы посмотреть в окно. Из него видно часть лабиринта из живой изгороди. Заходящее солнце очерчивает двор в золотистые тона. Монако во всей красе.
- Они уже делают ставки, сэр. На то, сколько продержится Ваш брак. – Преданности Эмиля и его семьи нет предела. Себастьен отворачивается от окна и с усмешкой отставляет недопитый бокал на край невысокого столика, между стопкой книг и сегодняшней газетой, сложенной в несколько раз.
- Даже не сомневался. Какой коэффициент? – Пристально смотрит на Эмиля и замечает его улыбку.
- Три к одному, что вскоре последует развод. Я поставил, что этого не случится. – Себастьен одобрительно кивает. Старые сказки о проклятии рода всегда раздражали. Теперь ими пестрят даже газеты. Опять. Никто не думает, что дело, может, не в древнем проклятии, а в обычных совпадениях. – Разрешите идти? У нас последний брифинг перед тем, как придут гости. – Себастьен кивает и остается один. Тяжело выдыхает, берет бокал со столика, откидывается назад и закрывает глаза. В голову лезут мысли, которые он старается не впускать. Его вполне устраивало положение второго сына. Теперь, первый в очереди на престол. А ему это не нужно. Никогда не хотел править. Теперь его работа не совсем к месту, но он начал строить карьеру не только ради семьи, но просто чтобы чем-то себя занять. Можно пока остаться в департаменте безопасности, а потом будет видно, где он нужнее. Размышления прерывает стук в дверь.
- Я занят. – Отзывается слишком резко. Вместо повторного стука дверь резко распахивается. Приходится открыть глаза и посмотреть на вошедшего старшего брата. Это на публике все обязаны стоять, пока не сядет правящий принц. Когда нет лишних глаз, дворцовый этикет можно отбросить.
- Если мать узнает, что ты еще не готов… - Брат качает головой, давая понять, что ничего хорошего не будет. Себастьену все равно, что подумает или сделает мать. Они никогда не были особо близки. В открытую дверь доносятся звуки приготовлений. Можно подумать, что все забыли о приеме, и вот только начали готовиться, как раз перед приходом гостей. Но все было тщательно продумано еще неделю назад, до самых мелких деталей. Расписанная по минутам жизнь – привычное дело для любого Гримальди. За исключением некоторых, особо удачливых. Себастьен хлопает себя по коленям и резво поднимается с кресла. Подхватывает со спинки пиджак, надевает его на ходу и, обогнув непонятно зачем стоящий посреди комнаты стул, оказывается возле брата. В коридоре они натыкаются на мать, которая не упускает шанса сделать несколько замечаний касательно самых тривиальных вещей: небритость Себастьена и недостаточно ровно завязанный галстук его брата. Этой женщине не угодить. Но такие порывы перфекционизма случаются не особо часто. Скоро это пройдет, и она снова станет собой. Себастьен это знает, и все, кто живет в замке – тоже. Все справляются с трудностями по-своему. Их мать делает это через поиски идеала во всем, до чего может дотянуться.
Они спускаются по широкой главной лестнице, ведущей через галерею на нижний этаж. Со стен смотрят неподвижные портреты. Себастьен безразлично проходит мимо своего, и не может не бросить взгляд на портрет своей сестры. Пятнадцатиминутный разговор, полный убеждений, вынудил мать не снимать его со стены. Прислуга учтиво останавливается, пропуская их вперед. У главных дверей Эмиль проверяет время и что-то говорит своему коллеге. Приходится остановиться, чтобы поприветствовать некоторых рано пришедших гостей. Себастьен не видел полный список, но уверен, что людей будет достаточно много. К таким вещам у него нет интереса, и он позволяет матери заниматься организацией всех свадебных мероприятий. Его дело просто не опоздать, выглядеть презентабельно и попрощаться со свободой, которую кандалами скуют обручальные кольца и брачные обеты. Но это его не особо и беспокоит, как подметил Эмиль. Себастьен сделает то, что должен, как прописано в давно составленном договоре.
- Она что тут делает? – С наигранной улыбкой наклоняется к матери и спрашивает. – Я же вычеркнул ее из всех списков. – Бросает мимолетный взгляд на рыжеволосую девушку в другом конце комнаты. Она о чем-то весело разговаривает с одним из судей Альянса. На вид ей столько же, сколько и Себастьену, хотя на самом деле она на два года младше его. Брат сдерживает смех, но Себастьен не видит ничего забавного в этой ситуации. Он видит только бомбу замедленного действия. Крайне непредсказуемую и чрезвычайно опасную.
- О, она вернулась в страну на прошлой неделе. Так как ее семья не первый век верна нам, мне показалось, что будет странно, если ее не будет в списке приглашенных.  – Она говорит это как в порядке вещей. Как будто ее не заботит, что имя рыжеволосой волшебницы не упоминалось в этих стенах много месяцев. Себастьен прилагает все усилия, чтобы не поменяться в лице.
- Да брось, что может произойти? Она ничего не выкинет. Здесь слишком много людей и, как бы мне не хотелось этого признавать, она не настолько дура. – Брат говорит достаточно тихо, чтобы его слова не достигли чужих ушей. Себастьену остается только смириться и делать все возможное, чтобы с ней не пересекаться. Впервые он рад тому количеству людей, что придет сегодня в замок. Также он понимает, что мать все же права. Не позвать ее и ее семью значило бы дать старт сплетням, которые расползаются с невероятной скоростью. Еще одна проблема на будущее. Он ее решит, как только представится такая возможность. Но не сегодня и не здесь.

