Эйден должен был пробыть на дежурстве до самого вечера. По крайней мере так гласил официально утвержденный график. И только в последний момент кто-то решил с кем-то внезапно поменяться, начались пертурбации, в итоге  Мосс оказался тем счастливчиком, кому выпало уйти домой пораньше. На самом деле коллеги ему сами предложили такой вариант, когда встал вопрос о том, кто готов отработать смену в другой раз, ибо еще вчера он себя неважно чувствовал. Так что логичнее всего было бы, как говорится, отлежаться, чем стоически переносить легкую простуду на ногах, чтобы потом загреметь в больницу на пару-тройку недель. Эйден и сам это прекрасно понимал, а потому особо не спорил, хоть и попросил, в случае чего, позвонить ему, чтобы он мог сразу же приехать в усиление.  Тут и дураку было понятно, что позвонят ему только в том случае, если на Аркхем совершенно случайно упадет метеорит, и его раскидает по всему городу очень неожиданным цунами. Огненным цунами. То есть, если быть проще, вызовут Мосса только в случае весьма и весьма исключительным, а значит можно смело ехать домой, заворачиваться в одеяло и радостно спать до самого вечера. В гордом одиночестве под тихий шум какого-нибудь сериала. Мисти все равно придет только к вечеру.
По пути домой Эйден вспомнил, что холодильник за прошедшие выходные практически опустел, так что было бы неплохо заехать в магазин, что и было сделано. Когда еще во время обучения Моссу кто-то сказал, что пожарный должен уметь готовить, он лишь пожал плечами, решив, что человек пошутил неудачно. И каково же было его удивление, когда об этом умении его спросили при первом же собеседовании? Небывалое удивление, честно говоря. Тогда Эйден ответил утвердительно, и тем же вечером сосредоточенно ходил по кухне, то и дело заглядывая в экран смартфона, сверяясь с очередным рецептом. Оказывается, кулинарное искусство оказалось весьма податливым для изучения, и если до шеф-повара мишленовского ресторана ему было как до Луны пешком, то для более простых кухонь как дома и в пожарной части – мужчина был вполне профпригоден. Хотя есть нормально дома получалось чаще, нежели на работе. Ибо по закону подлости, стоило лишь кому-то начать что-то готовить, как обязательно поступит срочный вызов. Главное в этот момент – выключить плиту, потому что тушить собственную пожарную часть наверняка никому бы не захотелось. И даже не понятно, чего бы тут было больше – смешного или грустного.
Итак, продукты уместились в три больших пакета, которые Эйден оглядел весьма критическим взглядом, таща тем временем к багажнику автомобиля. Никогда у него не получалось покупать меньше. Раньше, особенно когда Мосс только начал жить самостоятельно, он составлял списки покупок, и либо благополучно забывал их где-нибудь, либо они расширялись в геометрической прогрессии в процессе хождения мимо прилавков. Это уже было просто смешно, когда они с Малоун вместе ездили за покупками, он иногда замечал, как она якобы украдкой выкладывает что-то из тележки обратно на полки. Вроде бы и обидно, что выглядело это как будто мама ходит по магазину с маленьким ребенком, хватающим все подряд, но все же смешно было значительно больше.
Чувствовал себя Эйден весьма сносно, но от положенного простуженному человеку сна все-таки решил не отказываться. Дотащив пакеты до кухни, разложив содержимое по полкам холодильника, Мосс прихватил из шкафа свежее полотенце и направился прямиком в ванную. Оставалась самая малость – умыться и наконец-то улечься. Почему мужчина не заметил никаких посторонних звуков остается лишь догадываться, то ли и правда сказывалось состояние здоровья, притупляя привычные реакции, то ли просто был погружен в свои собственные мысли, отрешившись от окружающей его реальности, но факт оставался фактом. Эйден привычным движением открыл дверь в ванную комнату, перешагнул порог и… замер. Даже не так. Впал в ступор. Так будет, пожалуй, правильнее и ближе к истине.
- Да ладно? – реакция странная, но винить Мосса в этом точно было нельзя. В конце концов, он при устройстве на работу проходил психиатрическую экспертизу, и врачи четко дали понять, что он совершенно здоров. А, как известно, у здорового человека в ванной не может лежать русалка. С хвостом, мать ее! С чешуйчатым, красиво переливающимся, черт побери, хвостом! Мосс несколько раз моргнул, потом зажмурился на пару секунд, так сильно, что аж больно стало, снова открыл глаза – русалка и не думала исчезать. Более того, она еще и смотрела прямо на него, имея в это время лицо Мисти Малоун. Эйден успел уже было подумать, что генетика – страшная вещь, а шизофрения, вероятно, все же передается по наследству, к тому же начинает себя проявлять с простуды, затем резко и внезапно переходя в продуктивную симптоматику в виде красочных галлюцинаций.
