...непонятно, кто из них испугался больше. Марк или так невовремя - а главное, откуда бы вообще, в четыре-то утра - взявшаяся тут девчонка. Вернее, это поляк ее "взял", втянул из коридора внутрь своей одиночки с резвостью, которой не ожидал от себя сам, придавил к стене и зажал рот ладонью. Зубцы пластиковой вилки, судорожно сжатой в руке, зловеще белели у левого глаза миз...
- Холт, - с трудом разглядел Марк имя на бейджике.
Полоска света из приоткрытой двери выхватывала из полумрака профиль миловидного личика.
В четыре утра в психиатрическом крыле было тихо.
- Тихо, тихо, миз Холт! Я не сделаю ничего плохого, - яростно зашептал Марк, - Только не кричите, хорошо?.. Сейчас я уберу руку и Вы не будете кричать... Хорошо, миз Холт?
После дозы адреналина сердце бешено стучало где-то под кадыком.
- Я отпущу Вас на счет три. И Вы не будете кричать, Договорились? На счет три. Раз... Два...

[ ранее ]
Муниципальная больница святой Анны - далеко не худшее место, где приходилось бывать Марку. По крайней мере, здесь были розетки. Жалко, поляк не успел прихватить с собой телефон. Делать здесь все равно было нечего, только читать книги из небогатого набора местной библиотеки, представляющей собой несколько полок в общем зале. Читал Марк преимущественно по ночам, потому что днем постоянно хотелось спать. Ночью, наоборот, приходила странная лихорадочная жажда действий под руку с бессонницей и тени в углах оживали чужими кошмарами, отпечатываясь на сетчатке глаза хаотичными черными всполохами.
Это всё таблетки, которые обещал отменить доктор Валентайн, но которыми Крала регулярно снабжали на выдаче.
- М-м... Я понял план. Это глюкоза, да? В этих капсулах, - просветленная улыбка понимания у санитара не вызвала. Ни в первый, ни во второй, ни на третий день. Вот вам пластиковый стаканчик, мистер Крал, будьте добры принять все таблетки, которые перекатываются на прозрачном дне.
Поднимать бучу Марк не стал - пару раз попытался схитрить, проверяя бдительность санитаров, фокус не прокатил и поляк смирился.
В конце концов, доктор Валентайн был не первым в его жизни доктором, который обещал отменить все лекарства.
Марк его даже понимал и почти не осуждал.
Когда твоей жизни угрожают ножом для резки бумаги, наобещать можно еще и не такое. Хорошо, что после не привязали к кровати. Не запирали дверь. И если везло на смену - разрешали держать включенным ночник у кровати всю ночь. Сегодня не повезло, и именно с этого и началась вся цепочка событий.
Силуэт, застывший снаружи, заставлял нервничать. Сквозь приоткрытую щель замерший на корточках у самой двери поляк видел край стандартной одежды, какую здесь носили санитары и медсестры. Медленно поднялся, прижимаясь плечом к косяку - девушка, не уходит, чего-то ждет - если она зайдет внутрь и поймет, чем занимался оин из пациентов...
В какой момент в голове щелкнуло решимостью действовать на опережение, поляк не мог сказать сам. Как закономерный итог - миз Холт, с которой теперь непонятно было, что делать, темная палата со всполохами черных теней и разобранная розетка под ногами.

- На счет три. Раз... Два... Три...
Ладонь, влажную от чужого дыхания и волнения, Марк не убрал, хотел, но не смог - супергерои всегда держат свое слово - захлебнулся выплеснутыми, словно ведро воды, в лицо беспорядочными видениями, и придавил сильнее к стене ни в чем неповинную миз Холт, хватая ртом воздух.

