РЕСТАРТ"следуй за нами"

Arkham

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Arkham » Сгоревшие рукописи » no salvation without sin


no salvation without sin

Сообщений 1 страница 3 из 3

1

http://funkyimg.com/i/2QEVA.gifhttp://funkyimg.com/i/2QEXi.gif

Helena Wagner & Renata Nightshade
30 декабря 1940, ночь, Европа


— Пойми, я должна была вмешаться. Ты бы угасла как свечка.
— Тебя об этом не просили.

Отредактировано Renata Nightshade (28-01-2019 15:16:29)

+2

2

Я не могла подобрать слов, чтобы описать происходящее с теми, кого официально я могла считать «своим» народом, с теми, кто шел отдать свою жизнь во благо своей страны. Только вот насколько они сами верили в то, за что они сражаются, зачем оставляют свои семьи, почему они обязаны стоять до победного конца…
Мы располагались возле маленькой деревушки Лаердаль, Норвегия. Проще всего было нападать на тех, у кого недостаточно средств, людей и сил, чтобы отбивать эти атаки, так, по крайней мере, думали те, кто отдавал приказы, но не все собирались сдаваться без боя. Все ожидали, что эта битва пройдет без сюрпризов и потерь, все будет тихо и без сопротивления, однако насколько сильны волей те, на чьи жизни покушались захватчики. Жители этой маленькой деревни дали должный отпор военным силам Германии, разумеется, победа не осталась за ними, но понести некоторые потери немцев они все же заставили, работы хватало.
Декабрь 1940 выдался снежным: снег валил огромными хлопьями, ложился и замерзал так, как ему это было удобно. Кроме снега еще также стояла минусовая температура. Первый месяц зимы оправдывал себя, особенно под самый его конец. На белом снеге слишком сильно выделилась кровь раненных солдат, на белом снеге слишком много откровений; зима – в принципе тот период времени, когда скрыть какие-либо вещи удается меньше всего, разве что труп хоронить во льдах гораздо удобнее, чем при летней температуре воздуха. Есть шанс попасть к родственникам в относительно нормальном состоянии.

Я стояла на улице возле палаток медицинской помощи, в очередной раз приняв решение «подышать воздухом», на самом деле, мне необходимо было откашляться за пределами лишних, любопытных глаз [не все больные действительно больны, некоторые имеют свойство притворяться]. Я убрала такой же белоснежный [за одним неприятным исключением – он стал покрыт каплями крови] платок, как валивший на улице снег и достала сигарету. Удивительно, я никогда не курила и заработала себе туберкулез. Распространенное заблуждение обывателей – туберкулез может только возникнуть на почве табакокурения. Нет. Истина в том, что любую болезнь каждый из нас может заработать, не прикладывая при этом абсолютно никаких усилий в виде внешних факторов. И та сигарета, которую я уже выкурила наполовину, приносит мне сейчас ничуть не больше вреда, чем я сама себе, накручивая и перегружая собственную нервную систему. Самое забавное – остановить этот процесс невозможно, чем дальше я закапывалась, тем больше получала бонусов. 

- Что ты здесь делаешь, Рената? – она обратилась к совершенно не скрывающей своего присутствия девушке, так не спеша выходившей к месту, куда падало освещение фонаря. Казалось, Хелену уже было ничем не удивить, учитывая, сколько ей приходилось видеть трупов, тех же знакомых, друзей или родственников. На войне оказывались все, какими бы занятиями они не увлекались в прошлом. Кажется, Рената не стала исключением из правил, хотя, Вагнер предполагала, что кто-кто, а Рената Найтшейд точно здесь оказаться не должна.

- Чудесная погода в Норвегии, ты не находишь? – не дожидаясь ответа, спросила Хелена, докурив сигарету и выдыхая морозный воздух вперемешку с сигаретным дымом.