Ничего умнее, чем выйти из ванной комнаты, хлопнуть дверью, а затем открыть ее и снова войти, Мосс так и не придумал. Но даже это не помогло. Русалка все еще была тут. – Ты кто? – как известно, человек в состоянии шока не всегда логично мыслит и тем более связно выражает свои мысли (при их наличии). Мозг нервно подсказывал мужчине, что это его жена и лучшая подруга. И что он ее прекрасно узнает. А хвост… - Мисти, это штука такая, да? – вот, это было идеальным объяснением. Вероятно, Малоун как-то узнала, что он приедет домой раньше, и решила пошутить. Наверное, это было бы вполне в ее стиле. Мосс даже рассмеялся. – Отличная штука, кстати. Из чего ты его сделала? – он уже хотел было подойти и рассмотреть хвост поближе, как внезапно понял, что до сих пор вел себя не самым вежливым образом, - Прости, я сейчас выйду, а то ты в ванной и… - Мосс поспешно отвернулся, снова направившись в сторону выхода. И лишь у самой двери в очередной раз замер. – Или не шутка?

С реакцией у Эйдена все было очень даже хорошо. Потому у него не было проблем с тем, чтобы  уворачиваться от летящих в него предметов. И, откровенно говоря, вся ситуация выглядело более чем комично. Но правда только в том случае, если бы Эйден хоть немного понимал, что на самом деле происходит. Мужчина точно знал, что у людей не бывает хвостов, в то время как русалки существуют только в сказках. А то, что Мосс видел сейчас своими глазами, переворачивало всю привычную картину мира вверх ногами. Точнее – хвостом. – Да перестань! – Эйден попытался поймать флакон, кажется, от пены для бритья, свой собственный, между прочим, и у него это даже почти получилось, но в итоге флакон все же упал, даже задев ногу Мосса. – Я все равно смотрю только на хвост, - сколько раз Эйден твердил себе, что надо сначала думать, а потом уже говорить. Причем не важно, насколько странной, экстремальной и экстраординарной является происходящая ситуация. А получалось вот далеко не всегда. И о том, что его фраза может быть воспринята совершенно иначе, чем предполагалось, до Эйдена дошло лишь после того как он договорил. – Нет, ты прекрасно выглядишь, Мисти, - вернемся к предыдущему пункту, неистово гласящему о том, что сначала думать – потом говорить. Повторить раз сто, а потом еще раз столько же повторить. И на лбу записать.  – Даже с хвостом. – наверное, будь Мосс на месте своей супруги, он бы в себя не только пеной для бриться запустил, а чем-нибудь потяжелее и повнушительнее. Чтоб наверняка. Ибо нести столько чуши за столь короткое время, даже в состоянии нервного потрясения, это тот еще талант.
- Отлично, - Мосс кивнул, - Давай я помогу тебе с молнией, мы же не чужие друг другу люди, верно? – собственно, некоторый сарказм с его стороны все же был, потому что умом-то мужчина понимал, что это никоим образом не может быть карнавальным костюмом или чем-то еще таким, и, поверьте, для этого не обязательно было излишне пристально разглядывать Малоун.  – И обещаю, что никогда об этом не вспомню. Ну, по крайней мере вслух, чтобы тебя не смущать, - мужчина картинно кивнул, тем самым как бы подтверждая свои слова, а вместе с ними и исключительно благие намерения. Вот только внутри него росла значительная уверенность, что никакой молнии там нет.
- Я конечно же принесу тебе телефон, Мисти, - Эйден так и остался стоять у двери вполборота, чтобы совсем уж откровенно не разглядывать девушку, прекрасно понимая, что ей вряд ли будет очень приятно, учитывая все обстоятельства, - Только сначала скажу тебе, что последнее время перестаю верить в совпадения, - Эйден покинул ванную комнату, отправившись на поиски сумки супруги, которая вполне могла затеряться среди других вещей в гостиной. Собиралась Малоун всегда эпично, а он давно уже к этому привык. Но на поиски все равно пришлось потратить некоторое время, и его же можно было использовать для раздумий, которые сейчас Эйдену были необходимы.
Мужчина всегда старался находить всему разумное объяснение. Счастливые случайности, фокусники и еще что-нибудь, но в последнее время и правда начинало казаться, будто мироздание считает его не просто дураком, а Дураком (именно с большой буквы), полным и окончательным. Потому что только в этом случае он мог бы не заметить, что слишком большое количество вещей трудно и странно объяснимых происходят вокруг него. Так что, как бы парадоксально это не звучало, хвост русалки вместо ног у Мисти стал вишенкой на торте необъяснимых явлений. И если от кого-то другого Эйден вряд ли мог требовать честности и конкретики, то близкая подруга, с которой он уже давно живет бок о бок, это единственный человек, который, по идее, может ему ответить правдиво.