ПРИМЕР ПОСТА ВТОРОГО ПАПЫ

Иногда работу хотелось проклясть. Просто потому, что иногда в Альянсе приходилось ночевать в буквальном смысле слова. Мужчина сам себя нагружал и грешно было жаловаться. Он работал на репутацию, он работал на свою зарплату, которая была соразмерна потраченному в кабинете времени. Матье везло, если он возвращался в свою квартиру в Париже где-то посреди ночи, чтобы утром, с огромными кругами под глазами снова вернуться в свой кабинет, разбирая очередную стопку пергаментов. Должность заместителя, хоть и отдела – огромная ответственность и каждый день приходится соответствовать. Приходится вставать на час раньше, чтобы привести себя в порядок. В прошлом он позволял себе больше намеренной набрежности. Сейчас же рубашки и галстуки стали его извечными спутниками как в рабочее время, так и после. Наверное, потому, что другого времени не было. В принципе. Но Бертран много лет жил в таком ритме и его вполне устраивало все, что происходит. Женщины, брак, дети – это все могло бы быть и сейчас, но он выбрал карьеру, считая, что сейчас для нее самое подходящее время. Многие, в том числе и родители, говорили, какой же он идиот, что все это неправильно. Бертран молчал, а про себя думал, что всем завидно, что он добился всего, что сейчас имеет, в отличии от остальных членов семьи, которые болтались где-то на вторым ролях и молились не сколько Мерлину, сколько винограднику в Бордо.
И как бы сильно Матье ненавидел родной город, он каждый раз сюда возвращался. В гости, по праздникам – не имело значения. Пару раз в год Бертран наведывал родовое поместье, специально до того, как войти в дом, мужчина прогуливался около километра по винограднику, пытаясь как-то окунуться в атмосферу, в которой живет вся его семья. Иногда это помогало. На самом деле, становилось как-то спокойнее от того, что трогаешь ягоды, нюхаешь только что сорванный с лозы лист, который имел особенный запах. А магия защищала урожай от заморозков, которые были редкостью для этой области Франции. Но все же лучше перестраховаться. В этом мнение всех членов семьи всегда совпадало. И только после этого небольшого ритуала Бертран мог зайти в дом. Хотя, порой, он часто замирал у порога, задумываясь о том, надо ли это все ему. И всегда находилась какая-либо причина, которая заставляла его сделать шаг вперед. Сегодня это была Дарла, которая буквально завалила его письмами о том, что ему необходимо приехать домой, пока она будет на каникулах. Вот кому, а ей он отказать не мог. Наверное, сестру он любил больше всех из этого зоопарка, где жизнь кипела в любое время суток. Но понадеяться на то, что хотя бы сегодня Матье повезет, никогда не поздно. А вдруг все спят? Это было бы таким везением! Шанс выпить в тишине бокал, а может даже и бутылку домашнего вина.
Тихо зайдя внутрь. Бертран старается тихо идти. Половицы каждый раз предательски скрипели в самый неподходящий для этого момент. В доме как всегда было чисто. И это заслуга не столько эльфа, сколько женщин, живущих в этом доме. Эльф был больше помощником, чем тем, кто полностью следит за порядком в доме. Ну, по крайней мере, из-за снующих по дому и на кухне сестер, теть и матерей, казалось именно так. Сам особняк был огромнейший. И даже в той четвертой части, где сейчас жила Дарла с родителями, места было столько, что там легко было потеряться. Зато сестре был полный простор – она могла пригласить хоть всех своих однокурсниц на ночевку, и, вероятнее всего, их никто даже не увидит. Было что-то в том, что несколько семей жили в одном месте. Но Бертрану было такое не по душе. Он при первой же удобной возможности решил уйти отсюда. Он всегда придерживался политики, что родню лучше любить на расстоянии. Это не всех устраивало, в частности мать и сестру, но они, кажется, смирились с тем, что Матье тут не место и он хочет добиться большего в жизни. Бордо. Этот город всегда его сдерживал. А ему нужно идти дальше. Нынешняя должность – не потолок. И он прекрасно это знает. Если уж кому-то из Бертранов и суждено пробиться – то ему.
На кухне, к счастью, тихо и никого нет. Огромный стол, куда влезает вся семья, сейчас пустовал. Завтра за ним будет шум и гам, а Матье постарается как можно меньше говорить, чтобы избежать очередных неудобных вопросов о работе, личной жизни и потомстве. Кажется, это стандартный набор, с которым к нему подходит буквально каждый в этом доме. Ну, скорее старшее поколение. Младшие братья и сестры, которым скоро предстоит окончить Шармбатон, заваливают Бертрана вопросами о том, куда идти работать и не страшно ли это, сдавать финальный экзамен. За столько лет, а ведь прошло уже более десяти, мужчина успел все забыть. Но всегда говорил о том, что нужно стараться и никто не даст хорошую должность за то, что ты будешь просиживать весь день пятую точку и пить чай. Это, к слову, пугало младшее поколение, но Матье всегда был честен с ними. А еще он никогда не советовал «выезжать» за счет других. Это его фишка, которую он по сей день активно использует. Возможно, именно это помогло ему понравиться мсье Боннакорду и делать именно то, что ожидают от него, занимая все более высокие должности. Еще в школе ему пророчили великое будущее. И он каждый раз доказывал это, мастерски справляясь с поставленными перед ними задачами. Да и его готовность решать дела Альянса за пределами не только странны, но и материка, была ему только на руку.
Мужчина подходит к шкафу и открывает бутылку вина, взмахивая палочкой, он приманивает к себе бокал, куда, выдохнув, наливает прекрасный нектар до краев, решая не скромничать. Он дома, а этого никто не видит и, понятное дело, не осудит. Первый глоток – самый вкусный. После него Бертран блаженно закрывает глаза. И все бы было прекрасно, если бы не какой-то шум за спиной. Немного резко он ставит бокал, из которого немного выплескивается, на столешницу и разворачивается, скрестив руки на груди? – Кто здесь? – негромко говорит он в темноту, прищуриваясь.

