"Beyond the River of the Blessed, there we sat down, yea, we wept, when we remembered Avalon. Our swords were shattered in our hands and we hung our shields on the oak tree. The silver towers were fallen, into a sea of blood. How many miles to Avalon? None, I say, and all. The towers are fallen"

  [indent]"Птичка Питер."
Голос Мэб сладок, как мёд и холоден, как её алебастровая кожа. Питер, ни перед кем никогда не склоняющий головы вечный мальчик, озорник, встречающий смерть улыбкой, первый среди равных ему Дьяволов, Спаситель благословенных садов Авалона, ловец потерянных душ -  тогда, больше века назад опускается перед ней на колени, насмерть сражённый одним только взглядом льдисто-серых глаз.
Принимая свой дар. И своё проклятие. Склоняясь перед Зимой.

[indent] - Мабен, - сейчас зовёт она его, прежде, чем снова провалиться в небытие, и звезда на простом кожаном шнурке отзывается на её голос едва заметным мерцанием.
Зима умирает.
Мэб умирает вместе с ней.
Извечное равновесие между Летом и Зимой рухнуло, словно кто-то бросил на летнюю чашу весов камень, что не может поднять и сам Господь.

[indent] - Я здесь, госпожа, - отзывается Питер [непроизнесенное вслух пересохшими губами, но очевидное для всех "МОЯ" повисает в пыльном, пахнущем ладаном воздухе], опускаясь рядом,  под ревнивым взглядом Ульфгера, с трудом удерживаясь от желания по-детски показать ему язык, в конце концов, он больше не Потерянный мальчик, когда-то этим самым Ульфгером беспощадно выпоротый за непочтительность - перекрещенные шрамы [Люцифер послал к нам собственного сына, дабы искушать нас, дабы испытать нашу веру, и сегодня мы отправим его назад. Назад в зловонные адские бездны, из коих он явился! - громогласно вещает в его кошмарах Проповедник и тень его широкополой шляпы не даёт Пэну заглянуть в горящие слепой верой фанатика глаза. Где теперь твой бог, падре? В этом городе демонов его нет даже в его собственном доме, бог покинул здание.] на спине Питер так и не залечил, как вечное напоминание о своей излишней самонадеянности. Теперь он Спаситель Авалона, Победитель Пожирателей Плоти, Зимний Рыцарь Неблагого Двора, титулы, ежесекундно давящие на плечи и заставляющие помнить о долге, заставляющие торчать в душной квартире чикагской многоэтажки и день за днём терпеть рядом [ взрослых ] пропахших страхами и гниющими мечтами смертных.

[indent] "Кровь есть клан, клан есть кровь."
Шепчет Питер, находя спасение от жары под струями ледяной воды, бьющей из крана, волосы - некогда огненно-рыжие, теперь светлые, почти белые - намокли и потемнели, капли воды с них оставляют следы на потертом линолеуме, пока Питер идёт из ванной на кухню, чтобы сварить себе кофе.
Типичный напиток взрослых.
Горький, как всякое лекарство. Питер от него не в восторге, но приучил себя к нему, как и ко многому другому в этом городе трупов, которые по ошибке все ещё двигаются, едят и трахаются.

[indent] Над Мичиганом - ни единого облака. Пыль. Жара. Багровый закат. Лето свирепствовало, как никогда.
Питер думает о том, что смерть [несчастный случай, бедняга просто оступился на лестнице, в конце концов, он был уже дряхлым стариком, Питер, не понимаю, что тебя беспокоит, у меня есть дела и поважнее, чем вскрытие этого бедолаги] Летнего Рыцаря послала все по пизде так же внезапно, как если бы детский паровозик  в парке аттракционов вдруг обретя душу, сошёл с рельсов и вместе с визжащими [уже не от восторга, от ужаса] детишками суициднулся, рухнув с американских горок.

[indent]  В участке шумно, в участке раздается смех - ну конечно же, детектив-сержант Прайс снова над кем-то потешается. Кто, как ни он. В другое время Питер бы посмеялся и сам, сейчас он совсем неприветливо бормочет напарнику подвинуться, сопроводив слова болезненным тычком в ребра, и, отхлебывая кофе, включает компьютер, надеясь, что сегодня тот сдюжит чуть дольше, чем обычно и позволит ему закончить отчёт.
- Спасибо, Рут, - Питер мельком смотрит на папку, кажется, бумажной работы только что прибавилось, никак не реагирует ни на реплику Прайса, ни на расистскую шуточку отвергнутой красотки, напряженно уставившись на экран - давай, приятель, еще немного - но тут монитор темнеет и гаснет, в воздухе отчётливо пахнет гарью. - ДА ТВОЮ ЖЕ В ДУШУ МАТЬ!
  Его возмущенный возглас перекрывается громогласным:
- Вы, оба, ко мне в кабинет! - капитана Уорда.
- Ох, сладенькие, босс, кажется, не в духе, - Рут проворно отрывает свою пятую точку от стола - уронив его, Питера, бумаги, между прочим! - мгновенно вспоминая о своих рабочих обязанностях и удаляется, подмигнув напоследок. -  Я, конечно, не моя бабуля и в предсказаниях так себе, но  точно могу сказать, что сейчас кому-то хорошенько надерут их белые задницы. Приходите потом ко мне, мальчики, тетушка Рут вас утешит.
- После вас, - ухмыляется Питер детектив-сержанту Прайсу, кивая  в сторону хлопнувшей двери. Формально в их тандеме старший он, пусть и огребает первым. - А потом, - взгляд Пэна мгновенно становится холодным, что ему эти глупые звания смертных обезьянок, это же не его Дьяволы, умирающие и убивающие ради Мэб. -  Надо бы... поболтать. Наедине. Буду ждать тебя в раздевалке.

Отредактировано Mortimer Sage (25-01-2019 14:05:30)

Отредактировано Mortimer Sage (31-01-2019 17:55:15)

Удивительно, что ведьмы приходят к Макбету в момент наивысшего триумфа его жизни. Он одержал победу в двух битвах; он герой, и все вокруг любят его — и в этот момент появляются ведьмы. Шекспир как бы предупреждает: самые уязвимые моменты твоей жизни — отнюдь не те, когда ты разбит, уничтожен и раздавлен. Такие времена тяжелы, но еще тяжелее жить в тот момент, когда мир дает тебе все, о чем ты мечтал. ©

chapter 24

***
Чужие фразы звучат невозможно-медленно, но Пьетро к этому почти привык.
Медленно - и от этого отчётливо-весомо - они против его воли откладываются где-то в подкорке мозга, чтобы через мгновение затеряться в хаотичном потоке собственных мыслей Ртути.
"Когда я его знал, он не был таким юным".
"Будущее."
"Нам нужна твоя помощь."
Пьетро ненавидит чужие тайны.
Именно поэтому он успевает проверить документы в бардачке машины постучавшихся в дверь незнакомцев ещё до того, как мать, неохотно оторвавшись от телека, впустит их в дом, чтобы устало крикнуть:
- С тобой хотят поговорить копы! - Пауза. И раздражённое : - Опять.
Ну да. В последнее время таких визитов было предостаточно.
Звонок от слишком бдительных соседей, очередная жалоба от медлительных респектабельных граждан, ставший наконец-то подозрительным (после почти десятка краж! некоторые люди ничему не учатся) продавец из магазина комиксов, заметивший, что Пьетро снова ошивается поблизости - за всем этим следовали визиты копов или вызовы в участок. Неудивительно что она злится.
Вот только эти "копы" - совсем не копы.
Да и зачем копам взятая напрокат в другом штате тачка?
Пьетро ненавидит чужие тайны.
Свои - пожалуйста, для него это в порядке вещей.
- Вы видели что-то необычное?
Вам показалось.
Никто вам не поверит. - с привычным видом "я не я и мопед тоже не мой" тараторит Пьетро, но замолкает, услышав:
"Мы такие же, как ты. Покажи ему."
Но даже эту новость перекрывает предложение проникнуть в Пентагон.
Позднее оказывается, что всё куда сложнее, чем просто вытащить из тюрьмы какого-то чувака.
Пусть даже он и (вауонубилпрезидентавотэтокруто!) убил президента.
Речь идёт о спасении целой расы.
Там, в будущем. Из которого и прибыл небритый мужик с совершенно мерзкой мутацией (когти? нет, серьёзно, зачем они? спину чесать?). Хотя, в последний пункт он всё ещё не очень-то верил.
Но, кажется, всё пошло не по плану. И вместо репортажей о спасителе человечества, по телеку всё чаще мелькают новости об опасном террористе.

***
Серое небо. Серый асфальт. Серая медленная толпа горожан, бредущих по своим делами не обращающих внимания на других.
Идеальное место, чтобы спрятаться.
Быть на виду, оставаясь незаметным.
Маленький городок, который Пьетро успевает оббежать несколько раз, каждый раз неизменно заглядывая в ничем не примечательную квартирку в многоэтажке на его окраине.
Крохотные до приступа клаустрофобии комнаты, тусклый свет, потолок, нуждающийся в побелке... квартира выглядела не то, чтобы не жилой, скорее, абсолютно безликой.
Никаких личных вещей : ни фотографий на полках, ни безделушек, ни даже тебе зачитанной до дыр любимой книги.
Вакуум.
Как будто хозяин квартиры готов в любой момент сорваться с места.
нобожемойкакжетутскучно
Именно поэтому он встречает ледяной и словно бы всегда осуждающий взгляд Магнето (Пьетро заметил, что он не смотрит так только на того парня с длинными волосами и нервными пальцами - Чарльз, кажется. Наверное, между ними когда-то были хорошие отношения) искренней улыбкой и даже не делает попытки подняться с продавленного дивана (торчащие пружины которого напоминали орудие пыток), на котором уже была небрежно рассыпанная стопка потрёпанных комиксов и наполовину пустая пачка шоколадного печенья.
Взгляд его не пугает.
Как и мрачное:
— У тебя есть пять минут на то, чтобы всё объяснить. Время пошло.
Пять минут - это целая Вечность.
Пьетро пожимает плечами и из нескольких причин выбирает самую неочевидную.
- Я тебе кофе принёс. - кивает он на поцарапанный столик, на который сгрузил "позаимствованный" из кафешки на углу стакан с ещё горячим напитком. - Дерьмовый, правда, но ты сам виноват. Нечего было прятаться в такой дыре. Серьёзно, чувак, почему не Вегас?
***
На заявление о том, что во всём, оказывается, виноват он, Пьетро только привычно закатывает глаза.
- Ну конечно, именно поэтому мы здесь и застряли. - Ехидно отзывается он в ответ и натягивает куртку, начиная привычное мельтешение по комнате, напоминая позвякивающий многочисленными клепками и цепочками серебряный вихрь. - А вовсе не потому, что ты сейчас террорист номер один. Не выделяемся... А я, между прочим, уже целую неделю скучный и унылый, как... Как ты, вот!
Он останавливается, чтобы обвиняюще ткнуть в сторону Магнето пальцем и с размаху приземляется на диван, так, что комиксы валятся на пол. В голосе Ртути звучит искреннее негодование, даже слишком искреннее и, как только ему надоедает притворяться обиженным, он принимается уничтожать остатки печенья.
На Леншерра, впрочем, это не действовало, Пьетро уже убедился в том, что так просто вывести его из себя не получится, поэтому его фраза о поездке в Вегас прозвучала настолько неожиданно, что Ртуть не поверил, глянул на него с немым укором и уже собирался было обидеться насмерть, но...
- Погоди, ты это что... Серьёзно? Не врешь? - с энтузиазмом выдал Пьетро, щедро покрывая пол вокруг крошками от печенья. - Это крутоооо...
Магнето и в самом деле не соврал.
Уже через полчаса они выехали на автостраду и Ртуть с энтузиазмом показал удаляющемуся городишке вытянутый средний палец.
Ещё через пару минут ему стало скучно.
Он, конечно, понимал, что в Вегас они едут вовсе не потому, что ему стало невмоготу в этой жопе мира, а Магнето вдруг этим проникся, нет, вовсе не поэтому.
Скорее всего, у того был план.
Поиск союзников? Оружия?
Неважно.
Важно, что его, Пьетро, посчитали нужным и взяли с собой, а не оставили в той дыре.
Осознание собственной важности, впрочем не помешало ему достать Магнето болтовней. Сам виноват, что не разрешил ему добираться своим ходом.
- А что мы там будем делать? Знаешь, а ты неправильно убивал президента, зачем тебе были нужны эти дурацкие пистолеты? Бункер же был желе...
Леншерр остановил машину, выругавшись сквозь зубы.
Сзади маячили копы, требуя прижаться к обочине.
Пьетро расплылся в искренней улыбке - наконец-то развлечение! - и посоветовал Магнето :
- Ты только не улыбайся. А то когда ты улыбаешься, это пиздец как страшно. Похоже на крокодила, который пытается прикинуться котичкой. Даже я иногда боюсь. Честно.
Подошедший коп не выглядел особо настороженным, попросил права, и тут-то Ртуть напрягся.
На фотографии в правах Макса Эйзенхарта ( само собой поддельных) красовались пышные усы, пририсованные толстым чёрным маркером.
Ну упс.
***
Если бы Ртуть был вот хоть на чуть-чуть более впечатлительным, то от многообещающего взгляда, которым его наградил Леншерр, ему бы стало жутковато.
А в какой-нибудь параллельной Вселенной, может быть и немного стыдно.
Может быть.
Поэтому на взгляд Магнето спидстер ответил лучезарной улыбкой и с любопытством уставился на подошедшего к их развалюхе копа, который постучал по стеклу, требуя его опустить.

