Людская глупость воистину не знает пределов.
По статистике примерно половина звонков в службу спасения во время чрезвычайных происшествий не несет никакой смысловой нагрузки. Люди обрывают телефоны, стремясь узнать, что случилось, только ли у них как-то сильно дует ветер, либо же решают вдруг сообщить о странных погодных явлениях, словно бы кто-то еще в курсе.
Бертольд конечно звонками не занимался, но на человеческую глупость насмотрелся за все эти годы работы пожарным. Люди, хватающиеся голыми руками за электропровода под напряжением. Эпилептики, решившие залезть в бассейн или даже просто потанцевать на какой-нибудь тусовке. Астматики без ингаляторов, диабетики без инсулина. Все это было еще цветочками.
Чего Бертольд действительно не мо понять и принять - это людей, спасающих во время всего этого хаоса свое имущество. Нет, конечно, были случаи, когда, например, девушка, попавшая в дтп, хваталась за свою сумочку и держала ее вплоть до прибытия в больницу. где эту сумочку уже силой отбирали, но то был шок. Но вот люди, которым велели эвакуироваться из дома и которые вместо того, чтобы послушать, начинали выносить телевизор - это, по мнению Аккермана, определенно были кандидаты на премию Дарвина. И ладно бы еще спасали ценные документы или деньги, так нет же - украшения, столовое серебро, те же телевизоры, стереосистемы...Иногда Бертольду казалось, что готов лично придушить всех этих горе-спасателей, ибо очевидно же, что в спасении они не нуждаются. Они нуждаются в грамотном медикаментозном лечении, и до болезни их довела банальная реклама.
Некоторые районы города пострадали сильнее других, и сегодня, например, Бертольд был занят тем, что помогал на раскопках. Еще пару дней назад здесь стоял симпатичный, но очень старый дом. Жили в нем в основном старики и жили, судя по всему, прямо с с момента, как дом был построен. Большая часть спасшихся обитателей этого дома не успела выйти из него - их просто банально там не было, когда здание начало рушиться. Большинство тех, кто были дома, там и остались и некоторых все еще найти не удалось.
-Нет, сэр, списков у меня нет, спросите у волонтеров, они вон там, - Майкл машет в сторону - простите, у меня нет никакой информации о Вашем дедушке. Прошу вас, не мешайте работам.
Бертольд не слишком любил общаться с людьми, но эта работа научиа его справляться и с этой сложностью. Он вообще в целом благодаря работе в пожарной части стал терпеливее и даже...спокойнее?
Ну, иногда.
Девица, тенью проскользнувшая за ограждение дома напротив, не мола не привлечь его внимания хотя бы потому чо он в этот момент как раз на этот дом смотрел. Плюс ее огненную шевелюру наверно можно было увидеть с соседней улицы.
-Мэм, - окликнул он ее, но, разумеется. его не услышали - Джо, сюда. Я отойду.
-Что-то случилось? - обеспокоенно спросил Джо, но Бертольд только отмахнулся, мол, потом поговорим и, оглядевшись, перебежал дорогу.
-Мэм, здесь опасно находиться, - уже громче повторил Бертольд, подойдя к лестнице, но его то ли опять не услышали, то ли предпочли не слушать.
Но не на того напала.
Чертыхнувшись, Бертольд стал подниматься по лестнице. Дом был в аварийном состоянии, но явно в лучшем, чем его собрат напротив. Лестницу чуть покорежило, местами в ней были дыры, но в целом конструкция была надежной, что не могло не радовать.
Он догнал девушку как раз перед тем, как та вошла в то, что раньше явно было какой-то комнатой.
Буквально схватил за шкирку и оттащил назад - туда. где хотя бы пол более-менее внушал доверие.
-Мэм, здесь опасно находиться, - повторил он, но ворот девушки не отпустил - что бы Вы там не рассчитывали забрать, она вряд ли ценнее Вашей жизни.

