- Твой балласт, Уэйтли,- кивком головы мой (не)посредственный начальник кивает за дверь, где мелькает шевелюра очередного юного раба, что направлен в редакцию безжалостной машиной системы образования.

- Балласт это жопа твоей мамаши, йоу, - я не отхожу от кофе-машины в кабинете начальника ни на миллиметр. Нормальный кофе есть только здесь, так что стоит рискнуть, получив очередное поручение или травму. Краем глаза я замечаю, как шеф хватает со стола какой-то предмет. С явным бестактным намерением запустить его мне прямо в голову. Потрясающей работы винтажное мраморное пресс-папье пролетает мимо меня, ударяется о стену и падает на пол, пока я меланхолично потягиваю горький тягучий американо. За год моей работы у босса так и не выработался иммунитет к моим шуткам и это потрясающе. Всё как всегда. Следом за пресс-папье летит тонкая папка и ключи от служебной машины, эти предметы я успеваю поймать и отвесив легкий полупоклон выхожу из кабинета.

Всё как всегда. Редакция это сумасшедший дом, только тут нет врачей, лоботомии, решеток на окнах и запаса антидепрессантов и нейролептиков, приходится компенсировать нехватку данных вещей рабочими совещаниями, горящими дедлайнами и вечными пассивно-агрессивными диалогами, ах да еще есть мини-бар. Так и живем, совмещая в себе красоту печатного слова, журналистскую жажду правды и сенсации, плюс несколько кругов Ада из Данте.

- Привет,  я Кэролайн Уэйтли, можно просто Кэр, - мой «балласт» еще слишком молод и хорош для всего того дерьма, которое готовит ему практика в редакции. К примеру, Стэйтон заставляет школьников перебирать архивы в маленьком пыльном темном закутке, а Трейси ноет часами напролет о своих бывших, пока несчастные школьники делают вычитку из статей. Не сказать, чтобы моя компания была прямо самым лучшим на свете, но из двух зол, как известно, лучше выбрать ту, которая меньше.

- Приятно познакомиться Корво, - парнишка получает от меня одобряющую улыбку и легкое рукопожатие. И все современные дети такие высокие? Ладно, Кэролайн, ты отвлеклась от сути. Надо хотя бы сказать парню, чем мы будем заниматься, чтобы выяснить заранее укачивает ли его в машине или нет. И если укачивает – прекрасно, тачка-то служебная.

- Мы с тобой поедем в Салем, там будет проходить фестиваль посвященный медиевистике, так что если ты больше любишь «Звездные войны», тебе придется не демонстрировать свою джедайскую силу перед простыми крестьянами. Иначе, юный падаван, нас загребет инквизиция, - нет ничего предосудительного в том, чтобы пошутить. Просто, я слишком хорошо представляю, как неуютно на новом месте, когда тебе семнадцать, а вокруг кто-то бегает и орёт. Причем по большей части такими словами, которые не печатают в газетах. Парнишка располагает меня к себе – может быть чуть стеснительной улыбкой, или этой еще небольшой подростковой угловатостью. В общем, не производя впечатление торчка, который нюхает клей из пакета.

- Пошли, отсюда, малыш, - из душной редакции можно наконец-то выйти на улицу. Пока тут еще свежо и прохладно, и после шума внутри, тишина снаружи, изредка прерываемая пением птиц, кажется чем-то неземным. Пока ещё прохладно, но судя по солнцу, что уже поднялось над верхушками деревьев, днем будет пекло. Ненавижу сранную жару, будь она неладна.

- Нет, ну ты ж посмотри на этот выкидыш, - говорю я скорее самой себе, чем Корво. Служебное авто - это старенький форд цвета томатного соуса с боками поеденным ржавчиной и полуистертой наклейкой в виде логотипа газеты на дверце. Я пинаю колесо – на случай, если оно отвалится, то это не было бы для меня неожиданностью.

- Ладно, поехали, - внутри машины, как в доме у бабушки. Всё почти разваливается, но зато чисто, пахнет мылом и особо ненадеждные части приборной панели приклеены серебристым малярным скотчем. Ни о каком кондиционере в этой колымаге речи идти не может. Этой наказание за мои греховные шутки про мамку, не иначе. Но мальчишку-то за что мучить?

- Пристегнись, пожалуйста, и открой окно, иначе мы рискуем задохнуться еще до того, как выедем из города, - машина заводится не с первого раза. Двигатель пыхтит и кашляет, как старый умирающий туберкулёзник, но видимо из вредности, и чтобы доказать, что я еще ого-го, машина таки заводится.

- Посмотри в бардачке должны быть кассеты, поставь любую, - мне хочется верить, что Корво не наткнется на использованные презервативы, трусы или носки, или отрезанную руку в бардачке машины (а поверьте, там и не такое может быть). На наше счастье самым опасным там оказывается одинокая кассета с песнями Джони Кэша и несколько трупов насекомых.

Well, you wonder why I always dress in black,
Why you never see bright colors on my back

За окном мелькает городской массив, который быстро сменяется пасторальным пейзажем гладкого асфальта федеральной трассы с небольшим количеством смешанного леса по бокам. Дорога ведет нас в Салем. Солнце палит нещадно, воздух в салоне тягучий и плотный. Приходится надеть очки, чтобы меня не слепили лучи, хотя на лбу у меня уже выступила испарина. И только Кэш, который хрипит из динамика, кажется, чувствует себя просто прекрасно.

- Ты вообще впервые попал на школьную практику к нам в редакцию? – как только дорога становится монотонной, спрашиваю я. Чтобы не уснуть, да и так наверное, веселее что ли? Как же хочется пить черт возьми.

- Кстати, если Вотерсон, начнет орать, что ему нужны фотографии человека-паука, то не воспринимай его всерьёз, он просто идиот, который таким образом самоутверждается, - Филлу Вотерсону сорок, но если я мудак, то его в детстве уронили в котел с зельем, которое превращает человека в долбоёба эпического масштаба. Если бы не его способности, как дизайнера в типографии, он давно бы уже побирался на улицах.

- Не принимай его слова близко к сердцу, - хочется сказать еще что-то, но вместо этого я вижу, как из под капота машины тонкой струйкой поднимается дым. Слышится странный треск, который ни сулит ничего хорошего.

- Твою мать! – приходится резко затормозить, и съехать на обочину.

When the lights have lost their glow you're gonna cry, cry, cry

Да блять, тут горит машина, но сранный динамик работает исправно! Вот дрянь! С каждым гитарным аккордом дым становится всё гуще. Остановив машину, я жестом или каким-то междометием велю парнишке вылезти из салона, а сама поднимаю капот. От дыма на меня сперва находит приступ дикого кашля, сопровождающийся слезотечением и невнятными матюками:

- Да ты.. сучара… что же… блять… ты такое… ЧЕРТ! – помахав рукой перед собой я вижу, что дым рассеялся. И всё, дальше ошибка 404. Ну не разбираюсь я ни в устройстве двигателя внутреннего сгорания, ни в прочем дерьме из серии «как устроен этот сранный автомобиль». Поэтому могу лишь несколько секунд смотреть внутрь, как полный идиот. Вдруг от моего взгляда эта колымага пристыдится и перестанет вести себя, как мудло?

- Корво, ты хотя бы примерно знаешь, как это отродье сатаны должно работать? – в моем голосе звучит слабая надежда вперемешку с раздражением. Кэш продолжает петь песню своим тягучим голосом. До Салема еще час пути, а время неуклонно движется к полудню. Ближайший автосервис расположен в никогде. В блядской глуши, куда я сейчас долечу на тяге от своей злости от тупизны всей ситуации.

Ублюдок, мать твою…

Моё гневное сообщение начальнику уже насчитывало несколько сотен символов. Нет, это каким же надо быть пидарасом, чтобы на мои вполне безобидные шутки подложить мне такую стальную свинью? Обличая свой гнев в текст, после, я не нажимаю кнопку отправить. Вот вернусь в редакцию, изящно открою дверь и откушу этому засранцу голову, или просто вынесу ему мозги, так что шутки про мать покажутся просто вишенкой на торте.

Из всех слов сказанных Корво, я понимаю одно – мы в том анатомическом образовании человеческого тела, куда ни проникает свет и надежда. Ах да, отсылка к президенту Рейгану мне нравится. Только я не хочу сидеть в машине и отправлять моего стажера черт знает куда. Глядя на его сахарное невинное лицо, наверняка все домохозяйки с материнским инстинктом и педофилы в радиусе ближайших десять километров тут же сбегутся, чтобы урвать от него кусочек. Ну как в финале «Парфюмера».

- Нет, Корво, мы черт знает где, и одного я тебя никуда не отправлю. По меньшей мере это будет безответственно с моей стороны, не подумай, я не считаю тебя беззащитным младенцем, но ближайшая заправка тут в лучшем случае в полсотне километров, и ты расплавишься по дороге, - чуть покачав головой, я взвешиваю наши дальнейшие варианты. Надев на мальчишку свои черные очки-авиаторы, мне приходится порыться в чертогах своей памяти, чтобы выудить оттуда идеальный план. И он рождается.

- Пойдем, поймаем попутку, я придумала, где нам раздобыть транспорт, взамен этой колымаге, - пока мы идем до дороги, приходится максимально сдержанно набрать сообщение, рассказав шефу о том, что выкидыш машины смертельно болен, и прикрепив карту с местоположением проблемной тачки, спокойно нажать «отправить». Теперь этог его головная боль, а не мои проблемы, пусть болит чужая царственная голова, я пока буду махать рукой проезжающим машинам. Обычно меня охотно подбирают, видимо мои щенячьи глазки никого не оставляют равнодушными, но сейчас прошло уже десять минут, которые приходится стоять под палящим солнцем, а на трассе пусто. Ни тебе большегрузных грузовиков, ни автобусов, ни даже какого-нибудь захудалого пикапа с близлежащих ферм. Взглянув на часы, из груди вырывается легкий усталый вздох. До самого фестиваля еще несколько часов, но мне хочется приехать туда пораньше, чтобы иметь возможность хотя бы осмотреться. Я начинаю хмурится и нервничать, когда мимо нас проезжает белый шевроле авео, и притормаживает на обочине. Я успеваю заметить на лобовом стекле распятие, а на бампере наклейку «Я люблю Иисуса», прежде чем направляюсь к машине, кивком головы приглашая с собой паренька Хэйла.

- Не подкинете нас до бара «Ночь»? – открыв переднюю дверцу машины я смотрю в упор на самого образцового пуританина из всех. Застёгнутая по самое горло рубашка, до хруста выглаженные брюки и блёклые серые глаза, которые смотрят на меня из-под стекол очков в прямоугольной оправе.

- Да, конечно, - немного подумав, мужчина кивает, и я с радостью и облегчением усаживаюсь на переднее сиденье. Корво же предстоит ютиться сзади в компании жены водителя – печальной блондинки с каре в сером платье, и мирно спящего на детском кресле малыша лет четырех с такими же белесыми волосами, как у матери. Зато внутри работает кондиционер.

- Большое вам спасибо, вы нас очень выручили, - благодарность получается даже искренней, только я вижу в зеркале заднего вида, как жена хмурится, видя что её самец улыбается мне в ответ. На заднем фоне тихо играют какие-то церковные песнопения, я напрягаюсь, ожидая подвоха. Возможно эта семейка из тех сектантов, которые стучат в дверь и спрашивают «Не хотите ли вы поговорить о Боге?», а может быть я слишком предвзята.

- Вам не кажется, что посещать бар утром в понедельник не лучший пример для вашего сына? – голос у этой блёклой блондинки был под стать ей самой, высокий и трескучий. Можно было бы начать с того, кто Корво не мой сын, но… У меня была идея получше, улыбнувшись мне пришлось повернуться к заднему сиденью телом, я чуть кивнула Хэйлу, а потом мягко и с полной уверенностью в голосе ответила:

- Ох, вы знаете, это так нелегко, у мальчика сегодня его первая в жизни оргия и это так волнительно, так что малышу следует принять на грудь перед этим важным делом, - я кладу свою руку на колено блондинке поверх ткани и чуть скольжу ладонью вверх, останавливая на середине бедра, - вы, как мать, должны меня понимать!

Закончив всё с невинной улыбкой, я убираю свою руку от красной, как рак блондинки и со спокойной умиротворенной миной на лице поворачиваюсь на своё место. Весь короткий остаток пути проходит в неловкой тишине. Когда мы останавливаемся возле бара, у меня хватает вежливости и наглости сказать.

- Большое вас спасибо, - уже открыв дверь и наполовину высунувшись из салона, я строго добавляю, - и ave satani!

С резким визгом автомобиль уносится прочь, а я наконец-то могу засмеяться. Видя как Корво тоже сдерживает смех, я легонько по-дружески хлопаю его по плечу. Для «Ночи» я регулярно пишу тексты для афиш или отзывы на тысяче сайтов, там есть кондиционер и хороший бар, а еще можно разжиться сэндвичами, но это даже не самое главное. Пока мы идем к входу есть время оправдаться. Я никогда не вожу стажеров в стрип-клубы, но сегодня пришлось.

- Слушай, Корво, тут такое дело, - чуть приобняв парня за плечи, я начинаю с напускной уверенностью, но сдуваюсь ко второй секунде и, отпустив мальчишку, строго смотрю ему в глаза и серьёзным тоном говорю, - Корво, у меня к тебе большая просьба не разливаться соловьем о том, где мы с тобой были, хорошо? И… Надеюсь ты ничего не имеешь против не слишком одетых женщин.

Усмехнувшись я толкаю дверь и мы входим внутрь. Тут прохладно, темно, а на сцене несколько девушек (Арлин, Кайли и Клэр) о чем-то весело щебечут, неприлично одетые по сравнению со своей рабочей униформой в короткие шорты и майки, зато на этих каблуках, от которых у меня голова кружится. Я машу им рукой, когда они замечают меня и улыбаюсь.

- Они не кусаются, если что, - видя какой ажиотаж вызвало появление тут Корво я не могу сдержать улыбку. Но мы тут вообще-то по делу, поэтому пройдя через весь зал к бару, который расположен справа от сцены я стучу по стойке раскрытой ладонью несколько раз и очень громко. Через пару минут слышится отборный мат, а потом появляется бармен по совместительству вышибала и хозяин этого заведения Джером Бёрдс, увидев меня вместе с мальчишкой, он закрывает рот, а его широкие брови с проседью поднимаются вверх, чтобы потом нахмуриться.

- Привет, Джером, - мою протянутую руку Бёрдс не пожимает, а легонько целует, из-за чего моя улыбка расцветает еще шире. Корво же достается суровое рукопожатие, но кажется по итогу Джером остается доволен, ведь уже хмурится меньше.

- Привет, Кэр, как тебя к нам занесло да еще с таким юнцом?

- Это долгая история, но если вкратце Корво - стажер, служебная машина сломалась, а мне позарез нужно на фестиваль в Салем, и собственно мне нужен твой мотоцикл буквально до этого вечера. Пожалуйста, - сложив ладони домиком, я неотрывно слежу за тем, как Джером протирает стакан и скептически смотрит на меня.

- Ты не умеешь водить мотоцикл, - Бёрд сказал, как отрезал.

- Но малыш умеет, и мы поедем в Салем не по трассе, а по проселочной дороге, так что на копов ни в коем случае не наткнемся, - быстро выкручиваюсь я, с надеждой в глазах продолжая пилить Джерома. Тот же смотрит на Корво и играет с тем в какие-то ментальные мужские игры. Через несколько секунд игры в гляделки, Бёрд моргает.

- Ладно, так и быть, - порывшись в карманах, Джером достает оттуда ключи и швыряет их на барную стойку, - сейчас принесу шлемы.

- И попить! – кричу я вслед, перегнувшись через стойку. Потирая руки от удовольствия, я киваю в сторону ключей и, посмотрев на Хэйла говорю:

- Держи ключи, и постарайся нас не угробить, Корво.

- Я не буду надевать шлем, - на упрямое завление мальчишки мне приходиться сдержаться, чтобы не закатить глаза. Вечно они так – я не буду есть брокколи, я не хочу делать уроки, я не считаю нужным посвящать тебя в свои планы и вообще отвали. Классика подросткового возраста, в общем. Я всё равно беру оба шлема, намереваясь чуть позже объяснить, для чего их носят, а пока я прыскаю в кулак, когда Хэйл с самым что ни наесть гордым видом ловеласа из старого вестерна предлагает мне не беспокоиться.

- О, как скажете, мистер Хэйл, сэр, - с переигранным подобострастием я крепко прижимаю один из шлемов к груди и усиленно киваю. Мотоцикл Бёрда громадный и тяжелый, распластался на парковке, как хищный зверь. За такую доброту мне придется пахать на Джерома Бёрда бесплатно, но это и называется «дружба», о которой пишут в книгах, а я так люблю подобные жесты.

- А теперь позвольте всё-таки привести вам парочку аргументов, согласно которым, вам ТОЖЕ следует надеть шлем, - второй шлем я быстро пихаю в руки Корво и коротко выдохнув, посмотрев парню в глаза, неторопливо и серьёзно говорю, - Корво, понимаешь дело тут в двух вещах во-первых, мне не хочется смотреть, как твои мозги разлетятся, как конфетти при внезапном столкновении, если оно всё-таки, не дай сатана, случится, а во-вторых…

Тут мне приходится на секунду замолчать, пристальным взглядом продолжая пилить мальчишку. Всё-таки он очень юный, глядя на его восторженный чуть померкший блеск в глазах, на линию нижней челюсти, где вместо темной щетины виден только мягкий пушок, на эти поджатые губы, которые выглядят так, будто бы во рту Хэйл держит лягушонка, можно с уверенностью сказать, что у него нет двух вещей – густого раскатистого баса в голосе и прав на вождение в принципе.

- Во-вторых, - добавляю я чуть мягче, потому что слишком долго строить серьёзного взрослого с Корво у меня не получается, - если на объездной трассе нам всё-таки попадется заблудившийся полицейский, отбившийся от стада, то ему нужно будет быть слепым, чтобы не заметить что тебе еще даже нет восемнадцати, но проблем, у тебя, конечно же, никаких не возникнет.

На секунду повисает неловкое молчание. Корво достаточно умный парень, чтобы понять, что следует в данной ветке квеста «вас поймал коп, но один из вас несовершеннолетний, поэтому отдуваться будет второй». Но, всё-таки видеть его расстроенное лицо – выше моих сил. Хочется уже поскорее убраться с этой нестерпимой жары, и не обидеть при этом парнишку.

- Давай договоримся о компромиссе, - положив руку на плечо парня и мягко его сжав говорю я, - хотя бы до старой дороги едешь со шлемом, а по ней можно и без него. Это как раз бОльшая часть пути до Салема.

Ох, мальчишки. Говорят, что с ними куда проще, чем с девочками. Это всё, конечно, полный бред. Никто в жизни не выпил столько моей крови и нервов, как младшие Артур и Дэвид, прятавшие свои шалости за самыми разневинными глазками на свете. И кажется, что Корво тоже в этом клубе. Но шлем он всё-таки берет и надевает, хотя я вижу, как он пытается скрыть тот факт, что дуется на меня. Ладно, об этом поговорим потом.

Мотоцикл резко двигается с места и уносится прочь от бара на приличной скорости. Ох, не так я себе представляла свой сегодняшний рабочий день. Вместо того, чтобы сейчас любоваться на рыцарские бои любителей переодеваться в средневековые доспехи, мне приходилось крепко держаться за сидящего впереди Хэйла. Такого понятия, как «неспешная и безопасная езда на мотоцикле» в его словаре точно не было, поэтому прижиматься к мальчишке приходилось крепко, но чисто инстинктивно. Мне бы не хотелось, чтобы на очередном повороте меня выбросило с сиденья и пришлось бы потом собирать свои обломки костей и конечностей. Присесть за совращение малолетних мне тоже не хочется, если вы не знали.

Пейзаж мелькает слишком быстро, резко свернув с основной трассы, дорога становится куда более убитой, но абсолютно безлюдной, по обе стороны от неё высится густой смешанный лес. Свернув на обочину Корво останавливает мотоцикл и с нескрываемой радостью снимает шлем, я делаю то же самое, пользуясь минутой передышки и позволяя легкому ветру охладить разгоряченное лицо. Мне бы стоит заикнуться о том, чтобы он вел мотоцикл помедленнее, или прочитать очередную нотацию о том, что стоит слушаться и не пытаться угробить взрослых. Но я так не делаю, вместо этого, когда я перехватываю взгляд мальчишки, я показываю ему язык.

- Поехали дальше, - мельком взглянув на часы, я остаюсь скорее довольна, времени в запасе еще предостаточно, а учитывая скорость, с которой мы мчимся к пункту назначения волноваться, точно не стоит. Правда, все эти прижимания отдаются во мне томительной неловкостью, а ведь мне уже давно больше восемнадцати лет.

Подъезжая к Салему, дорога становится куда веселее, напоминая какой-нибудь захудалый фильм ужасов. Волны кузнечиков и саранчи на небольших открытых участках дороги нещадно бьются о стекло шлема, и короткого прикосновения их лапок к коже меня всю передёргивает. Небо темнеет, наливаясь тяжелыми черно-синими тучами, откуда-то набегает холодный пронизывающий ветер – всё свидетельствует о том, что вот-вот начнется дождь. Но, как говорится, ехать назад уже точно поздно.

Фестиваль, который выбрал своим типичным местом проведения большое открытое поле в пригороде, наконец-то показался за поворотом. Ветер красиво развивается различные флаги и знамена, а куча людей бегает и суетиться, устанавливая небольшие лотки и палатки с различной нужной и не очень дребеденью. Большая парковка, заполненная современными машинами, мотоциклами и фургонами, изредка удивляет наличие лошадей всех расцветок и тонким звоном металла. Самое главное событие фестиваля – рыцарский турнир и соревнования по стрельбе из лука.

- Надеюсь, что дождь пройдет мимо, - мыслить вслух это одна из моих привычек. Быстро осмотревшись вокруг я подмечаю примерное направление, куда стоит двигаться, и достаю из кармана рюкзака небольшой ламинированный пропуск, на котором светится гордая надпись «газета «Хроники Аркхема» стажер» с подписью главного редактора и какой-то печатью. У меня есть более солидный квиток, но пользоваться им мне случалось не слишком часто.

- Держи, стажер, - торжественно протянув пропуск Корво, я негромко хлопаю в ладоши. Мне мой первый пропуск впихнули, послав… Нет, не на три буквы, а на срочный репортаж в Данвич, где судили серийного убийцу.

- Поздравляю тебя и желаю не слишком сильно лажать, вот впрочем, и всё, - оглядевшись по сторонам я замечаю, что большая часть торгашей уже расположились по местам, а следовательно через полчаса начнет прибывать основное количество народу и начнется основной движ.

- Если увидишь что-то интересное снимай фото или видео, можешь записать в письменном виде, смотря, что тебе больше нравится, за мной ходить необязательно, но если что на твоем пропуске сзади указан мой номер телефона. Всё понял? – не сомневаюсь, что парень уловил суть, но повторить вслух организационные моменты всё равно стоит. Темная туча, которая движется с запада медленно и угрожающе подползала к фестивалю.

- Если начнется гроза, то мероприятие быстро свернется, - с неудовольствием пришлось отметить очевидный факт, как бы в подтверждение тому резкий порыв ветра сорвал один из цветастых флагов, на котором был изображен профиль оскалившего зубы волка. Флаг пролетел через всю ярмарку, и взмыв высоко ввысь был унесен порывом ветра куда-то в  лес.

- Ладно, пора приниматься за работу, - покопавшись в рюкзаке я быстро достала оттуда видавший виды потрепанный блокнот и ручку, после тепло улыбнулась парнишке Хэйлу и быстрым шагом направилась к стрельбищам, где сейчас тренировались лучники. В голове уже параллельно продумывая на ходу начало статьи, я не беспокоилась, если Корво не последует за мной, хотя из всех стажеров он точно был одним из самых приятных.