Сумка все же нашлась, а потому Мосс поспешил обратно в ванную, вот только отдавать найденное не очень-то и спешил. – Знаешь, Мисти, я вроде бы всегда был с тобой честен, да? – не факт, что это была хорошая идея, но мужчина все же прошел вглубь помещения, устраиваясь поудобнее (насколько это было возможно) на бортике ванной, - Так что либо я и правда с радостью помогу тебе с молнией, либо расскажи мне, что происходит. Пожалуйста. – даже немного обидно было, если честно. Живешь вот так с человеком, формально даже в браке, а оказывается ничего о нем и не знаешь, по крайней мере некий внушительный пласт его жизни. А вряд ли наличие хвоста русалки можно посчитать чем-то незначительным.

- Подожди-подожди, - Эйден выразительно посмотрел на Мисти, даже предупреждающе поднял указательный палец, - Это именно то, что я слышу?! – было сложнее всего не начать даже не смеяться, а откровенно ржать в голос. Очень сложно, можете поверить на слово.  – С каких пор тебя это волнует? – вряд ли конечно у Малоун была именно ревность, в ее привычном, и даже классическом понимании, но звучало уж очень похоже. А учитывая некоторые нюансы их брака, по идее, она была бы и не оправдана. Впрочем, Эйден никогда всерьез (и даже в шутку) не задумывался, как бы отреагировал он, появись в жизни его подруги кто-то, напоминающий серьезного претендента на роль молодого человека. То есть понятно, что он бы ему априори не понравился, просто потому что его подруга достойна лучшего, и это не обсуждается. Но было бы это единственным фактором? Смог бы он себе легко представить, что из гостиной пропадет вся эта куча женской одежды, никто не будет заставлять все полочки в ванной непонятными флаконами, к которым ему категорически не стоит прикасаться. Они больше не будут вдвоем поглощать крылья с барбекю, споря о том, кто круче – Стив Роджерс или Тони Старк. И, знаете, это настолько вечный и бесполезный спор, что без него просто никак нельзя обойтись. В конце концов, в один прекрасный момент исчезнет все это, многие и многие мелочи, составляющие привычную и комфортную картину обычной жизни. Будет ли Мосс к этому готов? Воспримет ли он это так, как должно, при всех прочих равных условиях? Ответ неизвестен.
Эйден постарался запрятать эти рассуждения куда подальше, обещая самому себе однажды вернуться к этому вопросу, но подкатывающее ощущение то ли грусти, то ли страха намекало, что захочет он вернуться к этому очень и очень нескоро. Если только внешние обстоятельства не решат иначе. Сейчас же были куда более насущные проблемы. Мужчина ни в коем случае не хотел давить на Малоун, но в тоже время искренне считал, что достоин знать правду. Какой бы она не была. Тем более он уже почти перестал удивляться странностям, происходящим вокруг него.
- Эй, я мог бы упасть, - и придавить ее своим весом, между прочим, а заодно промокнуть, но все это мелочи. Кто-то вроде говорил, что перестал удивляться? Ерунда это все. По крайней мере глаза у Эйдена расширились будь-здоров. Ему не было страшно, точно также как не было и противно. Зрелище скорее завораживало своей необычностью. – Дело не в логике, - мужчина все-таки заговорил, пусть и после внушительной паузы, - Потому что если лично для меня что-то выглядит нелогичным, то, что существует на самом деле, значит проблема в моей неосведомленности, а не в самом этом явлении. Разве нет? – Мосс вопросительно посмотрел на девушку.
- Ну, Мисти, в бешенную форель я б еще поверил, но точно не в селедку, - Эйден усмехнулся, хотя по сути-то ничего особо смешного в этом не было. – Я обещаю не искать молнию у твоего хвоста, если ты действительно мне все расскажешь, - пока что она больше отшучивалась. Возможно, ей и самой было отнюдь не просто, в конце концов не каждый день приходится рассказывать нечто подобное.  – С паучком бы прокатило, если бы ты по стенам лазала и плела паутину, - вот это была самая что ни на есть типичная прямая логика, - Но мне кажется, что тут дело в другом, - Мосс пожал плечами. Малоун не особо спешила, зато в очередной раз вспомнила про телефон.
- Хвостом что ли изобьет? – Эйден недоверчиво посмотрел на девушку, но все же решил, что спорить дальше бесполезно. Он протянул ей сумочку, поднявшись с бортика ванной и отойдя к окну. Не так уж и глуп был архитектор этих домов, решивший, что в каждой ванной комнате должна быть не только адекватная площадь, чтобы можно было не боком перемещаться, но и окно, пусть и со своеобразными стеклами. – Ты не против? – Мосс чуть приоткрыл одну створку, благо расположение позволяло хоть настежь ее открыть, но ту часть, где стояла сама ванная, все равно видно не будет. В большинстве своем Эйден старался все же ходить курить на черную лестницу, но изредка курил и здесь в ванной комнате, открыв все то же окно. Забавно, но именно отсюда быстрее и лучше всего выветривались любые запахи. Помнится, когда они однажды умудрились сжечь в духовке лазанью, оба очень жалели, что на кухне даже с вытяжкой нет такой хорошей вентиляции.
- Ты можешь рассказывать мне про атлантическую сельдь, тихоокеанских креветок и еще черт знает кого, просто если считаешь, что мне не стоит знать, так и скажи, - сам Эйден так категорически не считал, но Мисти усиленно избегала разговора, как ему казалось, о чем свидетельствовали все эти шутки. Это был ее выбор, пусть и не самый приятный, даже обидный, для Мосса. С другой стороны, он отдал ей телефон, и теперь, когда докурит, может смело выходить из помещения. Он понимал, что все это не просто, и вряд ли Малоун легко и играючи бросилась бы посвящать его во все эти тайны, но все же. Сначала непонятный мужик, который в огне не горит, потом женщина со странным шаром. А ведь это Мосс решил, что это атрибут иллюзиониста, а она лишь приняла решение с ним не спорить. Так что кто знает, что там было на самом деле. И если те двое ничем ему не были не обязаны, они едва были знакомы, и уж точно не должны были посвящать Эйдена во всякого рода тайны, то в случае с Малоун мужчина все же считал, что они действительно друг другу далеко не чужие люди. А значит он имеет право знать правду. Тем более, что готов принять ее, любую.

На замечание Малоун, что он может не бояться, что она никуда не сбежит, Эйден лишь пожал плечами, благоразумно не став говорить о том, что существуют же в природе летучие рыбы, так откуда ему знать, что русалок с аналогичными способностями в природе не существует. Впрочем, тут важно заметить, что про существование русалок (пусть Мисти пока что официально не утвердила правильное название) мужчина тоже не знал до совсем недавнего времени.
- Это был запрещенный прием, - Эйден все же чуть улыбнулся. Не могли они не затронуть тему противостояния Железного Человека и Капитана Америка. И вроде бы взрослые люди (и почти люди), а все туда же. Но нельзя умалять таланта Малоун, она точно знала, что именно следует сказать, чтобы вернуть супруга из размышлений пространных и не слишком позитивных, в пласт земной, простой и понятный.
- Пока что я ничего не знаю, - мужчина пожал плечами, - Так что ты вполне можешь начинать с самого начала, - и где то самое начало может иметь место быть, Мосс тоже не имел ни малейшего понятия. - В чем еще мне нет равных? - ну, пропустить такой комплимент мимо ушей мужчина точно не мог, как и оставить его без должного внимания. Как и вездесущую сказку Андерсена про ту самую русалочку. Вспоминая все творения данного автора, каждый раз мужчина невольно задавался вопросом, а что такого жуткого происходило в жизни писателя, что у него сказки выходили настолько пропитанные болью и безысходностью. Ведь даже в реальной жизни все несколько радужнее и симпатичнее, а тут сказка, которая априори должна быть идеальным вариантом реальности, со всяческими розовыми соплями в сахаре и прочими бонусами. А когда читаешь произведение и то и дело мелькает мысль, что от такого тлена хоть сейчас иди и вешайся - нет, извольте, на сказку это слишком не похоже. - Какого еще принца? - вообще Эйден надеялся, что интонации голоса будут куда более беззаботными, но тут уж как вышло, так вышло, уже не исправишь, как бы того не хотелось. Да, без сказок явно было не обойтись. Не сегодня.
Почему-то от последующих слов Мисти мужчине стало как-то нестерпимо грустно. От сигареты уже ничего не осталось, и она ловким и выверенным движением была отправлена в приоткрытое окно. Мисти сама никогда не рассказывала, что с ней случилось, почему она пропала на некоторое время. И когда она постучалась в дверь этой квартиры, Мосс решил не задавать лишних вопросов. Она была и оставалась его лучшим другом, и уже одно это было весомой причиной. Теперь же девушка говорила что-то о смерти, и пусть Эйден пока что не особо понимал, что она имеет в виду, отчего-то сами эти слова очень острым и неприятным отзвуком отдавались сейчас. Мужчина прошел обратно, так и оставив окно приоткрытым, пусть проветривается, и снова уселся на бортик ванной. Он вполне мог бы выкурить еще пару-тройку сигарет сейчас, одну за одной, но успокоить нервы это все равно бы не помогло. Глупый эффект плацебо, которого на самом деле, в случае с никотином, не существует.