+1

3

[indent] — Прекрасная, как всякая зима, - с натянутой улыбкой ответила женщина, подходя ближе к Хелене. Рената чувствовала запах крови. Сейчас подобное было чем-то не сложным, она не далее как пол часа назад утолила жажду, и инстинкты все еще сильны, но вокруг так много раненных. Это бы сбило ее в другой ситуации, с другим человеком, но Хелена не такая. Рената знала запах ее крови. Ее вкус. Не приятная оплошность, о котором та, конечно же, не помнит, а Рената никогда не расскажет. Не посмеет разрушить прекрасный мир Хелены. Даже война не сделает его ужаснее, чем знание, что в мире есть монстры, от которых не убежать, а сил уничтожить всех не хватит ни у кого. Андрей точно с укором заметил бы, что люди подчас страшнее, чем любой вампир, а его дети пусть не показатель святости, но точно гуманнее многих, и Рената давно приняла такие слова за истину, но едва ли Хелена согласится. Даже если поверит.
[indent] Скрывать от всех свой возраст - к этому сводится любое участие вампира в жизни людей. Если, конечно, он относится с почтением к судьбам других, если хочет жить, а не ломать и калечить. Рената хотела жить, изучать этот мир, любоваться им, но и платить за подобное желание приходилось немало. Симпатия, привязанность, дружба - избежать всего этого сложно, и вампирша не справлялась. Она привязывалась и все чаще не к бессмертным существам, а к тем, чей срок конечен. К людям и ведьмам, оборотни относились к ней с недоверием, что не способствует дружбе, а колдуны... Хрупкие Найтшейды умирали, но сначала проживали яркую и долгую жизнь, горели как факелы и уходили на своих правилах. Провожать в последний путь тех, кому вроде бы совсем недавно шутливо заговаривала разбитые коленки и тихо в ночи напевала колыбельные, так... Больно? Очень. Короткая жизнь Хелены сравнима с лучинкой, особенно сейчас на войне, где порой даже Рената лишалась уверенности, что сможет пережить очередной обстрел. Все же вампира можно убить не только солнечным светом. Рената понимала, что даже если Хелена переживет эту войну, останется невредимой, то вампиру рядом с ней места не будет. В лучшем случае, им осталось общаться еще лет пять или семь, все больше обмениваясь письмами, чем встречами, а там для всего мира фотограф Рената Найтшейд умрет. Случайно погибнет, совершит самоубийство или что-нибудь еще, что наилучшим образом подойдёт ситуации. Так нужно, таковы правила, не ей их нарушать. Оттого каждая встреча превращалась в праздник, но только сегодня он имел тревожные ноты — Рената успела заметить потеки крови на платке Хелены.
[indent] — Я искала тебя, — женщина потянулась к подруге, желая обнять, и с чуть менее напряженной улыбкой добавила, — и нашла. Знаешь, как это было не легко? Занесло же тебя. В Норвегию, - засмеялась она не сколько пренебрежительно, скорее озадаченно, будто сама не знала, что забыла так далеко от дома.
[indent] Рената не решилась сразу же спросить о своих подозрениях и какое-то время щебетала всякую чушь о том, как она добиралась до деревушки, о последних новостях из жизни общих знакомых, но ни слова, что собирается делать здесь в Норвегии. Признаваться же, что в этой деревушке всего на одну ночь не хотелось. Рената не представляла, где сможет спрятаться от солнечного света, и все больше приходила к мысли, что придется в конце этого разговора загипнотизировать Хелену. Вампирше не знала, как объяснит свое исчезновение среди ночи из лагеря. Всем будет лучше, если никто не узнает о ее приезде и об этой встрече.
[indent] — Извини, но с тобой точно все в порядке? Ты такая бледная, - обеспокоенно начала спрашивать Рената, после того как рассказала почти все важные новости. "Бледная" - какая глупость, но прямо спросить о крови на платке не рискнула. Она боялась получить подтверждение мыслям, что Хелена больна или ранена, что подруге осталось совсем не много, и потому пряталась за правильными фразами. Не такая уж и храбрая Рената Найтшейд.

0


Вы здесь » Arkham » Сгоревшие рукописи » no salvation without sin


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно