РЕСТАРТ"следуй за нами"

Arkham

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Arkham » Сгоревшие рукописи » wishing doesn't make it so


wishing doesn't make it so

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

when you require a miracle, trust in a Witch.
http://funkyimg.com/i/2RGDh.png

Jean Dolan, Benjamin Thorne & Lydia Ackroyd
03 ноября 2018, полдень, сначала дом Торнов, затем - съемная квартира Лидии

[nick]Lydia Ackroyd[/nick][status]help I'm alive[/status][icon]http://funkyimg.com/i/2RrF5.gif[/icon][sign]Я жила в Цюрихе. В некрологе написали, что я вознеслась в дом Отца нашего. На деле я бросилась с шестого этажа.
— Франко Арминио «Открытки с того света»
[/sign][lz]<b>NPC <a href="http://arkhamhorror.ru/viewtopic.php?id=375#p65974">Лидия Акройд, 21</a>.</b> Воскрешенная чистокровная ведьма, о спасении не просившая; предана <a href="http://arkhamhorror.ru/profile.php?id=241">ему</a> и им же предана.[/lz]

Отредактировано Valerie Delaney (23-02-2019 21:14:12)

+3

2

[nick]Jean Dolan[/nick][status]alice in chains[/status][icon]https://i.imgur.com/uTQjt9J.png[/icon][sign]I’m not fucking crazy.
I’m just goal oriented.
[/sign][lz]<b>NPC <a href="http://arkhamhorror.ru/viewtopic.php?id=375#p63198">Джин Долан, 23</a>.</b> Ведьма-полукровка, личный ассистент умирающей инди-иконы[/lz]Вязкая сероватая хлябь оставляет на лакированной коже ботинков объемные маслянистые слои грязи, Александр Маккуин не в силах противостоять явлениям природы, а нынешний аркхемский антураж способен убить даже самую завидную пару обуви. Джин отчаянно себя жалеет, дом превратился в месиво из затхлой тины, колючих обломанных веток, сигнальных огней алых пожранных автомобилей, разрушенных одноэтажных картонных домов, громких перешептываний, теорий о возможном надвигающемся конце света. Долан поправляет жидковатые, выбеленные, испорченные перекисью и аммиачной краской, волосы, спасаясь от ветра, пытаясь подоспеть к Торнам до того, как седые грузные облака изрыгнут очередную порцию промозглого ливня. В зубах тлеет "Лаки Страйк", сине-фиолетовая капсула отдает сладким ментоловым вкусом, пока Джин предупреждает Бенджамина кратким сообщением с дьявольским улыбающимся эмоджи в конце, о своем скором приходе.

Путь искупления чертовски изнурителен, тухлый пейзаж разрушенного Аркхема походит не на лимб, а на все круги ада соединенные в один непрекращающейся кошмар. Джин устает изо дня в день вытирать ботинки за восемьсот долларов влажными салфетками и половыми тряпками, устает пить безвкусный растворимый кофе, покупать неорганическую дрянь с глютеном в Волмарте и вмещать все свои дизайнерские шмотки в две дырявые полки прогнившего шкафа. В Нью-Йорке, даже в Эссексе бедность выглядела по-другому, проглядывалась в разбросанной по съемному дому пластиковой посуде, почерневшей бижутерии и растянутой, выцветшей после многоразовых стирок, одежде, но тогда Долан могла примириться со всем. Застрять на тонком лезвии между беспричинной удовлетворенностью, слегка муторной, хаотичной жизнью прозванного Лидией ковена и тотальной безнадежностью в безуспешных попытках найти смысл. О последнем она думала очень редко, особенно когда кто-то из девочек оставлял на ее языке липкий сахарных кубик или пропитанную полусинтетическим наркотиком розовую почтовую марку с расплывшимся изображением королевы Елизаветы. Кто-то еще фальшивым, режущим слух, британским акцентом советовал закрыть глаза и думать об Англии, разразившись громким, рокочущим смехом.

Даже в Нью-Йорке бедность напоминала нескончаемый кислотный трип: подпольные клубы, залитые едким неоном, футляры для визиток с краденными карточками метро и номерами дилеров, потные незнакомцы с плавающими в глазах глистами и разрывающая перепонки музыка. Тот ад ей нравился, в нем было хотя бы весело.

С чувством вины вот совсем не весело. Джин несколько раз пытается выбросить все одолженные у Валери вещи, но избавляться от них, как избавляться от собственного младенца. После решает, что принесенное в жертву тряпье не поможет Валери излечиться, а вот магия очень даже. Встреча с Лидией заставляет Джин на краткий миг поверить с высшие силы и чудесные совпадения, но оцепенелое выражение лица Верховной, новости о богомерзком Китинге, тихушном маге-самоучке со взглядом извращенца, жестоко выедают тлеющую надежду. Почти.

