Тихий шелест ворвался во тьму, заставляя вспоминать нечто давно позабытое, отдающее болью где-то в районе всё еще бьющегося сердца. Кому-то этот звук мог напомнить ласковый шепот волн, омывающих прибрежные воды. Другие бы сравнили это с раздающимся под ногами треском осыпающихся в труху костей, тех неисчислимых тел, которых, то ли в назидание, то ли в память о всех жестоких войнах, так никто и не удосужился похоронить, оставив гнить на выжженных землях. И только Лора могла узнать этот звук, даже с закрытыми глазами, ибо так шепчет кисть, оставляющая своим жестким ворсом новые багряные разводы на выбеленном холсте.

Подол её ночной рубашки был испачкан темными разводами, точно такими же, которые были увековечены на стоящем перед ведьмой полотне, но она этого еще не видела. Её взгляд был устремлен сквозь миры и века, сквозь искалеченные жизни и испещренные болью судьбы, в поисках интересующих её, а в первую очередь, её Господина, ответов на те многочисленные вопросы, которые неустанно нашептывал голос в её голове. И оставалось лишь надеяться, что в этот раз видение действительно принесут свои плоды, а не туманные образы, которыми были исписаны уже не одна картина, не одна стена полуразрушенного здания или пещера, где только удавалось пребывать девушке, когда её настигал очередной образ будущего.

Лора покачнулась, когда последний взмах кисти оставил свой след на холсте, а вместе с ним сила, овладевающая сознанием, начала медленно отпускать девушку, возвращая ей способность мыслить, а заодно и видеть собственными глазами. И раз за разом приподнимая веки Элора надеялась увидеть лица родных, ради которых она ступила на этот путь, или хотя бы, чтобы черты их лиц проступили на холсте из будущего, что уже бы говорило о том, что её желание рано или поздно осуществится. Но сейчас на полотне было изображено очередное побоище, с сотнями изувеченных тел и выжженными землями. Багровые тона, въевшиеся не только в ткань полотна, но и в её собственную рубашку, заставили молчаливо перевести взгляд на собственные руки, по которым медленно стекала вязкая кровь. Это была малая толика того, на что ей пришлось пойти ради этой силы, переступая истерики и муки совести, которые ведьма успешно искоренила из своей души еще в далеком прошлом, когда потеряла какой-либо смысл жить дальше, вместе с гибелью её семьи. Ведь испачканная одежда, которую она тут же скинула на пол, как и обескровленное тело очередной жертвы, лежащей в её ногах, было малой ценой для той цели, к которой она теперь так неистово стремилась. И с этими мыслями, не испытывая более ни вины, ни сожаления, Элора молча двинулась к выходу из пещеры, едва потревожив пляшущие у стены факелы, чтобы наконец-то принять горячую ванную и попытаться смыть въевшуюся глубоко под кожу чужую кровь.

Стоило было поторопиться, так как к ним в скором времени должен был явиться Первый, которого Господин выбрал первопроходцем на их долгом и тернистом пути, и Левиафан точно не ошибся в выборе, о чем свидетельствовало то всепоглощающее самоотречение и жертвенность, с которой все верующие последовали за предводителем. За тем, чьими устами молвит Он, и это не подлежит никакому сомнению. Потому Лора торопливо приводит себя в порядок, принимая горячую ванну и переодеваясь в чистые одежды. Да, она тоже верит в их общую цель, в Господина, который когда-то явился к ней во сне обещая утолить самые темные её желания, в обмен на верность и слепую покорность. И она откликнулась на его зов, вступив на путь, по которому следует и по сей день.

Проходя мимо клетки с заключенным Элора на секунду замирает, медленно повернув голову в сторону поклонника лжебогов. Очередная заблудшая душа, которую сбили с пути, и которая послужит на Его благо, а потому губы ведьмы тронула легкая улыбка. - Iilth ma paf'qi'ag sk'halahs,¹ - она тянется сквозь кривые прутья, чтобы взять мужчину за руку и посмотреть на его грубую, испещренную линиями ладонь. Взгляд с легкой поволокой смотрит, но видит гораздо больше, чем стоит, чем хотелось бы, но увиденное заставляет Лору широко улыбнуться, а заодно взяться свободной рукой за висящий на поясе кинжал. - Ilith noq mah... Ilith noq ormz...² - до боли сжав запястье отшатнувшегося мужчины, остриё кинжала впилось в кожу его ладони, вырисовывая знаки, ведомые одной лишь ведьме. Она выполняла волю своего Отца, потому всё, что она видела, или делала, прописывалось гласом свыше, и лишь закончив вычерчивать немую молитву, пульсирующую теперь по жилам незнакомца, руки Элоры дрогнули и она ослабила хватку, с легким недоумением посмотрев на чужую кровь, просачивающуюся сквозь её подрагивающие пальцы. Поспешно вернув прежнее самообладание, она одернула себя, кивнув проходящему мимо прислужнику в сторону клети, - Теперь он готов.

Она не относилась к числу старших жрецов, и тем более не в её силах было проводить ритуал, устрашая Ложных богов, и питая их Господина верой сотни молящихся адептов. Но пока Лора могла видеть, Он тоже мог видеть всё её глазами, а потому ведьма всегда была среди тех избранных, кому была уготована другая участь. Чьи силы позволяли Левиафану набираться всё больше сил, сопротивляясь сдерживающим его оковам и давая отпор самому мирозданию, вздрагивая от молитв и пролитой крови неверующих, и каждое его движение отзывалось сотрясением всего естества, всей этой прогнившей планеты, которая рано или поздно окажется всецело в Его власти, и ради этого они здесь и собрались, чтобы добиться цели. Осуществить свои самые потаенные желания, ради которых Лора и ступила на столь кривую дорожку.

Крики прислужника утонули в словах молитвы, которые возносились под своды пещеры, заставляя стены дрожать от нарастающей мощи, и когда его последний вздох оборвался, кровавыми пузырями стекая по перекошенному от ужаса и боли подбородку, земля в очередной раз вздрогнула. Господин услышал их. Он получил столь щедрый дар и был доволен своими адептами, а потому все они заслужили немного его молчаливого одобрения. Не сговариваясь, они последовали за их лидером, скидывая на пол одежды. Их пение сменило тональность, когда, упав на колени, адепты вознамерились прикоснуться к очищенной крови, стекающей сейчас по каменных желобам алтаря. Не умолкая, они измазывали ладони в вязкой жидкости, нанося на тела друг друга понятные только им символы. И ведь это было только началом нарастающего под этими сводами безумия.

- Yeh'glu Leviathan okom ilfah. On'ma yeh'glu zuq,³ - поравнявшись с Первым она мазнула кончиками пальцев по крови, машинально растерев её подушечками пальцев. Собственное зрение начало понемногу возвращаться, а вместе с ним и легкая ирония, с которой девушка посмотрела на извивающиеся вокруг тела. - Он доволен, - собственно, мужчина и сам отлично это знал, но Лора не смогла удержаться от легкой похвалы, начав наносить знакомые ей символы на лоб их лидера, - Вы хорошо постарались, но этого еще недостаточно, - и на этих словах улыбка погасла, ведь это лишь означало, что её желание еще не скоро осуществится.

[indent] 1 - Ты находишься в плену собственного тела.
[indent] 2 - Ты не первый... Ты не последний...
[indent] 3 - Кровь Левиафана течет в тебе. Это кровь жизни.[icon]https://i.imgur.com/H48u2js.png[/icon][nick]Elora Esterwood[/nick][sign]
© cell[/sign][lz]<b>Элора Эстервуд, 90.</b> Ведьма-полукровка, продала душу Левиафану, ради осуществления своих желаний[/lz]