Отредактировано Mark J. Král (19-12-2018 12:16:51)

Образы, наполняющие шизофренического, по мнению врачей, бреда похожи, по мнению самого Марка, на воробьев.
Вот ты крадешься в попытке поймать к одному, щелкающему по разбросанным на асфальте семенам коротким клювом - видишь бело-коричневые-черную узорчатую спинку, темную бусину глаза, но стоит только протянуть руку, как мерзкая птица бьет крыльями по пальцам и срывается прочь. Они все очень разные, эти воробьи, если смотреть на них внимательно, и узор перьев у каждого неповторим.
Но недостаточно запоминается, чтобы отличать каждого из чертовых воробьев, и приближаясь к следующей птицей ты не можешь быть уверен, видишь ли ты другую, новую или эту же.

В этот раз что-то идет не так - серая нить дрожит, отвлекая его от воробьев, и Марк удаляется от их назойливого, оглушающего щебета, не отнимая пальцев от... мелодии? Поляк удивленно моргает и не менее удивленно зовет в пустоту:
- Хастур?.. - нет, вряд ли. Этот парень в желтом, у него совсем другой имидж, он бы врубил что-то вроде Cradle of Filth. "Нет, слишком... неинтеллектуально для него. Вот Бах было бы самое то," - думает Марк, пока звучание музыки то смолкает, то рельефом на белом тумане проступает вновь.
Рассерженные крикливые воробьи остаются далеко за спиной. Серая нить мягко вибрирует, сворачивая то влево, то вправо - ведет его куда-то и Марк убеждается окончательно, что это не дело рук Хастура. Король в Желтом любит сложности и загадки, и терпеть не может давать подсказки.
Череп наливается тяжелой болезненной пульсацией. Поляк смотрит вниз, дергает подбородком, но не может поднять голову - видит край синей ткани, из которой шьют одежду для фельдшеров, шероховатую стену и силуэт птицы, раскинувшей огромные крылья прямо перед ним. Поднять бы взгляд и посмотреть, но у Марка не получается даже этого и он читает по тени, бесшумно скользящей в белом тумане, столько, сколько может, пока истончающаяся нить не поворачивает, уводя его в другую сторону.

- Миз Холт?!.
Глаза закрыты, веки не двигаются, тело какое-то безвольное, обмякшее, а ладонь Марка натурально душит волонтера.
Или уже задушила - вопрос только в результативности действия.
Господи, он что, опять почти-убил-девушку в этом чертовом городе?! Форменный кошмар, Марк, потому что такими темпами это скоро войдет у тебя в привычку!
Поляк отдергивает руки, делает шаг назад, наступая голой пяткой на снятую пластиковую заглушку от розетки, сдавленно матерится - и окончательно приходит в себя. По крайней мере, миз Холт он успевает подхватить раньше, чем та падает, и помогает сесть, опираясь спиной на стену, опускаясь рядом на корточки. Дышит. Моргает. Марк нервно сжимает пластиковую вилку и растерянно сует ее в карман мешковатого халата.
Легонько трясет за плечо миловидного волонтера, которую видел несколько раз в коридоре.
- Миз Холт... Миз Холт! - взволнованно шепчет поляк, - Хотите воды? С вами все в порядке? Что Вы здесь делаете?..
...посреди ночи - остается невысказанным и искренним удивлением в глазах. Сейчас же ночь, верно? И вялая жизнь теплится разве что в реанимационном отделении. Марк морщится, с силой трет основанием ладони висок, и все это перекашивает его попытку дружелюбно-нейтральной улыбки в гримасу звериного оскала, пока он не отводит пытливого взгляда в упор от лица миз Холт, к которому возвращается нормальный розоватый оттенок вместо неживого цвета белой простыни.
- Только не кричите, пожалуйста, миз Холт, - торопливо добавляет Марк, - Я не сделаю Вам ничего плохого.
Вопрос "что здесь только что произошло" поляк оставляет при себе, потому что выглядеть полным и законченным психом в глазах красивой девушки не хочется совершенно.
"...ладно, - мысленно поправляет себя Марк, потому что нужно принимать правду, какой бы неприятной она не была, -  выглядеть большим психом, чем выглядит уже..."

Отредактировано Mark J. Král (19-12-2018 17:08:39)

Как обычно, после острых приступов шизофренического бреда, Марк собирал картину произошедшего по кусочкам. Зеркало разбитое. Мозаика, разбросанная по комнате. Поляк чувствовал себя уверенно, пока не задумывался о выпавших из памяти событиях, но стоило миз Холт непрозрачно намекнуть, что он сделал что-то не очень хорошее, как вся эта уверенность испарилась, а Марк растерянно заморгал, озадаченно и чуть виновато хмурясь.
Еще и про розетку спросила.
- Да. То есть нет. То есть - это не я ее сломал. То есть - она вообще не была сломана, - скомкано объяснил поляк и отвел взгляд в сторону, шоркая ладонью ноющий лоб.
Выходит, это он ее сюда затащил - да уж, поступок, достойный супергероя, спасающего мир! - точно он, воспоминания десятиминутной давности застучали, как град по стеклу. Вот почему миз Холт выглядели ничерта не "хорошо". Оповещать ее об это этом Марк не стал. Не хватало еще заявить понравившейся красивой девушке, после того, как чуть не придушил ее, что-то вроде "знаешь, милая, ты какая-то ну, в общем, не очень - выглядишь бледновато, как моль".
Марк подавлено молчал, глядя на миз Холт.
Та не пыталась кричать или звать на помощь, продолжала сидеть с ним и ее ответный взгляд был таким умиротворяюще спокойным, понимающим даже, что Марк невольно начал говорить.
- Я могу починить ее, собрать обратно. Если бы у меня были нормальные инструменты, я бы мог сделать это быстро...
Поляк сокрушенно вздохнул и растерянно сунул руку в карман, нащупывая обломанную пластиковую вилку.
- Только не говорите об этом никому, хорошо? Я не хочу больше таблеток, их итак слишком много. Из-за них не могу спать по ночам, не могу думать и мысли путаются, в голову лезет какая-то чушь, которую я не могу... убрать не могу. Я не хочу, чтобы меня снова привязали к кровати. Вы же никому не скажете о розетке, да?
Прозвучало как-то жалко, да и, наверное, ей часто приходилось слушать подобное. Марк вспомнил себя пару лет назад, вспомнил, насколько бесполезны такие жалобы, если у тебя есть пухлая папка с историей болезни в заведении вроде этого - обреченно и разом заткнулся, неловко улыбнувшись.
Миз Холт все еще внушала безграничное доверие, она же волонтер, а не очередной психиатр, которого хлебом не корми, дай провести какую-нибудь очередную терапию, а значит, не сдаст его медперсоналу клиники.

А потом зрачки поляка расширились, потому что он вспомнил и выдохнул бездумно:
- Там было опасно, вот почему я затащил Вас сюда!..
Где именно "там", Марк не был уверен, но, наверное, в коридоре, если поступил именно так. Какого рода опасность грозила - тоже не знал. Но с ним-то миз Холт будет всяко безопаснее, чем снаружи, верно?
- Я не выпущу Вас отсюда, - решительно произнес поляк, - Пока не настанет рассвет. С рассветом тени в углах перестают шептать... Но Вы потом больше не ходите здесь по ночам, ладно?

Какая-то беда, что-то плохое, неотвратимое, как черный ворон из видения.
Марк морщил лоб, озадаченно хмурясь, разом пытаясь вспомнить, что именно угрожает миз Холт и как он может уберечь ее от этой беды.

- О, нет, не бойтесь, - поспешил заверить девушку поляк, - Здесь точно безопасно. Я проверил. В розетке не было жучков - здесь никто не следит за мной... - и быстро поправился, потому что сейчас в палате их было двое, - за нами.
Выкуси, Фарингтон! Руки у тебя коротки, ублюдок, чтобы дотянуться сюда!
Поляк ободряюще улыбнулся миз Холт, спохватился, представляясь:
- Марк Крал. Можно просто Марк, - весьма довольный тем, что ход их беседы стал более неформальным и даже каким-то доверительным, чем ранее.