Джин удивляется как шаткий скворечник Торнов смог пережить недавний апокалипсис, не уж-то под парализующим надзором похотливого остроскулого ублюдка; или у фортуны больное чувство юмора, ведь это она решает спасать от стихийных бедствий умирающих, несчастливых инди-звезд и их маленьких братьев. Долан достает из кармана связку ключей, на ней болтыхается металлический брелок-открывашка с надписью "Я люблю Нью-Йорк", она тоскливо вздыхает, и вставляет ключ в заржавевшую замочную скважину.

- Бенджи, малыш, нам нужно серьезно поговорить.

Бенджамину двадцать пять и ростом он добротных шесть футов с хвостиком, но Валери его лелеет, словно он хрупкий, раненный цветочек. Святая Валерия и для нее всегда казалась изнеженной, неземной девой, но трястись над ней в благоволении Джин не хотелось, иногда, правда, возникало желание вознести ее над землей более приятными способами, но возможность предоставлялась крайне редко. Младший Торн, очевидно, получивший ее послание, послушно ожидает в пластиковой, крохотной кухне. Джин невольно морщит нос, за последний год она привыкает к жасминовым нотам "Шанель" и мятным освежителям воздуха в стерильных, вычищенных небоскребах, здесь же воздух пропитан грибком и нечистотами. Джин ковыляет к шаткому стулу, бросает на шершавую поверхность полупустую пачку ментолово-ягодных сигарет, достает себе одну и зажигает тоненькой спичкой. Хуже от сладковатого дыма никому не станет, возможно даже лучше. Взгляд останавливается на высеченных, красивых чертах Бенджи.

- Господи боже, ты выглядишь в точности как она. Даже мешки под глазами одинаковые. Дилейни еще не пытался тебя засосать чисто по случайности?

Отредактировано Letha Moore (24-02-2019 20:06:34)

+4

3

Шквал за шквалом. День за днём. С той ночи, когда старый клён решил сдаться и рухнуть на крышу как раз со стороны его комнаты, даже сквозь грохот грома и завывание ветра было слышно, как он скрежещет по ней, по стенам, будто неведомое чудище пытался пробраться внутрь. Ему это удалось: одна из веток ловко разбила окно, впустив порывистую мглу в дом. Подоконник, пол, изножье кровати превратилось в скользкое месиво из осколков, мёртвой листвы и холода, благо постель в ту ночь пустовала - Бенджамин судорожно отключал электрощитки в подвале, чтобы старая проводка не искрила лишний раз от близких разрядов молний. Вряд ли кто-то спал под воющий шторм, оставивший к утру промозглую сырость в каждом уголке. Второе дерево у дома упало на линию электропередач, и поэтому Бенджи уже второй день нерешительно смотрел на старый камин всякий раз, как спускался вниз мимо гостиной к кухне. Разжечь его - опасная затея. Кто знает, сколько мусора из птичьих гнёзд и засохших паучьих трупов накопилось внутри трубы? Пара искр, и они ещё сгорят в придачу ко всей чертовщине, что творится.

Он и раньше не контролировал свою жизнь, изредка поддаваясь медленному течению болотца под названием Аркхем, но тогда этого не требовалось. Бесцельность сама по себе стала неплохой целью, следовать которой Бенджамину было удобно и нетрудно, и всё, что в последний месяц стало частью его существования, требовало непомерных, по сравнению с прошлым, усилий. Его защитную скорлупу продавили, вытащив наружу, дали глотнуть свежего воздуха до головокружения, а затем с неменьшей заботой растоптали хрупкое убежище в прах. Каждая мысль о том, что происходящее не так уж и плохо, на самом деле была тем мигом, когда на аттракционе вагончик забирается на самый верх для того, чтобы стремительно грохнуться вниз. И поэтому каждую новость, событие, предложение или, как сейчас, смс Бенджамин встречает взглядом угрюмым, давится неприятными предчувствиями и в очередной раз тихо шипит сквозь зубы от ощущения глубокой, откровенной тревоги. Зачем этой женщине сюда приходить? Зачем он вообще включил наполовину разряженный телефон? Выключил-то, понятное дело, от надоедливых звонков приятелей, которые с чего-то решили, что если у них разнесло дом, то пожить они могут у него. Конечно же, не могут.

И вот на кухне восседает бледная девица, обшарпанный вид которой не спасают очевидно дорогие шмотки. Увы, Джин, чтобы Аркхем оценил твой прикид, тебе придётся не срезать с одежды ценники, а подкрашивать их текстовыделителем. Да и сейчас любому горожанину сухой и тёплый свитер будет дороже любого кроп-топа, будь на нём хоть стразы из глазок фей; сам парень зябко двигает плечами, чувствуя, как промозглый сквозняк вытягивает остатки жизни. Бенджамину не нравится фривольное обращение. Так его имя сокращали только мать и Валери, и на этой кухне он согласен видеть лишь вторую из списка. И больше никого.