ПРИМЕР ПОСТА ТЕТИ

В последние недели рабочий ритм Агаты снова лихорадочно забился резкими пиками туда-сюда. Она ещё помнила, как несколько лет назад разрабатывала проект, чтобы представить его отцу, опасалась, что он не рискнёт и не доверит, однако всё равно продолжала, стиснув зубы, в свободное от основной работы время, прорабатывать план открытия филиала в Норвегии. Постепенно, когда «Парацлельс» укрепился на рынке северной Европы, рабочая жизнь Агаты вернулась в норму, позволяя ей спать чуть дольше и чуть меньше злоупотреблять зельями от синяков под глазами и кофе с бодрящими настойками изготовления собственной же компании, а сейчас она снова — добровольно! — готовилась к тому, чтобы гореть на работе и превращать свои рабочие будни в рабочие сутки с редкими перерывами на повидаться с супругом, вместе поужинать и вообще выбраться куда-нибудь на целые выходные, чтобы побыть только вдвоём, без истеричных посланий от подчинённых, горящих сроков и недобросовестных поставщиках. Без попыток втиснуться и в без того узкий мир бизнеса другой страны, где чужаков обычно не жаловали.
Мысль о том, что в Норвегии уже всё достаточно спокойно и можно не так напрягаться, посещала Агату уже какое-то время, но у неё не было особенно много времени её подумать. Когда же, наконец, появилось — а они как раз мотались в Берлин на пару дней — она решила, что «Парацельс» достаточно подрос, чтобы покорять сложные вершины. Тем более, что это будет огромным достижением в её профессиональной жизни. Германия всегда была крупным экономическим центром, тем ценнее было бы покорить эту страну и поставить там большую галочку «я здесь была». Или даже «я здесь есть».
Матье воспринял её планы без особенного энтузиазма, но слишком против не высказывался, и Агата, занятая другими мыслями, приняла это за согласие. У неё было и без того, о чём подумать. Нет, не подумайте, Агата — не тот человек, который игнорирует близких, увлечённая собственными планами, однако была у неё привычка не вдумываться в детали, пока прямо не скажут. Быть способным на разгадывания чьих-то мотивов и действительно тратить на это время каждый раз, когда вдруг чисто в теории может понадобиться — две абсолютно разные вещи, и на вторую у неё часто не было ни сил, ни времени. Поэтому — так. Поэтому, запрашивая информацию и прикидывая цифры, она даже и подумать не могла, что проблемы придут оттуда, откуда не ждали. Впрочем, справедливости ради, к тому, что её «планы» с большой вероятностью означают, что она уже всё решила, тоже нужно было привыкнуть.
Декабрь — конец года — всегда был временем непростым, будь ты хоть бизнесмен, хоть обычный сотрудник, работающий «на дядю», поэтому домой сегодня Агата вернулась уставшей, пусть и во вполне благостном настроении. Едва успев избавиться от пальто, она с наслаждением сбросила туфли и потянулась. Матье, кажется, уже успел вернуться, вот и славно. На завтра она, если ничего срочного не объявится, не планировала никаких дел, поэтому выходные могли бы начаться для них двоих уже сегодня, в пятницу вечером. Конечно, у Агаты были планы на посидеть с документами, но и Матье никогда не отличался любовью к просто сидению и смотрению в стенку, пусть даже и совместному. Иначе зачем бы ей было выходить за такого человека замуж?
— Добрый вечер, месье Бертран, — войдя в гостиную, она торопливо, мелкими шагами, подошла к супругу и запечатлела на его губах приветственный поцелуй, довольно улыбаясь. — Я завтра целый день свободна, так что можем куда-нибудь выбраться. Решила, что сама пока в Берлин не полечу, пускай помощник смотается, разведает обстановку. Потом уже сама, когда немного больше данных будет.
Она опустилась в кресло и с наслаждением откинулась на спинку.
— Отец опять напомнил, что если уж я начальник, то надо больше делегировать и меньше самой заниматься чёрной работой, так что я решила в кои-то веки попробовать. Может, правду говорит?
Она усмехнулась, но тему развивать не стала: отец, хотя и доверял её способностям, всё-таки не переставал учить её и напоминать, где и как именно она ошибалась и что делала не так. Агата уже даже научилась воспринимать это не придирками, а попытками передать опыт. В конце концов, если знать Каспара Анвари так же долго, как она, можно было найти некоторые закономерности в его поведении.
— Что у тебя? Как день прошёл? 