Про себя Бертольд усмехается. Если бы его хоть сколько-нибудь задевали подобные вот взгляды, он бы не то сто пожарным не стал, он бы вообще долго не прожил. Но внешне, он, конечно, остаётся невозмутимо, как и полагается хорошему пожарному.
-Спокойнее, мэм, - просит он почти дружелюбно - я Вам не враг. Здесь нельзя находиться, - повторяет он.
На контуженную рыжая не тянет - больно уж взгляд сосредоточенный, а контуженным внимание концентрировать на чем-то одном тяжко, если конечно они не конуентрируются на чем-то одном ю, расскачиваясб из стороны в сторону. Но девушка как-то сюда дошла, поднялась, и... Кстати, а как она сюда попала? Судя по всему, на момент обрушения в квартире никого не было, а значит она должна была быть заперта. Может, конечно, это её квартира, а может...
Бертольд косится на замочную скважину и тяжело вздыхает, заметив следы мела, но ведьму не отпускает.
Колдунов он не боялся, хотя, наверно стоило бы, учитывая, что противопоставить ему им было нечего ещё даже когда он сам был одним из них. Его ничему не обучали, знания его были поверхностны и обрывочны. Если бы Илая не обучали магии, Берт бы наверно вообще и не узнал на практике никогда, что же все-таки такое эта магия и с чем её едят, просто бы прожил отведённое время и на этом бы все и закончилось.
-Понятно, - произносит он - ну и что Вы будете делать, если пол под Вами провалится? Нарисуете гроб?
Вообще ему нельзя было так говорить, но удержаться было трудно. Его редко отправляли общаться с людьми, зная об этой его особенности, но сейчас возможно и хорошо, что пошёл именно он.
Что вообще может сделать маг, если начнёт падать с такой высоты? Опытный и достаточно сведущий может на колдовать воздушную подушку, но такому и подниматься бы сюда не пришлось - квартира спокойно просматривается с улицы, все, что ему нужно, он бы и с безопасной земли мог бы себе достать.
Так что на супер опытного мага рыжая как-то не тянула.
-Не глупите, нам надо выбираться, - для убедительности Бертольд потянул девицу на себя.

В пренебрежении девушки Бертольду видится что-то до боли знакомое, но, так и не сумев вспомнить, что это, он решает, что не она первая и не она последняя женщина, что посмотрела на него так и так с ним разговаривает, так что ничего удивительного.
Если честно, она даже не первая рыжая женщина.
Бертольд, хоть и нервный малый, но все-таки не псих. У нео нет привычки бросать людей на произвол судьбы, психовать и уходить со словами "ой ну тогда сама и разбирайся". Нет, Бертольд в первую очередь пожарный. Он защищает людей. Спасает людей. Не дает людям сделать себе хуже. Даже если эти люди форменные суки.
-Очень умно тыкать мне в мою же природу, когда вокруг никого, а я легко могу забросать ваше тело камнями и никто даже не поймет, что от вас что-то пропало, - неожиданно даже для себя дружелюбно произносит Бертольд. Нет, правда, а что ему мешает просто пожевать ее и выплюнуть с высоты на землю? Никто ведь и не подумает, что это не обвалившийся потолок ее убил, а вендиго? Да и вообще, Берт еще ни разу не жевал магов, так что...
Спасение. Да, он пришел ее спасать.
Он перехватывает мадам поудобнее, понимая, что из-за постоянных ее дерганий уже успел ослабить хватку. Он бы схватить ее и так, чтобы она точно уже не вырвалась, но это же грубо-  двигать на девушку с такой силой?
-Так это еще и не Ваша квартира, - тянет он. Чему сейчас только родители детей учат, продолжает про себя, а потом вспоминает, как они сами с Илаем воровали чужие яблоки по садам соседей и вопрос снимается сам собой.
-Вы хотите умереть, я в этом не заинтересован. У меня достаточно силы для того, чтобы удерживать Вас на месте хоть до второго пришествия, и я совершенно не боюсь Ваших пылких взглядов. Придется Вашему плану поискать альтернативу.

В ответ на угрозы девушки Бертольд вполне себе искренне ухмыляется. Ну да. Ведьма и чтобы не угрожала своей волшебной палочкой? Да никогда. Даже родная мать, уж какой там бы ведьмой она не была, все время грозилась наслать на него полчище саранчи или еще что-то в таком духе. Для Бертольда эти угрозы звучат слишком умилительно, чтобы оставаться серьезным.
Нет, конечно, вполне рационально и даже правильно бояться подобных фокусов, только вот Бертольд знаком со всеми этим дерьмом давно. Очень давно. Чересчур давно для того, чтобы бояться. Маги угрожают всегда и везде, это позволяет им чувствовать себя более уверенно, только вот как исполнить свои угрозы они, попросту, не знают.
И все-таки есть в ее угрозах что-то чертовски знакомое, как бы Бертольд с этим чувством не боролся.
Но так ли ему в самом деле важна жизнь этой барышни? Что, в сущности, произойдет, если он просто уйдет? Ну, скажет, что показалось, и никого в доме не было. Даже если разобьется - с нео взятки гладки, ее ведь вообще тут быть не должно.
Ну и ради чего он тогда здесь? Построить из себя героя? Ах нет, он е на стороне правильных. Правильные женщин в беде не бросают, пускай даже беда это пока потенциальная.
-Наколдуй себе обвязку хотя бы, девочка, а я полюбуюсь, - вот уж нежничать и расшаркиваться у него точно желания не осталось - я привяжу и подержу.
Он бы мог просто закинуть ее на плечо и унести отсюда, но зачем? Она ведь правда может с ним что-то сделать, может, не голову взорвать конечно, но сломать спину - вполне возможно. На Бертольде конечно быстро заживет, но болеть будет адски, да и одно дело - скрыть порез, который еще и быстро затянется, а совсем другое - незаметно срастить позвоночник. Для этого надо будет как минимум лежать, а где он здесь будет лежать? Нет уж, лучше поискать компромисс, мастером которых он, к слову, никогда не был, но старательно учился.

И все-таки стоит признать, что с женщинами у Бертольда никогда не ладилось.
Сначала была Луиза, которую по прошествии стольких лет и матерью-то как-то не тянуло называть. Ей было плевать на него с колокольни, что повыше этого самого дома, Бертольд отвечал ей взаимностью. Где она сейчас? Жива она там вообще? Кто знает. Илй ни разу ее не упомянал, а сам Бертольд как-то и спрашивать не хотел.
Потом все эти страстные подруги Сильвии, которым Бертольд также страстно отказывал. И разумеется сама Сильвия, которая хоть и появлялась дома не так часто, но неизменно приносила за собой в жизнь Бертольда серое небо и желание поежиться.
С собственной женой и то не заладилось, и винить в этом Бертольд никто, корме самого себя, не мог.
И конечно Вальтрауд. Его главное поражение и главная боль.
Случайные женщины, грубящие ему при каждом удобном случае - это уже даже не повод обижаться. Илай, наверно, оценил бы, если бы увидел, насколько терпимее он стал.
Впрочем, благодаря этой самой девице, что сейчас очень старается не упасть на почти_ровном месте, Илай может не увидеть этого никогда.
Интересно, какой плитой надо придавить вендиго, чтобы кости не срослись уже никогда? Какого размера должен быть кусок потолка, чтобы проломить череп и буквально вышибить мозги из черепушки? Проверять как-то не хочется.
И церемониться с девицей тоже больше не хочется, поэтому Бертольд на секунду выпускает ее из цепкой хватки и, перехватив за талию и прижав поближе к себе, прыгает назад - к лестнице. Не самое удачное место конечно, но альтернатив сейчас нет. Приземляется на удивление мягко, но знает, что сейчас даже своим повадкам доверять не стоит.
-На хую вертел твое мнение, - сообщает он с намеком, - Ith mo bhod, - добавляет на всякий случай. Ну вдруг она еще не поняла. Он бегло осматривая пол под собой и стены вокруг. Ведьме этого тихого треска даже не слышно, а вот Бертольд никак не может понять что же именно, мать его трещит и откуда ждать обрушения. Он продолжает пятиться, утаскивая за собой и Алисию, но видит бог - он близок к тому, чтобы просто отпустить ее и пусть хоть все ноги себе переломает.

С магией Бертольд, может, никогда особо и не дружил, но не и не боялся её. Тяжело бы ещё пришлось с этим страхом расти в доме, которым владеют маги, под "руководством", ибо материнствм это не назовёшь, ведьмы, дружа с магом, а потом в этого же мага влюбившись. Магия была обычной, хоть и не слишком понятной частью жизни, как, например, для других людей поход в церковь или заполнение налоговой декларации перед концом года.
Возможно, при должном старании, из Берта бы и вышел какой-никакой толк, только вот никому его старания были не нужны. А ему они были не нужны больше всех, так что он даже никогда по этому поводу и не переживал.
Впрочем, в отношении него магию если и применяли, то тоже далеко не всегда успешно. Иногда его ею били, физически или ментплтно, это было тяжко и больно, но страха не вызывало. Илай начал потихоньку практиковать я в целительстве примерно тогда же, когда Бертольд начал серьёзно драться. Не все заклинания получались с первой попытки, не всегда они приносили нужный эффект, но со временем Берт привык, да и получаться у Мура стало лучше, так что вообще никакого воздействия Аккерман не боялся.
Хотя конечно сравнивать Илая с непонятно откуда взявшейся ведьмой было бы как минимум неправильно, а как максимум - глупо, но Бертольд и не претендовал никогда на звание умного. Конечно он ей не доверял, но было бы странным полагать, что она сделает что-то, что навредит ей самой, а навредить сейчас ему именно это и означало, так что, по мнению мужчины, прямо сейчас бояться было нечего.
Однако план ведьмы ему не слишком нравится - прыгать в ращлом небезопасно даже если она и правда достаточно сильна доя того, чтобы сделать обещанное - не знаешь ведь, что полетит следом за тобой и с какой скоростью. Но решение он находит раньше, чем успевает высказать свои опасения.
-Мы выйдем там, - он кивает в сторону окна в пролёте между лестницами. Сейчас для них этот путь будет самым безопасным, если конечно здание не решит упасть прямо на них следом - если можешь - делай.
Он не знает, сколько времени у рыжей может на это уйти, но ей точно следует быть быстрой как никогда.

Боли Бертольд не боялся, а многочисленные травмы различных масштабов сделали её привычной для него вещью. Нельзя сказать, что она ему нравилась, но пасовать, даже зная, что будет очень больно, он не привык.
Действия Алисии, в целом, вполне терпимы. Повторять он бы такое конечно не хотел, но в целом опасений девушки не разделяет.
Пока она не касается его висков.
Мир вокруг резко становится каким-то даже немного замедленным. Бертольд испытывает острую потребность сорваться с места и бежать прямо сейчас, куда угодно, как угодно, но прямо сейчас. Дыхание, как и сердцебиение, учащается, и он чувствует знакомое тепло в животе. Оно всегда появляется, когда он наносит кому-нибкдь первый удар и проходит, стоит драке закончиться.
Быть может, не будь он так хорошо знаком со своим телом, находящимся в подобном состоянии, Алисии и правда стоило бы бояться за свою жизнь. Быть может, он бы и правда мог ощвереть, вот только быть зверем - это, в общем-то, его нормальное состояние.
Девушка обнимает его и он уже привычно хватает её за талию. Накнрно надо что-то сказать, как-то предупредить, но она ведь и так уже должна быть готова, да? Немаленькая ведь уже.
Так что он просто прыгает, как и собирался прыгнуть изначально.
Даже в таком состоянии для того, чтобы просто преземлиться без травм здесь и правда высоковато, а значит работа Алисии ещё не закончена.
Впрочем, Берт-то такое падение переживёт, а вот за неё он бы не поручился.

Приземление вышло жестким. Бертольд крепко стиснул челюсти, чтобы не застонать от противного щелчка, которое издало правое колено. Больно не становится, но Аккерман подозревает, что это тоже не самый лучший знак-  он все еще на взводе и боли может не испытывать только пока адреналиновый шок не пройдет и пока сердце пытается проломить грудину изнутри.
Интересно, обычный человек вообще пережил бы такую магию, учитывая, что в процессе на липовый стресс наложился вполне себе настоящий? Бертольду, пытающемуся отдышаться там не кажется.
-С кем-нибудь помоложе только, - он протягивает девушке руку и ставит ее на ноги рывком - я уже не мальчик, чтоб из окон с барышнями скакать.
Судя по грохоту, что-то в здании все-таки обвалилось, так что Берта радует хотя бы то, что не зря он все же все это проделал. Ну и еще он рад, что ничего не прилетело ему следом в спину.
Однако стоит мозгу только начать осознавать, что угроза уже миновала, а чарам, соответственно, рассеиваться, как пришлось вспомнить о колене. Ногой двигать Бертольд мог, значит, хотя бы не сломал, но вот уверенности в том, что он дойдет до своих ребят, у него не было. Как, собственно, и иных вариантов, кроме как дойти.
-Можешь поискать свое добро в обломках, - предлагает он - вдруг оно тоже упало.
Собственно, больше ему добавить ничего, да и колено гудит все сильнее и сильнее -ему очень надо присесть и дать ему зажить. Не лучший расклад, но все ведь видели, куда он пошел, никто его в безделии не обвинит.

Отредактировано Berthold Ackermann (21-02-2019 18:13:07)

По-хорошему, ему пора возвращаться - пока его труп не начали искать в обломках, подвергая опасности и свои жизни тоже. Просто вернется и скажет, что нашел девицу, но успел ее вовремя вывести. А потом она порыдала у него на плече, осмысливая, какой страшной участи избежала и убежала. Нет, номерок не оставила. Нет, больше никого в здании не было, он проверил. Да, обломки лучше поскорее разобрать, пока детишки не решили начать там играть.
-Бертольд, - отзывается он, разминая шею - просто не лезь больше в подобные места, спаси жизнь другому глупому пожарному, который полезет тебя спасать. Большее ты мне вряд ли сможешь предложить, так что давай не будем расстраивать твою наверняка чудесную маман.
Нет, а что ему - денег у нее просить? Покровительства? Он всего вот этого вот высокопарного не любил и предпочитал обходиться своими силами. Это высокородные маги любят все эти разговоры про честь и обязанности и долги, а Бертольду это все никогда не нравилось. Даже просто слушать, хотя он знал, что ому же Илаю, которому приходилось с этим жить, было намного сложнее, чем ему. Но тут уж наверное каждому свое-  кто-то по долгу чести должен расшаркиваться со всякими утырками, а кто-то вот...Спасать не самых приятных дамочек из аварийного дома.
Хотя может она не так уж и плоха, думает Бертольд, ни на что впрочем не надеясь.
-Меня скоро перестанет крыть? - это и правда важный вопрос, учитывая, что сейчас его швыряет где-то между желанием побегать по потолку и упасть на землю и застонать от боли.