И какой он, к дьяволу, малыш? Парень мрачно и весомо опускает взгляд вниз, как если бы вместо этого припечатал широкой ладонью белёсый затылок, отправляя Джин в сторону выхода со скоростью большей, чем та сюда притащилась. Серьёзные разговоры, Долан, здесь не ведутся. Это сарай, а не переговорная. Старая, ещё отдающая запахом прогнившего чеснока кухня, а не сверкающий стеклом и выбеленными зубами гостей ресторан. У нас даже воду отключили, а в щель меж рамой и стеной издевательски посвистывает ветер, словно там притаился старый казанова-извращенец.

И сигареты у тебя, Долан, дурацкие. Бенджамин, не скрываясь, морщит нос, забавно сводя брови. Сладкий, искусственный и назойливый привкус ягод, варенья или дешёвого вина липким отпечатком пристаёт к гортани, падает внутрь комком сахарной ваты и заставляет лёгкие содрогаться в кашле. Торн отстраняется, повернув голову вбок от облачка полупрозрачного дыма, и отступает назад, привычно упираясь поясницей в мебель.

— Долан, а от тебя несёт как от ароматизатора. Тебя Дилейни чисто по случайности на лобовом стекле не подвешивал? — а она, наверное, два в одном, ещё и увлажнитель. Воздуха, конечно же.

Грубая, воистину деревенская шуточка отвлекает от мерзостной дрожи, которая возникает всякий раз, когда приходится вспоминать о нём. В этот раз в угоду диалогу он зеркально отвечает, произносит эту фамилию, скользким ужом обхватившую корень языка до горечи. Даже не присутствуя вблизи, он ухитряется отравлять воздух самим существованием. "Валери, ну почему он?" - снова колет затылок вопрос, который Бенджамин ещё не успел задать. И не задаст, всякий раз меняя тему или нарочно отвлекаясь на оповещения мобильного. Ему не хочется получить ответ, каким бы он ни был: ни растерянно-возвышенные слова о влюбленности, ни расчётливые факты не смогут убедить его в хоть какой-то мере в том, что этот мужчина хоть на один процент достоин внимания его сестры.

- О чём говорить? Давай к делу, - неожиданно негромко просит он, невольным жестом потирая висок. Кожу на лбу стягивает болью и жаром, словно при зарождающейся простуде.

+3

4

Синяки на внутренней стороне плеч и по всей длине бедер переходят в бледную желтизну, напоминают о цепких, вдавливающих до болезненного вскрика пальцах, размытом из-за постоянной нетрезвости пике собственной низости, когда она позволила мужу Валери отыметь себя на супружеской кровати своего кумира. Бенджамин неосознанно напоминает о не лучшем поступке в ее жизни, Джин давится сизым дымом и жеманным искусственным смехом, сохраняя полулежащую, небрежную позу на разваливающимся стуле. Очередной грех, который ей предстоит искупить. Хорошо, что совесть не выедает мысли идеями о словесной исповеди, Долан подозревает, что не удостоится от Валери епитимии или сочувствующего взгляда за перепихон с монстром, укравшим шесть лет из жизни и разрушившим ее до основания. 

- Мне нравится твое настроение, - указывает на Бенджи дымящимся концом сигареты, - очень боевое. Вокруг сплошное дерьмо - твоя сестра умирает, в конце концов, а ты находишь в себе силы выдавать такие вот перлы. А нам нужно очень много сил сейчас.

Джин выпрямляется на стуле, тушит сигарету о грязный край тарелки, дешевая керамика напоминает о похожем сервизе в доме ее детства - тот же засохший жир полуфабрикатов, застрявший в углублениях в центре, содранный металлической губкой до тускло-серого оттенка внешний слой с уродливыми узорами. Она пялится на тарелку слишком долго, вдыхает сладковатый дым, раздумывая как черт возьми рассказать Бенджамину о магии и не оказаться вышвырнутой за дверь в ту же секунду. Он парень здоровый, хоть и хлипкий на вид, а скорбь делает людей непредсказуемыми.

Если бы Джин знала, что смехотворная доля энергии, способная призвать разве что несколько бесполезных веселых искр, когда-либо ей пригодится, она бы покрутила у виска указательным пальцем. Но у Валери рак, беспощадная хворь, поедающая оставшиеся здоровые клетки организма, запустившая таймер и времени остается очень мало. Джин редко испытывает чувство долга или ответственности, а с неземной, до предела надломленной, утратившей всякую надежду Валери, ее удерживает еще и диковинное чувство привязанности - самое близкое ощущение к ее восприятию иллюзорного понятия "любви", к которому она подбиралась за всю свою напрасную жизнь.