Вот вам и еще один минус путешествий с террористом номер один.
Закрытые окна машины.
В самом начале осени.
В пустыне.
Может быть, после десяти лет в камере у Эрика развилась боязнь открытого пространства?
Как же она там называется?
Решив не напрягать свой спекшийся от духоты мозг, Ртуть напряг ноги и сгонял до ближайшего города.
- Агорафобия. - прочитал он и вернулся к машине, оставив уже ненужный словарь небрежно брошенным на столе в библиотеке.
А в машине... В машине было весело. Эрик - наконец-то! - обнаружил шедевральные усы в своих правах и, судя по всему, настолько ими впечатлился, что не захотел делиться с окружающими - в целом и с копом - в частности.
Короткая игра в перетягивание документов ( Пьетро даже поспорил сам с собой на то, кто победит и задолжал себе шоколадку) закончилась победой закона, коп хмыкает, изучая права.
- Cын мечтает стать великим художником. - небрежно бросает Леншерр, и у Ртути от этой его небрежности сердце предательски пропускает пару ударов.
Знает?
От кого?
Кто сказал?
На него - к счастью - никто не смотрит и это Пьетро безумно радует, потому что на его подвижной физиономии за пару мгновений сменяют друг друга удивление, обида, беспокойство, облегчение и задумчивость.
Не знает.
Это, с одной стороны, Ртуть радовало - не знает и хорошо, никаких тебе серьёзных разговоров, попыток воспитывать или - упаси, Боже! - беседы про пестики и тычинки не предстоит, а ехать им еще долго.
С другой, Максимов почти физически ощутил, как на его плечи опять опускается эта ноша - груз ответственности за тайну, которую знает он, но не знает Магнето.
И снова заставило задуматься, как ему об этом сообщить.
Можно, конечно, беспардонно брякнуть "Эрик, я твой сын", Пьетро это раз плюнуть, но...
Что будет потом?
Нет, он лучше просто побудет рядом, а потом решит, стоит ли вообще заводить об этом разговор или мама права и он, Пьетро, Магнето не нужен от слова "совсем".
Коп уходит. Права возвращаются в бардачок, стекло - серьёзно? - поднимается вверх.
Великая одиссея продолжается.
Пьетро фыркает, выслушивая гневную тираду Магнето.
- Умираю от жары и скуки. - нарочито честно отвечает он, делая вид, что не понял подоплеки вопроса и сочувствующе смотрит на Эрика - Aгорафобия. - чуть ли не по слогам, медленно, хоть это и требует от него некоторых усилий, сообщает Максимов Леншерру и поясняет - У тебя. Ты немного спятил в своей камере, нет, я не осуждаю, ты не подумай. Агорафобия - это боязнь открытых пространств. Я посмотрел в словаре. Сейчас прине... - грозный взгляд заставляет Ртуть подумать, что бежать в библиотеку плохая идея. - Да ладно, это лечится, не напрягайся так. И насчет того копа - тоже. Пока он вспомнит, где же он видел твою физиономию, пока починит тачку или дойдёт до ближайшего телефона - вряд ли его кто-то подбросит, сам видел, какое тут "оживленное" движение - пока сообщит о нас дальше... У нас фора. А машину сменим в первом же городе, через пару десятков миль от нас как раз есть один, возле закусочной есть подходящие.
Пьетро вертит в ладонях полицейскую рацию, которую вытащил из патрульной машины и довольно улыбается.
- Я так вдохновился твоими речами о превосходстве мутантов, чувааак, - тянет он и лезет в карман за сигаретами - Автограф дашь?