CONOR MCGREGOR

Имя: Милош Крам (Milosh Krum) Возраст: 33+ Чистота Крови: чистокровен

Сторона: Пожиратели Смерти. Занятость: Адвокат

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ
Самый адекватный из Крамов (с.)
Родился в Варне, Болгария. Милош - старший ребенок в семье Крамов. Внимания, порой, не хватало, ведь у него было два младших брата. И его дефицит Милош восполнял, впечатляя окружающих. Он блестяще учился в школе, состоял почти во всех организациях, кроме команды по квиддичу. Его уважали, его любили, его боялись. Хотя Милош нечасто влезал в потасовки, он умел за себя постоять. Причем, как с помощью магии, так и с помощью кулаков. Кажется, любовь к набиванию чужих физиономий - у них в крови.
После школы Крам устраивается в Совет, в Департамент правопорядка, в Центр по делам несовершеннолетних. Уже в 27 за особые заслуги ему удается заполучить место защитника в Верховном суде. Увы, Милошу не повезло перейти дорогу одному влиятельному магу из высших чинов. Довольно быстро Милоша увольняют из Совета со скандалом, говоря о том, что он некомпетентен.
Хотя талант Крама не остается незамеченным. Он решает открыть свое дело, став независимым защитником. Он крайне избирателен в тех, кто ему платит. Милош никогда не берется за дело, если видит, что перед ним тот, кто потенциально может навредить его семье когда-то в будущем. Спекуляции, нелегальная продажа запрещенные артефактов - за это он возьмется с удовольствием и вмиг докажет невиновность своего клиента.
Возможно, Крам остался бы в стороне от войны, занимаясь своим делом, но убийство отца последователями Грин-Де-Вальда перевернуло все жизни с ног на голову. Все братья, как один, вступили в ряды Пожирателей смерти. Никола и Валко решили, что встать под знамёна сильного лидера - это единственный способ защитить оставшихся членов семьи. У Милоша могли быть свои мотивы, о которых он не рассказывал младшим. Так или иначе Черная метка стала отличным дополнением к его и без того татуированному телу.
Женился на той, кого ему подсунул отец. За несколько лет брака у них успел появиться сын Виктор, который в будущем пойдет по стопам дядьки Никола.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ
Никола: Для меня ты всегда был неоднозначной личностью. Слишком правильный, слишком успешный. Ты был талантлив почти во всем, и я немного завидовал. Да, ты мой брат, и я тебя никогда бы не обидел (а смог бы?), но ты всегда был намного лучше меня, и мне это не нравилось. Я никогда не мог понять, как ты ко мне относишься, уважаешь ли, гордишься ли. Мы часто видимся. Просто выпить пару стаканчиков ракии, убить кого-то по приказанию Темного Лорда, или же у тебя в гостях, когда я приношу твоему сыну очередную приблуду для квиддича, утверждая, что он станет надеждой болгарского спорта, когда подрастет. Мы не обсуждаем темные дела в наших домах, мы вообще мало что обсуждаем. Но это все моя немногословность и нежелание делиться чем-то личным с тобой и Валко. Сложно сказать почему. Возможно, я просто не хочу сравнений или обсасывания своей личной жизни вдоль и поперек. Но это не мешает тебе быть одним из самых дорогих людей в моей жизни.
Валко: Как там говорят? «Брат за брата. Сестра зарплата. Судья виновата. С краю хата. Блатным фарта. Котам марта»… Конечно, Никола хотел, чтобы я написал здесь что-нибудь вразумительное. О том, как нам трудно, но интересно живётся всем вместе. Но уже выше сказали, что единственный адекватный Крам у нас ты. Этакий мастер Йода всея Болгарии, к советам которого Валко всегда прислушается. Приходи обязательно. Потому что я уже составил список того, чем мы займемся.
У нас по плану:
- сходить на рыбалку и поймать вот тааааакого леща;
- забить стрелку врагам и поймать вот тааааакого леща;
- придумать 999 обидных прозвищ младшему;
- сделать Лорда великим again;
- поставить твоему сыну удар, чтобы он стал новой грозой района;
- сходить на квиддич;
- сыграть в квиддич;
- набить друг другу рожи, потому что мухлевали, играя в квиддич;
- набить новые татухи;
и, да, да, даже спеть набуханными в караоке.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

смотри, какое колдовидео мы сняли

Имя, в принципе, подлежит изменению. Главное, чтобы это было что-то болгарское. Внешность мы бы ооочень хотели оставить, но, в общем-то, открыты для предложений.
Общением и тупыми шуточками обеспечим.
Пишем мы примерно 3-5к, но не требуем графоманить.
По скорости игры... Да разок в неделю-две хотя бы. конечно же, мы хотим чаще
Младшенький у нас немного графист и при желании может одеть.
Очень просим, если не уверены в роли и том, что будет время играть, то лучше не отзываться. Милош важен нам для личной линии персонажей, и мы не хотим, чтобы он пошел по рукам. Поэтому, пожалуйста, взвесьте свои силы.
Мы игроки стабильные, никуда не пропадем только если в отпуск. От будущего бро хотели бы такого же.

ПРИМЕР ПОСТА НИКОЛА

Соглашаться на «авантюру» Валко – полнейшее безумие. Он никогда не воскрешал людей и знал это лишь в теории. Ненадолго вернуть мелкую тварь мог каждый, а тут – человек, который по размерам не меньше любого из братьев, которые были достаточно крепкими. Оба, в общем-то, занимались спортом. Но если оживить равного себе, когда ты полон сил – сложно, то когда вы вдвоем на последнем издыхании… Эта затея не просто опасная, а смертельно опасная. Никола  не часто испытывал страх, но сейчас был тот момент, когда в горле стоял ком, а конечности словно не принадлежали ему. Маг лишь сурово смотрел на труп, а ни один мускул на его лице не дернулся. Он попадал и не в такое дерьмо, и ни разу не пасанул, не ушел в сторону. Никаких исключений быть не должно, дабы не терять свой статус и авторитет. Даже в глазах брата. Но Валко не такой, он бы никогда всерьез не сказал бы брату, что тот трус. Но хотя бы на секунду вызвать сомнение у брата ему не хотелось. Старший всегда должен знать, что у него есть опора, которая не падет в трудной ситуации. Являлась сегодняшняя «ситуация» на полу дома брата трудной? Определенно. Будут ли у них силы поднять врага из мертвых хотя бы ненадолго? Непонятно. Но Крамы не из тех, кто выбрасывают из головы навязчивые идеи.
- Черт побери, это безумно сложно, - на выдохе говорит Никола и немного втягивает щеки, на которых образуются небольшие ямочки. Кажется, он укусил внутреннюю часть щеки, потому что отчетливо чувствовал вкус металла на языке, - Оно того стоит? – спрашивает он, понимая, что вопрос глупый и Валко ни за что не отступится, - Скажи, что от меня требуется, - лучший способ быстрее со всем покончить - быстрее начать, - ты будешь мне обязан до самой смерти, - понимает, что шутка и нервный смешок вряд ли разрядить обстановку, но попытаться стоило, потому что он сам чувствовал напряжение в каждой части своего тела  и не мог ни на чем сосредоточиться. Ритуал был сложный и требовал не только концентрации, но и внимания. Добавь чуть больше ингредиентов или допусти малейшую ошибку в последовательности действий - неизвестно, к каким последствиям все это приведёт. Не самое лучшее время экспериментировать, - я не думал, что придётся выходить за рамки теории, - он неплохо не знал, но все равно недостаточно, чтобы полностью быть уверенный в том, что у них все получится. У них есть одна попытка, и он ни в коем случае не должен облажаться, - Если бы меня попросил кто-то другой – я бы отказал, - он не лжет. Любой другой бы получил отказ. Но с Валко связь сильнее, чем со всеми остальными на земле. В каком-то смысле они – одно целое.
- Справлюсь. Вроде как все есть, - Никола не был профессиональным зельеваром, но по инструкции, хотелось в это верить, удастся сделать все верно, - Захар, ты поможешь мне подготовить котел? – все же в его голосе проскакивает легкая неуверенность. Никола встает с правой стороны от трупа, - Где север? – пока эльф занимается котлом, - Я помогу тебе, - Крам берет труп за ноги и переворачивает в нужную сторону. Под котлом разгорается пламя и, самое время достать ингредиенты, - Я никогда не забуду этот рецепт. Он въелся в голову, словно ожидал своего часа, - морщится мужчина, бросая первый ингредиент. Основа зелья сразу начинает шипеть и над котлом клубится плотный дым зеленоватого цвета. Время за приготовлением летит незаметно. Никола сосредоточен и старается ни на что не отвлекаться, тем более на труп, который совсем скоро придется вскрыть. Кажется, даже запах варева не перебивал запаха тела. Вряд ли оно уже начало разлагаться. Наверное, болгарин сам себя убеждает в зловонном запахе, стоявшим в комнате. Сила убеждения, оказывается, работает на ура. Остается лишь добавить последнее – кровь. Их кровь, - подойди сюда, - просит Никола и вытягивает вперед правую руку, закасав рукав, - режь, - командует он, глядя Валко прямо в глаза. После этого действия пути назад не будет.
Рука непроизвольно дергается, когда лезвие делает надрез на ладони, и он сжимает над отваром кулак, дав крови стечь, - Твоя очередь, - Никола берет в руку нож и одним резким движением разрезает плоть брата, наблюдая за тем, как он производит те же действия, что и он минутой ранее, - Все готово, - кивает он. Теперь дело было за братом. Он не отводит взгляд, когда старший начинает вскрытие. Лишь отливает немного отвара в емкость, приготовленную Захаром и присаживается на колени рядом, будучи готовым влить это все в нужный момент. Внутри все выглядят странно. Крам отлично знал на словах, как все устроено, но не представлял, как это на самом деле. Так далеко в увечьях он еще не заходил. Но пришлось выучить болевые точки, чтобы выводить в игре противников, лишь ударив в нужную точку. Но это не походило на то, что он изучал, совсем, - Моя очередь, - Никола уверенно заливает зелье внутрь трупа и слегка отклоняется назад. Время тянулось безумно медленно и сложно было сказать, сколько осталось до момента, прежде чем они смогут что-то узнать, - Все должно было получится, - он раздраженно отбрасывает стеклянный сосуд с остатками отвара в стенку. Брат наверняка простит этот приступ злобы, - Я все сделал верно, - он ненавидел ошибаться, но ничего не происходило и, видимо, он забыл что-то важное, но никак не мог понять, что именно, - Прости, у нас не вышло, - цедит сквозь зубы болгарин и поднимается на ноги, - так и знал, что это дурацкая затея, - это всегда било по самооценке Никола, когда у него что-то не получалось. Он был хорош в квиддиче и стремился быть таким во всем. Но это нормально, что иногда его настигали неудачи. Только вот он с этим не собирался мириться.

ПРИМЕР ПОСТА ВАЛКО

В их затее мало забавного. Но наблюдать за тем, как Никола на пару с домовиком готовит отвар, вздыхает, чертыхается и то и дело сверяет свои знания в рецептуре, всё же любопытно… Со дна котла уже рвутся гроздья пузырей… На поверхности они лопаются со смачным «бульк»... А к потолку поднимается густой зеленый пар. В его отсвете профиль брата - с типично крамовской упрямой линией носа, смотрится даже зловеще.
А уж когда тот тянется к ножу, чтобы пролить кровь!
Конечно, за открытие двери между мирами нужно платить. И с самых древних времен в некромантии не придумано ингредиента сильнее, чем кровь. У неё есть сразу и сакральный смысл – она дань предкам, добровольное подношение. И практическое назначение. Ведь даже капля этой драгоценной жидкости хранит в себе часть энергии. И именно она, жизненный сок, нужен, чтобы поднять мёртвого. В книгах обряд называется жутковатым словом «кормление». А, впрочем… История знает описания и пострашнее.
Валко лишь коротко морщится, когда брат чиркает по его коже лезвием. Затем его лицо снова принимает непроницаемое выражение. От падения капель в варево по глади расползаются круги. А зелье резко меняет свой цвет. С болотного - на красивый, фиалковый. Кажется, или жидкость ещё мелодично звенит? Каждый раз, когда Никола помешивает её против часовой стрелки. Сорок раз. По количеству дней, что душа усопшего скитается после смерти.
Теперь дело за Валко. Ему предстоит вскрыть грудную клетку трупа, чтобы они могли влить внутрь зелье.
Странное дело, но болгарин мало, что ощущает по этому поводу.
С ним так случается во время самых тяжелых боев.
Когда боль захлёстывает настолько, что мозг просто отключает чувства. Сознание словно отделяется от тела. И хозяин «Туманного кельпи» наблюдает за дуэлью откуда-то со стороны. Нет, он всё ещё ловит эхо ударов. Но уже издалека. Как сквозь толщу воды.
Вот и сейчас волшебник совершает необходимое на автомате. Раздирает рубаху на мертвяке. Резко, напористо, так что пара пуговиц не выдерживает и отлетает куда-то в сторону. По ощущениям, одна даже даёт обидный щелбан Захару.
Беспристрастно оценивает картину. Волшебник хорошо сложен. Выставленный на всеобщее обозрение торс мускулист. Его вполне можно было бы использовать в качестве живой иллюстрации по анатомии для колдомедиков.
Но как подступиться к вскрытию – у Пожирателя нет идей.
Вдох-выход. Давай, Валко, не медли. Вдох-выдох. Правильное дыхание – всегда залог успеха. Да и присутствие брата подбадривает. Лезвие клинка отражает сосредоточенный карий взгляд, поджатый рот, теперь почти теряющийся в бороде. Правую ладонь маг кладёт на грудину трупа, а левой втыкает острый клык куда-то в живот и со всем доступным напором хватает вверх, вдоль к гортани. Но если в кожу лезвие входит мягко, как в масло… То столкнувшись с хрящами, дело оказывается чисто физически тяжелым. Чуть легче, когда дурмстранец перехватывает рукоять иначе. Так, чтобы нож принял горизонтальное положение и резал уже всей площадью. Но пальцы Крама всё равно дрожат от усилий, а мышцы бицепса вздуваются от напряжения.
Расширять приходится магией. Получается рвано. Кроваво. Но откуда он вообще может знать, как надо? Пару раз желудок Пожирателя подскакивает к горлу. А ещё, как назло чешется нос! Как это вообще работает? Что в ответственные моменты тебя и подмывает совершить что-то нелепое!
Но, наконец, Крам выдыхает.
- Всё, - его руки по запястье в крови. И не только в ней. Но маг без особых церемоний вытирает их об рубаху, так что на ткани остаются грязные следы.
- Стой-стой, - он останавливает жестом Никола, уже готового влить зелье.
- Вряд ли наша беседа выйдет долгой… Нужно определиться с одним вопросом. Мы спросим о том, кто приказал ему убить? И тогда поймем причину… Или наоборот? – сейчас, уже не ослеплённый адреналином, Валко не понимает, почему они не взяли живого заложника. Ведь тогда всё было бы гораздо… Гораздо проще. Но время для сомнений прошло.
- Давай. – свечи вспыхивают от заклинания. Лепестки огня дрожат - то ли от блуждающих по дому скозняков, то ли от близости чего-то потустороннего.
Братья вскидывают палочки и синхронно шепчут слова призыва.
Звучат они странно-странно. Будто кто-то соединил вместе лай собаки, рёв медведя, крик совы, шипение змей, грохот волн, шелест крон, завывание ветра, треск огня… Всё живое, чтобы разбудить мёртвое.
Валко чувствует, как волосы на затылке шевелятся. Однако… Минута, две. Ничего не происходит. Усопший, как лежал бревном, так и продолжает. Разве что теперь чудится, что углы его рта изогнуты чуть насмешливее.
Да он издевается!
- Может, в рецепте что напутали? – голос болгарина звучит глуше, чем обычно.
- Или вскрывать тоже нужно было бы по каким-нибудь законам золотого сечения… - это уже с сарказмом. Старший поворачивает голову к брату, который не скрывает эмоций. Сначала швыряет склянку в стену, затем резко встаёт с колен, в бешенстве прохаживаясь вдоль трупа.
Так ни один не замечает, как у мертвяка вздрагивает мизинец. Совсем чуть-чуть. Сдвигается на каких-то четверть дюйма. Затем уже вся кисть. Снова - ноль реакции. И, видимо, с обиды за такое пренебрежение к чуду, труп вдруг резко вскидывает руку, будто по его мышцам прошла молния. Пальцы обхватывают Никола за лодыжку и с какой-то нечеловеческой силой рвут на себя. Пожиратель теряет равновесие и с грохотом падает на пол.
С таким же треском в голове Крама сталкиваются две мысли. Одна радостная: «Получилось! Смогли! Сил хватило!». Другая менее восторженная…
- Блядь!, - оживший покойник стремительно наползает на брата. И, кажется, мертвяк очень проголодался.

FABIAN & GIDEON PREWETT, 28 » ARTHUR DARVILL & DAN STEVENSСемейство Пруэттов славится своей добротой и душевностью, именно такие качества мистер и миссис Пруэтт старались привить своим детям и, бесспорно, им это удалось. Между Фабианом и Гидеоном никогда не было какой-либо конкуренции. Конечно, порой случались недомолвки и недопонимания, но такое бывает в каждой семье. Они хоть и похожи друг на друга, но интересы у молодых людей зачастую не совпадали. Однако, как и большинство волшебников, они любили квиддич и во времена учебы в Хогвартсе играли в сборной своего факультета на позиции загонщиков. Этих двоих в школе не знал только глухой и слепой - это яркие личности, которые не прочь подшутить как над самими собой, так и над окружающими их людьми. Однако, можно отметить, что Гидеон, с возрастом, стал несколько более серьезным, но этот задор и некая бесшабашность дает о себе знать, особенно на операциях Ордена Феникса.
*Персонажи могут быть как близнецами, так и двойняшками.