- Я все еще ничего не понимаю, - Эйден вздохнул, взяв руку Малону в свою. Ну да, перепонки между пальцами, как говорится, а с кем не бывает? Как бы странно все это не было, никакого отвращения или неприязни он не испытывал. Более того, прислушавшись к самому себе, мужчина мог отчетливо осознать, что ничего нового в отношении Мисти он не чувствует, все точно также, как и было раньше, до того как он так невовремя вернулся домой и зашел в ванную комнату. И она все еще такой же близкий и важный для него человек (ну или не совсем человек, конечно же). - Что-то случилось в то время, пока тебя считали пропавшей? - они, кажется, никогда особо не говорили даже на эту тему. Эйден счел, что девушке не очень приятно вспоминать тот период, особенно если учесть тот факт, как с ней обошлись единственный родственники, а потому не настаивал. Все ограничивалось официальной версией, необходимой для того, чтобы Мисти могла вести свою борьбу за принадлежавшее ей по закону. Но, видимо, за тем периодом ее жизни крылось нечто куда более серьезное и значимое. И, может быть, наконец-то пришла пора и ему узнать об этом. - И не называй себя глупой, все же я тебя неплохо знаю, несмотря ни на что.

- Как, уже? Не успев толком начаться? - Эйден деланно удивился, все же даже сейчас они пытались сохранить привычный, несколько шутливый стиль общения. Но у него и правда короны не наблюдалось, Мисти говорила своим вроде бы обычным голосом, а вся ситуация в целом мало располагала к обмену комплиментами. Так что, да, пусть лимит будет исчерпан, по крайней мере до того момента, пока не исчерпает себя тема более важная и серьезная.
- Зачем ты спрашиваешь? - мужчина внимательно посмотрел на Малоун, даже не думая отпускать руку, - Грубо говоря, Мисти, если бы меня что-то не устраивало, я бы сказал. Но ты близкий для меня человек, и все, что я для тебя делаю, как ты выразилась, уж точно не ради подсчета благодарностей, - он постарался ободряюще улыбнуться. В конце коцнов, Мосс не представлял, а как могло бы быть по-другому. Он должен был закрыть дверь перед ее носом? Или впустить лучшую подругу, напоить чаем и выставить обратно? Почему-то мужчине такие идеи ни разу в голову не приходили. И уж точно он не ждал, чтобы Малоун его за это благодарила. Для Мосса все это было само по себе разумеющееся. Обычно в таких случаях человек говорит, что его так воспитали. В случае с Эйденом, который привычной модели воспитания ни дня в своей жизни не видел, должно существовать какое-то другое выражение, наверное.
- Что, прости? - Мисти просто не дала ему начать задавать вопросы. Наверное, к лучшему. Да и какие тут могли быть вопросы? Фантастическую составляющую мужчина разумом все равно постичь пока не мог, да и возможно, она и не могла быть постигнута привычным и логическим образом. Но Эйден мог понять, или хотя бы попытаться понять нечто другое, а именно, что может чувствовать человек, переживший... собственную смерть. - Я и представить не смогу, насколько это страшно, - точно также, как сейчас мужчине было крайне проблематично более или менее четке идентифицировать свои собственные чувства. Он видел перед собой Мисти Малоун, которую до недавнего времени вроде как очень хорошо и давно знал, и на данный момент не важно, хвост у нее или ноги, есть перепонки или таковых нет, дело в другом. В том, что это девочка двадцати одного года, молодая, успевшая и так пережить достаточно не самого хорошего в жизни. Так откуда в ней вообще нашлись моральные силы пережить то, что ей пережить пришлось? Это для Эйдена было самым поразительным. Ему внезапно захотелось обнять Малоун, но учитывая как они сидели, это было бы сложно сделать, потому он лишь крепче сжал ее руку.
- Как так получилось? - когда эмоции чуть отступили, на первый план, как это обычно и бывает, вышел здравый смысл, тем самым рождая самый что ни на есть закономерный вопрос. - Некому было тебе помочь? - в каком безлюдном месте нужно было купаться в полном одиночестве, чтобы такое вообще случилось. Но, кажется, Мисти не спешили вдаваться в подробности. А мужчина не хотел ее пытать, на то, чтобы разузнать подробности еще будет достаточно времени. И, возможно, девушка захочет поделиться ими сама, без его расспросов.
- А ты думаешь, что мне должно быть страшно? - Эйден удивленно посмотрел на Малоун, - Почему? Я правда не понимаю, - можно было лишь пожать плечами, что тут еще сделаешь. Судя по всему, ей было как-то неловко, что ли. У Мосса же на то было совершенно другое видение. - Я все еще многого не понимаю, для меня это все еще немножко фантастика, - мужчина улыбнулся, - Но это все еще ты. Не важно, как ты выглядишь. Для меня существенно ничего не изменилось, Мисти. - трудно было находить в такой ситуации какие-то правильные слова, чтобы не приходилось пояснять, сомневаться, а так ли все прозвучало, как хотелось изначально. Но в одном Эйден был уверен - для него действительно все, что касалось девушки, осталось по-прежнему.
