Прошли года, и после горестной разлуки первой
|
Когда я был дитя и бог
Сообщений 1 страница 4 из 4
Поделиться117-02-2019 09:09:10
Поделиться217-02-2019 11:59:59
Она знает, что спит.
Это странное ощущение, потому что обыкновенно сны ее – переплетения яви и кошмара, из которого не убежать и от которого не отвлечься. Она давно привыкла, и вовсе не рассчитывает на что-то другое. И блаженное осознание того, что все вокруг нереально, и все чудовища рождены лишь ее усталым разумом, приходит к ней редко. Так редко, что она уже и не помнит, когда так было в последний раз.
Впрочем, она спит. Это нормально во сне - не помнить.
Она идет вперед. Сначала по мягкой траве, потом по опавшим листьям – те сухи и колют ее босые ступни. Она знает эти листья и эту дорогу, мощенную округлыми серыми камнями. Вдоль нее растут высокие клены. Туманный осенний свет пробивается сквозь голые ветви и холодным паром оседает на губах.
Это ее клены. Ее дорога. Ее дом впереди. Единственный дом, который она считала истинно своим, и который оставила так легко. Играючи. Поэтому она нисколько не удивляется, когда простой темный фасад встречает ее растрескавшимся камнем, а высокие панорамные окна смотрят в ответ осуждающей пустотой.
Она шагает через окно в гостиную, и осколки стекла ранят ей ноги. Боль внезапна и так реальна, что на глазах ее выступают слезы. Это отвлекает от созерцания, и она достаточно долго не понимает, что именно видит.
Нарочито простая мебель цела, пусть и присыпана слоем пыли. По темным ступеням парящей лестницы ветер несет бумажные листы. Вместо россыпи шаров-светильников с потолка свисает труп женщины, повешенной на черных проводах.
Она не вздрагивает, хоть и узнает ее. Горничная, которая работала в этом доме десять лет. Она оглядывается. Ветер бросает ей в лицо исписанные бумажные листы. Они кружатся в хороводе и падают вниз, превращаясь в белый пепел. Пепел складывается в слова.
Я не вернусь. И в потемках
теплой и тихой волною
ночь убаюкает землю
под одинокой луною.
Очень тихо. И очень, очень страшно. Ей хотелось бы проснуться, но она идет вперед, оставляя за собой по праздничному красные следы.
Ветер в покинутом доме,
где не оставлю и тени,
будет искать мою душу
и окликать запустенье.
Отредактировано Alycia Moore (17-02-2019 12:02:16)
Поделиться317-02-2019 14:41:27
- Наверное вам покажется неприятным или неприемлемым подобное вторжение, но по-другому никак.
Мальчик поднялся со стула и вышел из-за стола, на котором была оставлена еда, если судить по времени… Времени здесь не было, это был сон рыжеволосой ведьмы, в который смог прорваться он. Некоторое время назад, вернее некоторое событие назад, его самого потревожил муж этой самой женщины. И именно этот господин разбудил подозрения о том, что некая часть его ритуала пошла не по плану и что как у каждой медали, так и каждого ритуала есть еще и обратная сторона. Вот ее он и собирался понять, попытаться воплотить в жизнь, что вернуть эту самую жизнь.
- Мое имя Элазар Уайтферн, вам ведь знакома эта фамилия?
Мальчик хищно усмехнулся. У него было не больше пяти минут земного времени, пока не сменится картинка сна, а значит этот момент нужно использовать по максимуму.
- И если вам знакома эта фамилия, то вам должны быть знакомы методы, с помощью которых мы получаем желаемое?
Он взял со стола нож и начал играться с ним, словно он был дворовым рыцарем, который на воображал себе кучу всего, а смешливые девочки бегают вокруг него, тыкают в него пальцами и зовут его фантазером. Он выглядел как мальчик, вел себя как мальчик. Как мальчик, который нисколько не сомневался в том, что двинет смеющейся девочке промеж глаз, даже несмотря на последующее наказания.
Элазар медленно приближался к Алисии, которая видела свой не самый лучший сон, проживая не самую лучшую ночь. Проходя мимо повешенной бабы, он толкнул ее, словно это была какие-то качели на ветвях могучего дуба в предместьях Аркхема, куда братья Уайтферны убегали от родителей, в самом конце XVII века. Прибытие Асгейра Маклафина позволило Хозяину Страны Радости вспомнить, что он Элазар Уайтферн, понять, как сильно он ошибался тогда, почти 90 лет назад, когда совершал ритуал, в надежде обрести бессмертие и перерождение. Тогда Элазару не хватило мудрости увидеть всю глубину им свершенного. Он радовался как мальчишка, который смог обмануть родителей, он радовался как мальчишка, когда соорудил уродливую Страну Радости, заманивая путников. Он не понимал, что всего лишь застрял в Астрале, а не обрел бессмертие. У каждого ритуала, у каждого действия, есть обратная сторона. А каждый выход – это одновременно вход, и наоборот. Даже из Астрала есть выход и Уайтферн твердо был намерен не просто найти его, но и сделать шаг. А для этого ему нужна эта милая Алисия Мур.