Отредактировано Mark J. Král (25-12-2018 04:07:31)

- Роберт Фарингтон, - как само собой разумеющееся произносит Марк имя старого знакомого, потому что, ну серьезно, в кого он стрелял до того, как угодить в психушку, - Кто еще может за мной следить?..
Не считая Хастура. Поляк нахмурился,сосредоточенно размышляя. Миз Хо... Дженни никуда не торопилась сбегать, все так же терпеливо стояла рядом и слушала - Марк покусал губы и мысленно обругал себя. Это вот все совсем не повод подставлять Дженни, вываливая все подробности про древних нёхов, магию и существование других существ, воистину сказочных, бок о бок.
О таком лучше не знать милым девушкам, чтобы по ночам им спалось крепче, а не тянуло на приключения, как вот, например, сейчас.
- Я бы не хотел говорить об этом, - неуверенно протянул Марк и резковато сменил тему, - И ничего я не разрушал! - буркнул растерянно и тише, - Я действительно могу починить ее... обратно.
Чем больше размышлял поляк, тем больше снова начинал волноваться.
Во всю эту историю с Фарингтоном впутывать Дженни не хотелось совершенно. Это же может быть опасно для нее! Ладно, сам Марк знал, куда лез и что мог огрести за свою настырность, но миз Холт проблемы из-за малознакомого человека явно были не ну...
Силуэт большой птицы из видения вставал перед глазами, трансформировался, менялся, и в темноте тени проступало то, что Марк успел запомнить, забыть и теперь вспоминал заново. И то, что он видел, поляку не нравилось.
"Совсем психом посчитает," - расстроился Марк. Промолчать было невозможно, словно сам Хастур подталкивал его к определенному решению, сжимая плечи белыми костлявыми пальцами.
- Человек в черном, ты встречалась с ним недавно. Он такой... знаешь, как ворон весь - и глаза, и одежда, и волосы. Вороны падальщики, а этот и вовсе адский. Не ходи за ним. Твоя кровь... Зачем ему твоя кровь?
Поляк нахмурился:
- Два. Ноль. Ноль. Восемь, - нарисовал пальцами в воздухе цифры, дублируя сказанное. Глупость, конечно, несусветная, и теперь Марк настойчиво вытаскивал из памяти всплывающие детали, как занозы вытаскивал, торопясь рассказать все.
- Гравий под ногами. Лекция. У тебя ручка перестала писать... Чешуя?.. - поляк часто заморгал и отпрянул назад, - Так ты студентка, ты учишься. Ты видела Фарингтона! Это он тебя прислал сюда?!
Говорил, говорил, говорил и не мог остановиться. Картинка накладывается одна на другую и Марк уже не особо задумывается, насколько это бред, все, что он говорит, потому что миз Холт, которая попросила называть ее Дженни, наверняка пришла сюда по наводке Роберта - конечно! Иначе зачем бы ей ходить по психиатрическому отделению ночью?..
Страха было мало. Страха было недостаточно - его гасили таблетки, мешали холоду, ползущему по позвоночнику, вкрадчиво обхватить ребра, мешали выдрать этот страх и швырнуть его в лицо Дженни, как он делал обычно.
Поэтому Марк отталкивает от себя Дженнифер, в несколько широких шагов оказывается у двери, распахивает ее и уже в коридоре переходит на бег.
Клиника, и до этого казавшаяся не особо безопасным местом, стала местом опасным и поляк не задумывался о том, что будет делать, когда упрется в запертую дверь, как и о том, что он не знает, где здесь выход, кроме закрытого решеткой окна.

"...действительно виделась?"
Сколько людей в черном сейчас, осенью, ходит по улицам, предпочитая этому цвету другие. Марк смерил Дженни тяжелым недоверчивым взглядом и повернул голову в сторону одной из палат. Он понятия не имел, как далеко успел убежать от своей - в памяти осталось только смазанное пятно прежде, чем они вместе с миз Холт рухнули на пол - черные тени опять шелестели, и из-под двери ползли черные щупальца, зло шептали и били по полу, силясь дотянуться до них.
Снова пришло время спасать бедную беззащитную миз Холт.
Марк крепко схватил ее за плечо и потащил дальше по коридору - пары метров вполне хватило для того, чтобы мерзкие сгустки темноты бессильно зацарапали пол.

Это все в твоей голове.

Как и любой уважающий себя эксперт по психушкам, поляк научился распознавать признаки собственного бреда, и эти когтистые чернильные отростки были его частью. На всякий случай Марк зажал рот Дженни, пытаясь дышать по счету.
- У него был галстук. И запонки на рубашке. Опиши их, - попросил поляк. Сердце все равно стучало чаще, чем следовало. Марк сунул руку в карман униформы Дженни, пошарил там, почти сразу натыкаясь на свою пластиковую вилку, крепко сжал ее и определенно почувствовал себя лучше с оружием в руках.
Спохватился, убирая ладонь от чужого рта.
Топота санитаров все еще не было слышно.
Шумно сглотнул, приваливаясь к стене и обхватывая миз Холт поперек живота рукой. Бежать в любом случае было поздно. Бездумно верить Дженни - тем более, хотя она и казалась такой милой, наивной и беззащитной, что невольно становилось стыдно за свое поведение.
- Я хочу, чтобы таблетки убрали. И чтобы меня выпустили отсюда, - тупо и бездумно проговорил вслух мысль, которая постоянно билась на периферии сознания, разглядывая свою босую ногу. Тапочек проебался где-то в процессе спринтерского забега.

Всё бы хорошо, да и слова правильные - слишком правильные, Марк их уже слышал, не один раз. В том числе от доктора Валентайна, а после в его рационе добавилось полезных таблеточек, не иначе витаминок, для укрепления иммунитета. Поляк тяжело засопел, мысленно заметавшись между тем, что Дженни не может ему врать, не может же, да, так лицемерно и двулично говорить, глядя в глаза, да? И между фактом того, что на ее бейдже было написано черным маркером поверх бело-синего "во-лон-тёр", то есть почти что сотрудник клиники.
- Не знаю, - наконец выдохнул поляк.
Наверное, он молчал слишком долго. Теплое раннее не солнце, отблеск рассвета, лизнул в висок.
- Идем, - растер ладонью ноющий лоб и потянул Дженни за руку, выпуская из очень странных объятий, - Надо возвращаться.
У палаты, куда не дотягивался солнечный свет и откуда до сих пор слышалось смутное шипение и клацанье когтистых чернильных отростков о линолеум, поляк остановился, не доходя и напряженно вглядываясь в дверь, словно мог просверлить ее взглядом и увидеть, что находится за ней. Дженни не пустил дальше тоже - схватит еще результат шизофренического бреда миз Волонтера за ногу, доказывай потом, что это не мистер Псих порезал работника клиники на ленточки опасной пластиковой вилкой.
- Я знаю, что не совсем болен. Я умею... делать некоторые вещи, которые сейчас делать не получается из-за... таблеток. Таблетки все портят. И мозгоправы все портят.
До-порчивают то, что не успел испоганить Хастур.
Марк покосился на Дженни и не стал договаривать.
Незачем милым девушкам знать про рассыпающихся древних старпёров из Астрала.
Шепот теней за дверью стал тише. Поляк коротко выдохнул и рывком протащил за собой Дженни мимо опасной двери, торопясь к своей палате.
- Мы же правильно идем? - смущенно уточнил Марк, - Кто лежит в той палате?
У двери своей обнаружился планшет. Поляк вспомнил, что Дженни ковырялась в нем, когда он наблюдал за ней. Поднял, протягивая, и смутился, обнаружив на гладкой черной поверхности дисплея трещину.
- Извини. Я не смогу это починить, но я могу подарить тебе новый, когда выйду отсюда, - в глазах миз Холт отразилось сомнение и поляк поспешил добавить, словно оправдывался, - У меня есть деньги, правда.
Тапочек, к слову, так и не нашелся. Марк топтался у входа в свою палату и прощаться с Дженни не хотелось.
- Приходи еще. Только не ночью, днём, ладно? - зевнул и спохватился, что все еще сжимает планшет, не сразу расцепляя пальцы.

Отредактировано Mark J. Král (09-01-2019 06:07:35)