Джеймс стоит недалеко от пальмового дерева и невольно щурится, когда сквозь сетку покачивающихся листьев на лицо падает солнечный луч, теплый и яркий; по мнению домашних он сейчас должен поднимать воротник от косых дождевых капель в Бостоне.
Джеймс никому не говорит, куда на самом деле в этот раз отправляется через сеть порталов.
Тель-Авив встречает его бризом с недалекого морского берега и пестрой толпой, он всматривается в проходящих мимо людей, но пока не видит сестру, и брови сдвигаются все настороженнее. Она должна сейчас быть здесь, и в лучшем случае придется снова бросаться на поиски в городе. В худшем она уже как-то узнала о его визите, и в следующий раз хрен знает, где удастся засечь ее присутствие.
Джеймс надеется, что хотя бы не в Антарктиде.
Шутки шутками, но за сестру он особенно переживает с тех пор, как отец запрещает даже упоминать ее имя в доме. Николаса слишком задевает ее побег и все, что было до этого. Джеймс предполагает худшее, когда ни один артефакт-поисковик, ни один ритуал не помогают отыскать Мадженту ни среди живых, ни среди мертвых. Сейчас он знает, что она хотя бы жива. Но этого недостаточно, чтобы быть спокойным.
В последнее время он все меньше уверен в том, что можно вообще ожидать от отца.
Пальцы отбивают нетерпеливую дробь по крышке часов на левом запястье — Джеймс в ожидании почти упускает момент, когда среди людей появляется знакомое ему лицо. Шагая вперед, он отмечает, что разговор сейчас предстоит не легче, чем во время обсуждения важных решений во внутреннем круге ковена, когда мнения разделяются на два, на три лагеря, и ни один не согласен уступать. Джеймс отлично помнит гневное письмо, которое сестра оставила вместо себя несколько лет назад.
В Тель-Авиве жарко, но вряд ли сестра испытывает к нему до сих пор теплые чувства. Если да — связалась бы. Если могла.
За пару лет у Джеймса в голове накопилось слишком много «если».
Маджента замечает его не сразу.
— Привет, — оказавшись в поле ее зрения, он раскрывает руки в непроизвольном примирительном жесте, у меня ничего нет, я не пришел причинить тебе вред, даже если ты можешь что-то такое предположить, но приближаться для долгожданных семейных объятий не спешит. — Все в порядке, я один. Позвонил, если бы знал номер.
По-другому связаться с ней не получилось бы. Сестра знала толк в магии, надежно экранируя любые попытки до нее достучаться. Чудо, что удалось ненадолго обнаружить примерные ее координаты, а дальше пришлось искать обычными человеческими методами.
Вряд ли она решится убрать его магией прямо здесь, на глазах у людей, но Джеймс все равно не может просчитать до конца ее реакцию.
— Я только хотел знать, что ты жива. Просто поговорить, — честно сообщает он.

Джеймс отвлекается на вспыхнувший на долю секунды магический круг и не успевает вовремя заметить летящий в лицо приветственный, несомненно, кулак. Он чуть отшатывается назад — этого хватает, чтобы смягчить удар, но не избежать его.
— Твою… — невольно прорывается сквозь зубы, пока Джеймс зажимает нос рукой.
Перегородка вроде цела, но прикосновения к ней довольно ощутимы, а по пальцам сбегает липкая струйка крови. Он тяжело выдыхает.
— Я тоже. Рад тебя видеть, — говорить с запрокинутой головой чертовски неудобно.
Но нельзя сказать, что он удивлен.
Джеймса не покидает ощущение, что с их встречей что-то не так, и жестикуляция Мадженты подтверждает его подозрения. За все это время она не произносит ни звука, хотя, казалось бы, к удару левой должен прилагаться если не поток брани на всех известных ей языках, то обвиняющее нецензурное восклицание точно.
И колдовала она всегда голосом.
На указывающие на горло ее жесты Джеймс смотрит почти обреченно — как человек, чьи опасения с высокой вероятностью все-таки подтвердились. Конечно, Мейми могла влезть в любую переделку и после. Мало ли способов получить заклятие? Но поведение отца, не желающего слышать о старшей дочери, который в то же время ненароком с уверенностью сказал однажды, что беглянка вернется, подсказывает другое.
Джеймс хмурится сильнее.
— Ты ведь можешь хотя бы слышать меня? Если да, то кивни.
Из-за все еще зажатого рукой носа, чтобы кровь окончательно не заляпала футболку, голос звучит максимально по-идиотски. Да и выглядит сейчас Джеймс вряд ли лучше.
— Давай отойдем в сторону, — выяснять отношения посреди улицы и решать тут же проблемы не совсем человеческого характера кажется ему не лучшим вариантом. — Я могу связаться с тобой ментально… или нет? — Джеймс повторяет ее жест, касаясь виска.
Он успел восстановить большую часть сил после открытия последнего портала, но захочет ли Маджента пустить его к себе в голову, да и сможет ли — хороший вопрос.

Отредактировано James Everhart (27-01-2019 22:10:34)