- Почти девяносто лет назад я совершил некоторый… эксперимент, который не привел ни к какому результату. И мне казалось, что отсутствие результата это и есть результат, но ровно до того момента как я поговорил с вашим мужем. Асгейром, - мальчик стал втыкать нож в деревянную раму, при этом совершенно не обращая внимания на хозяйку сна, - Я неправильно понял понятие «перерождение». Не стану скрывать, я рассчитывал, что превращусь в огромного Древнего, но меня лишь выбросило в Астрал. И даже тогда я подумал, что вот она мечта, я стал чем-то большим чем просто маг, ведь Астрал податлив для меня, словно пластилин в руках ребенка. Я могу создать там все, что угодно, все, что пожелает моя фантазия.
Парень расплылся в улыбке и вытащив из оконной рамы нож расплылся в улыбке.
- Этот ритуал предполагал перерождение, как шанс на вторую жизнь. В мире нет более сильной магии чем кровь, любовь. И даже Всевышний не может переступить через свободу воли, - мальчик подошел к столу и залез пальцами в миску,понюхав, он скривился от отвращения и вытер руку о стену - Мне нужна кровь Уайтфернов, которая, словно нить Адрианы выведет меня из Лабиринта, мне нужна плоть Уайтфернов, потому, что мое тело давно превратилось в прах. И мне нужен ассистент, который будет достаточно силен и замотивирован, - он поджал губы, - Мог бы я пойти к Лоту? Да, мог бы. Но боюсь, что грех братоубийства терзал даже его. И не настолько он меня любит, чтобы помогать мне, -мальчик рассмеялся, - Ты же знаешь о пяти особенностях Уайтфернов?
Мальчик подкинул в руке нож и стал рассматривать лезвие. Конечно же он рассчитывал на поток вопросов, возможно даже попытку к сопротивлению, Алисия явно не была похожа на жертву Стокгольмского синдрома, но это был первый визит из серии запланированных, поэтому он мог пойти не по короткому, а долгосрочному плану. В списке Уайтферна было достаточно имен, которые поделились с Алисией своим сном, не все они умели ставить какие-то ментальные блоки, не все из них могли контролировать сны.
- Переговоры или мне перейти к насилию?
Отредактировано Eleazar Whitefern (17-02-2019 14:42:11)
Поделиться418-02-2019 08:59:36
Ей сложно удерживать внимание на чем-то одном. Подвешенная к потолку горничная. Запустение любимого некогда дома. Листья на полу. Слова из пепла. Боль в порезанных ступнях. Последнее помогает концентрироваться, но все равно ненадолго. Ее мысли мечутся от одного события к другому и не находят между ними связи. Тем страннее ощущение, что связь есть, и она неминуемо приведет ее к чему страшному. Но страх – он как боль. Тоже помогает… концентрироваться. Ненадолго.
Мальчишка со смешными ушами и улыбкой, не обещающей ничего хорошего, возникает внезапно и поначалу вовсе не вызывает удивления. Она ведь спит. События наскакивают друг на друга и не имеют четкой причинно-следственной связи. Он что-то говорит, но слова его сливаются в единый шумовой фон до момента, когда звучит имя.
Элазар Уайтферн. Она хмурится. Про Уайтферна она помнит, но того, кого она знает, точно не зовут Элазар. С другой стороны и это имя будит в ней какие-то воспоминания. Она пытается вспомнить, мальчишка продолжает говорить.
Кленовые листья на полу отчаянно-красного цвета. Они вспыхивают в ответ на ее мысли, которые все никак не могут выбраться из лабиринта сознания. Огонь служит маяком.
- Элазар Уайтферн погиб в пожаре, - говорит она скорее для себя, чем для мальчишки. Она стоит в кольце огня и цепляется за собственные слова, которые могут удержать ее сон в неком подобии стабильности. Она никогда не училась искусству управления сновидениями, но, очевидно, не совсем безнадежна, потому что размытые очертания постепенно обретают четкость. Она еще не понимает, что ее усилия не пойдут ей на пользу.
Мальчишка берет нож. Она пятится. Огонь вновь превращается в листья, а те – в битое стекло. На этот раз боль явственнее и злее. Почти как наяву.
Мальчишка продолжает говорить. Много. Она не понимает всего. Она почти ничего не понимает. Кровь-любовь. Графоманские рифмы, голову за такое рубить надо – это не ее мысль. Высказывание. Воспоминание. Она не знает – чье. Имя Асгейра не заставляет ее дернуться. Мало ли, что там сделал Асгейр. Асгейр всегда что-нибудь делает.
- Я ничего не знаю, - говорит она, борясь с глубинным страхом и уже желая вновь вернуть своему сну эфемерность. Теперь она понимает, что эфемерность – ее главная защита. Плотность же, которой она добилась с таким трудом, может ее убить.
Он может ее убить. Мальчишка с ножом. Ужас охватывает ее целиком, с кончиков ресниц до пораненных ступней. Она отступает, но расстояние не сокращается.
- Что тебе нужно?
Отредактировано Alycia Moore (18-02-2019 09:20:46)