А вот это уже было неожиданно, Мосс неосознанно вздрогнул, и с непониманием уставился на девушку. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что же именно произошло. Не было больно, хотя во всяких фильмах вечно показывают, что попытки проникнуть в чужую голову именно физической болью и сопровождаются. У него же не было вообще никаких неприятных ощущений, он просто слышал знакомый голос Мисти, задающий ему самый обычный вопрос. С одним лишь нюансом -он слышал этот голос у себя в голове. Как-то так, наверное, происходит при слуховых галлюцинациях, но уж этого Мосс точно никак знать не мог. Если я просто подумаю, ты меня услышишь? Мужчина никак не мог знать, может ли Мисти как-то внушать ему то, что он должен по ее мнению услышать, или же может сама слышать все, о чем он думает. Второе было бы неловко и даже проблематично. Именно поэтому Эйден сейчас всеми силами старался не думать вообще ни о чем. Но все мы прекрасно знаем о существовании закона подлости. И он срабатывает всегда в самый неподходящий момент. Поэтому мужчине было далеко не просто до остановки внутреннего диалога, но и до хоть какой-то упорядоченности и подконтрольности в своей собственной голове. Мысли бегали там табунами, и то одна, то другая выскакивали на передний план. О том, что было бы неплохо еще раз покурить, но не хочется вставать и отходить от Малоун. О том, что забавно придумано этой мистической природой прикрывать грудь чешуйками. О том, что мало ли о чем он там вообще может неосознанно думать, и как жить с женщиной, которая в любой момент может прочитать все эти мысли. Тот еще калейдоскоп получался. - И все равно не страшно, - Эйден решил все же заговорить вслух, так было привычнее.

Я просто знаю, что в последний момент
Когда тебе никто не поверит
Прохожий на остановке возьмет
И укроет тебя под плащом
Дома задрожат при появлении трамвая
И когда откроются двери
Пой мне еще

Вся эта информация с трудом, но все же укладывалась у Эйдена в голове. Может быть окажись на месте Малоун кто-то другой, мужчина бы и сам реагировал несколько иначе. А может быть, более ожидаемые эмоции появятся позже. В любом случае, сейчас его это особо не беспокоило. Куда больше Мосса выбило из колеи то, что его близкая подруга была в беде, да еще и в такой, что привела фактически к летальному исходу. И в это время сам Эйден не знал, где она находится, что с ней происходит, никак не смог ей помочь. Сейчас Мисти была здесь, вполне живая, и потому чувство вины, начинающее зарождаться в мужчине, было совершенно иррациональным. Но как известно, именно такие чувства более других не поддаются какому-либо контролю. Мосс, конечно, предпочел бы не замечать это вовсе, но, само собой, получалось из рук вон плохо. Все, что было сейчас реально в его силах, так это сделать так, чтобы Малоун этого не заметила.
- Почему мои мысли грязные? Ты же не знаешь, о чем я думал, - и это к счастью, к счастью их общему и каждого по отдельности, если говорить откровенно. Раньше мужчине как-то не было надобности упражняться в контроле собственного мышления. Поэтому о возможных последствиях собственных мыслей он задумался буквально пару минут назад. Впрочем, ничего действительно страшного в них же не было. Самые обычные мысли, наверняка у многих бывает гораздо хуже. И даже в том, что его так заинтересовали чешуйки не было ровным счетом ничего предосудительного, между прочим. Хотя все же нельзя было не порадоваться, что читать эти самые мысли Мисти не умела. И Мосс радовался. Мысленно, конечно же.
- Но с обычными людьми вроде меня это тоже работает, получается, - чтобы не терять остатки реальности происходящего, Эйдену было жизненно необходимо раскладывать все по полочкам. Методично и верно. – Жива. И это главное. – все веселье вновь куда-то улетучилось. Однажды он уже пережил смерть Мисти. Мужчина прекрасно помнил, как ее признали то ли пропавшей, то ли погибшей, он тогда не вникал в бюрократические нюансы. Вероятно все же смерть была оформлена официально, в противном случае Малоун не пришлось бы сейчас пытаться вернуть себе свое же наследство. Это было сложно и страшно, и вот сейчас, после одной-единственной фразы, Эйден легко вспомнил эти эмоции, непроизвольно вышло.  А особенно то леденящее ощущение полного бессилия. Теперь оно было подкреплено еще и самой историей случившегося. Наверное, нет ничего тяжелее, чем осознавать, что мог помочь, но сделать это не получилось. И умом мужчина понимал, что на все эти переживания у него нет ровным счетом никаких объективных причин. Но, как уже говорилось, иррациональные чувства не подчиняются законам логики. Больше всего ему сейчас хотелось просто обнять Мисти, что Мосс и сделал, рискуя, конечно, промокнуть, но это как раз волновало менее всего. Он достаточно быстро отстранился, возвращаясь к тому же положению на бортике ванной. – Знаешь, раз уж у нас получилось тут утро откровений, - Эйден чуть усмехнулся, но по сути ведь именно так и выходило. Волей случая девушка вынуждена была поделиться с ним тайной, о которой так долго уверенно молчала, - Я тоже кое-что скажу, - удивленный взгляд Малоун вызвал улыбку, но Мосс быстро вновь посерьезнел, - Только не воспринимай это как упрек, ладно? Я долго ломал голову, пытался как-то узнать, что с тобой тогда случилось на самом деле. Но мне так и не удалось ничего выяснить, - мужчина пожал плечами, - И иногда я думаю, что мог бы помочь, но… не помог. – он сделал небольшую паузу, стараясь максимально точно сформулировать свои мысли. В любом случае это было лучше и правильнее, чем держать в себе, - Я просто хочу сказать, что если у тебя что-то происходит, с чем ты вдруг не можешь справиться в одиночку, и даже если можешь, - последнюю фразу он как-то слишком быстро добавил, - Ты всегда можешь мне сказать, понимаешь? – он внимательно посмотрел на Малоун, надеясь, что вся эта сумбурная речь будет понята ею правильно.
Эйден завороженно наблюдал за манипуляциями девушки. Во всем этом было не только какое-то неведомое ему лично волшебство, но и потрясающая легкость и ловкость, из-за которых взгляд оторвать было просто-напросто невозможно. – Это потрясающе, серьезно, - вода вовсе не собиралась обретать свое привычное состояние, - Ты это силой мысли делаешь? – нет, правда, вроде бы ничего такого, то есть никаких спецэффектов, чего-то яркого и взрывного, но это было куда круче и интереснее. Мосс попробовал кончиками пальцев дотронуться до этой воды, совсем легко, и на ощупь она показалась плотнее, чем должна была бы быть в своем жидком состоянии.

- Скучал... - мужчина улыбнулся. Он вряд ли когда-нибудь расскажет Мисти, что это было на самом деле, хотя бы потому что ей определенно пришлось тяжелее и страшнее, чем ему. А еще потому что Эйден терпеть не мог жаловаться, да и крайне сложно будет все это пересказать, не вызвав при этом у девушки чувство вины, хотя бы на йоту. А этого Мосс хотел меньше всего на свете. Возможно, он более остро переживал внезапное исчезновение Малоун, а следом и весть о ее гибели, потому что действительно близких людей в его жизни никогда толком не было. Как Вы думаете, почему дети, выросшие в приютах, зачастую дружат всю жизнь, даже если судьба раскидывает их по разным странам и континентам? Да потому что, лишенные столь необходимой родительской любви и поддержки, постоянного присутствия, этот дефицит необходимо было компенсировать. Нет, Мосс не считал себя, к почти тридцати годам, обделенным и недолюбленным, с детскими психотравмами. Но кое-что это все же объясняло. Некий очень глубоко сидящий в подсознании страх очередной утраты. - Назовем это так, - вряд ли словом "скучал" можно описать состояние полнейшей беспомощности, от которой хочется лезть на стену, вкупе с ощущением самого настоящего горя от потери. Нет, совершенно не хотелось все это вспоминать, тем более теперь, когда прошло время, и все эти причины оказались ложными.
- Я понимаю, что вид... неординарный, - трудно было подобрать слово, если честно, - Но он ничего не меняет. Ты - это все равно ты. Для меня уж точно, - когда Мосс ехал этим утром домой, планируя принять душ и завалиться спать, как минимум, до обеда, в его наполеоновские планы совершенно точно не входили серьезные разговоры с флером потрясений и переворотов мироустройства. Но они обычно о себе заранее не предупреждают, по крайней мере теперь Эйден знал об этом наверняка. - Конечно, буду стучать трижды. Можем еще пароль придумать, - вообще они оба отличнейшим образом умели сбегать в юмор, и это не было плохо или неправильно, просто им обоим было так привычно, комфортно и удобно. И, пожалуй, они оба понимали, что это есть на самом деле.
И все же к этому было сложно привыкнуть настолько быстро. Стоило Мисти поднять в воздух еще несколько шаров воды, как они тут же приковали к себе внимание мужчины. Многие люди любят разные фокусы и всякого рода представления, пытаясь разгадать, как же иллюзионисту удается провернуть это все, в чем секреты. А вот здесь секретов не было, как не было и каких-то тайных технологий. Поэтому можно было просто завороженно наблюдать, удивляясь тому, насколько много еще совсем недавно ты не знал об окружающем тебя мире, и даже представить не мог что-то подобное.
- Но ты же не будешь этого делать? - мужчина вопросительно посмотрел на Малоун. Уточнять, насколько серьезно она говорит не имело ровным счетом никакого смысла. И так было понятно, что сверхъестественных способностей у Мисти набирается немало. Вот только если управление водой - это и красиво, и полезно, то всякого рода внушения - несколько другая история. Нет, Эйдену все еще не было страшно, и, наверное, это не добавляло плюсов его адекватности совместно с обязательным наличием инстинкта самосохранения. Но тут уж ничего не поделаешь. - И за что, позволь узнать? - у него конечно были планы поспать, но уж точно не таким способом.
- Хочешь, купим домой аквариум? - на самом деле было очень интересно понаблюдать, как Мисти справляется с рыбами, и как они ее слушаются. Почему-то мужчина живо представил, как группка каких-нибудь карасей или сомов, от одного взгляда девушки выстраиваются в ряд, начинают делать какие-нибудь рыбьи танцевальные движения, соблюдая при этом феноменальный синхрон. И представилось это ему так живо, что трудно было удержать улыбку. - А ты можешь им только что-то приказывать, или общаться тоже? - все же знают поговорку "нем как рыба", а потому Моссу было бы безумно интересно узнать, как рыбы на самом деле общаются между собой. Вряд ли они владеют такой же телепатией как и русалки.

- Мытье посуды, говоришь? – Мосс рассмеялся, у них вообще как-то все само распределилось в части бытовых обязанностей. Эйден обычно готовил, в свои выходные, но делал это увлеченно, осваивая какие-то новые рецепты, забивая холодильник под завязку продуктами, просто потому что ему это все нравилось. С посудой после всего этого весьма неплохо справлялась посудомоечная машина. Мосс видел людей, которые даже живя одной семьей, чуть ли не график составляют, кто, что и когда должен мыть и убирать, и гордо вешают его на зеркало или холодильник. Мужчине таких графиков в детстве хватило, потому что свою спальню в приюте они примерно так и убирали, так воспитатели приучали воспитанников к порядку, больше это сделать было некому. И, наверное, он был им благодарен. Здесь же у Эйдена никогда и мысли не возникало, что нужно поручить Мисти какую-то домашнюю работу. Это же он решил, что она будет жить здесь столько, сколько потребуется ей.

- А, вот что тебя остановило, - мужчина покачал головой, внимательно глядя на супругу, - Да, ползти тебе было бы явно не удобно, но с должной долей упрямства… - он не стал заканчивать фразу, они оба знали, что упрямства у Малону было достаточно, но тот факт, что он до сих пор не видел десятый сон на кафельном полу, лишь в очередной раз доказывало, что здравого смысла и простой логики у девушки было ничуть не меньше. – Можешь меня потом усыпить, конечно, но… - Мосс все же сделал паузу, будто бы решая, а надо ли ему то, что он собирался сказать, да и сделать, а затем все равно продолжил. Наверное, любопытство было все же сильнее. – Можно? – он протянул руку примерно к середине хвоста русалки, осторожно коснувшись кончиками пальцев. Может это и должно было быть похоже на обычную рыбью чешую, но почему-то Эйдену так не показалось. Она будто бы была мягче и все же приятнее на ощупь. Странное ощущение, пожалуй. – Прости, - мужчина все же убрал руку, ровно в тот момент, когда послышался стук в дверь.

- Ничего, дорогая, я сам открою, - он рассмеялся, похлопав Мисти по плечу, - Посмотреть как хвост превращается в ноги нельзя же будет, да? – на всякий случай Эйден очень быстро покинул ванную комнату, предусмотрительно захлопнув за собой дверь. Либо ему показалось, либо с той стороны в нее и правда врезался водяной шар. И если это так, то Мосс вряд ли бы стал этому удивляться. Он проводил гостью, показав, где находится ванная комната. Дальнейшее его уже мало касалось, а потому мужчина прихватил из холодильника бутылку воды, есть не хотелось совершенно, и отправился в спальню. Маленький балкон выходил во внутренний двор, тут было тихо, без машин и прохожих, можно было спокойно постоять, покурить и подумать.

Само собой, было весело планировать плавание с дельфинами и покупку домой аквариума, хотя в последнее Эйден верил больше, по крайней мере, в ближайшем обозримом будущем. Но сейчас, когда разговоры прервались, и он остался наедине с самим собой, стало немного не по себе. И, как ни странно, вовсе не потому, что он узнал о Мисти нечто новое и, мягко говоря, неожиданное. Вовсе нет. Он пытался совладать с чувствами совершенно иного рода. Мосс никогда толком не осознавал, насколько девушка ему важна и дорога, до того момента, когда она пропала, а затем была признана умершей. Тогда это осознание свалилось на него как лавина. И сейчас происходило нечто очень и очень похожее. Умом мужчина понимал, что помочь бы ничем не смог. Ей помогли существа, о которых он до сегодняшнего дня вообще ничего не знал и не слышал. Но он мог что-то сделать, чтобы этого не случилось вообще. Хотя бы просто… быть рядом? Самая малость же, не так ли?