Так, что малышу придется с разгону окунуться в еще более устрашающую и непостоянную реальность сверхъестественного мира, с его лажовыми законами, тварями жаждущими крови и силы, ритуалами, жестоко высасывающими все живое из неосторожного существа, и с такой же щедростью награждающими новыми, опасными дарами. Джин не нравится этот мир - она мирилась с ним в рамках искусственно созданного, резвого лагеря ведьм-неудачниц с бухлом и случайными оргиями, вникать в ведьмовские детали ей не хотелось. Когда она узнала о магии, никто не пришел с предупреждением "Ты волшебник, Гарри",  не вручил волшебную палочку и порадовал щедрым банковским счетом, Джин пошла трудным путем самоотрицания, пока не оказалась на самом дне, с которого удалось подняться благодаря Лидии. Бенджамин, к сожалению, не волшебник ни разу, но чтобы найти в нем понимание, рассчитывать на содействие и помощь, нужно хотя бы попытаться его не спугнуть.

Джин неуверенно поднимается, заламывает костлявые руки, подбирается к Бену, шурша дизайнерскими ботинками по пыльному кафелю; Торн стоит у самой столешницы, ему уже некуда бежать.

- Обещай, что не распсихуешься, иначе я тебя вырублю.

На расстоянии вытянутой руки Джин чувствует насколько Бен пропитался сырыми запахами дома, еще немного и кряхтливая, скрипящая развалина полностью его поглотит, а если Валери умрет - он пойдет следом, загниет вместе со старой мебелью, будет кормить ворон и червей, пока его не сожгут вместе с домом. Так что он просто обязан не струсить. Еле тлеющая, хрупкая магия в ней - единственный их шанс. Джин поворачивает кисть ладонью кверху, оголяет лини судьбы, пророчившие ей смерть еще несколько лет назад, плотно прикрывает глаза, концентрируясь, пытается контролировать дыхание,  расслабить плечи, представить как холодная ладонь наполняется теплом, колким, но приятным, как с нее распускаются крошечные цветные искры похожие на кривые растворы акварели. Несколько секунд ничего не происходит, она подглядывает одним глазом, опасаясь, что Бену надоест ее сумасшествие, неловкая близость, и он с силой ее оттолкнет. Долан успокаивается, когда чувствует слабый прилив энергии, согревающий вытянутую ладонь, а затем в воздухе над рукой поваляются танцующие искры, цветные язычки пламени, настоящие, горячие. Она складывает руки лодочкой, задерживая огоньки внутри, поднимает на Бена взгляд.

- В общем, я понимаю, что для магла это очень трудно принять, возможно из-за обиды, что письмо из Хогвартса так и не пришло, но магия реальна, Бен.

Джин говорит очень серьезно, кусает нижнюю губу, формулируя мысли в предложения, понимает, что следующие действия подвергнут риску ее бессмысленное существование. Но это все ради Валери.

- Я знаю способ помочь твоей сестре - он опасный, и шанс у нас всего один, но я очень хочу хотя бы попытаться ее спасти и мне нужна твоя помощь. Если сейчас соберешь свое дерьмо вместе, пропустишь стадию отрицания и дурацих расспросов не в тему, буду тебе очень благодарна.

Искры с ладоней расползаются по крошечной кухне цветными огоньками, дешевый фокус, самый безобидный на свете, но в настоящей магии нет ничего безобидно. Долан щелкает пальцами и огни исчезают, словно милая, ненавязчивая иллюзия.

- У вас есть кофе?

Для лучшей убедительности Джин кипятит с помощью магии воду с белым осадком от старого чайника, заливает ею две чашки растворимого кофе, который находит в пластмассовой банке со стертой надписью, садится обратно на стул, обворачивая одной ладонью некрасивую чашку с горячей жижей внутри, и прикуривает пальцем очередную сигарету.

- Я встретила в Аркхеме давнюю подругу, она тоже ведьма. Гораздо лучше меня, моя прерогатива - дешевые фокусы, ее - серьезная магия. Она может помочь Валери, я знаю, что может. Эти хитрожопые маги постоянно играют со смертью, а нам всего-то нужно убить плохую болячку. 
[nick]Jean Dolan[/nick][status]alice in chains[/status][icon]https://i.imgur.com/uTQjt9J.png[/icon][sign]I’m not fucking crazy.
I’m just goal oriented.
[/sign][lz]<b>NPC <a href="http://arkhamhorror.ru/viewtopic.php?id=375#p63198">Джин Долан, 23</a>.</b> Ведьма-полукровка, личный ассистент умирающей инди-иконы[/lz]

+2


Вы здесь » Arkham » Сгоревшие рукописи » wishing doesn't make it so


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно