Рабочий день в участке нарастал  шумом, постепенно, с первого телефонного звонка, стука дверей и звона ключей от патрульных машин, небрежно бросаемых на столы офицерами в темно-синей форме.
Рой на работу никогда не опаздывал, по той простой причине, что дома его ничто не задерживало. Привыкнув к постоянной смене мест, городов и людей, которые то втягивались в жизнь мужчины, то обычно ,но всегда как-то неожиданно, куда-то из нее исчезали, Петтерсон даже кота себе не заводил, хотя и  особой любви к этим животным  не испытывал.
Определив уровень сегодняшних бумажных дел как терпимый и не требующий срочного исполнения, мужчина налил себе кофе из автомата и направился к небольшой компании , которая расположилась у окна и  с интересом  слушала  одного молодого детектива, который был в участке совсем недавно, но уже сумел вызвать всеобщую симпатию своим живым характером и легкомысленностью юности, но при этом не имел нареканий от начальства и отлично справлялся со своими текущими обязанностями.

-... И тут она говорит мол мне никогда не было так хорошо. А я ей — к сожалению не могу похвастаться тем же — парень  весело засмеялся, и коллеги дружно его поддержали.
Рой тоже усмехнулся, удобно присев на край низкого подоконника и делая глоток из бумажного стаканчика.

— Петтерсон! — разнесся по помещению громкий голос капитана Льюиса, открывшего дверь своего кабинета,расположенного на другом конце помещения, и сразу ее закрывшего.
Капитан славился немногословием, но достиг вершин в глубине красноречивости взглядов, которые бросал на своих подопечных в разных ситуациях и никогда не бывал неправильно понят.
Рой быстро  допил кофе и направился в кабинет своего шефа, который уже выжидательно смотрел на него через стеклянную перегородку.
Зайдя в кабинет и прикрыв дверь, сержант сел за стол напротив главы полицейского участка Аркхема.
Курт Льюис был капитаном уже много лет. Высокий, поджарый мужчина ,далеко за сорок, с цепким взглядом ледяных серо-голубых глаз. Он подвинул к Рою пару каких-то снимков и откинулся на спинку своего кресла, внимательно наблюдая за реакцией.
Петтерсон наклонился к столу, взял фотографии и быстро просмотрел их, одну за другой.

...Девушка лет двадцати пяти. Скомканные грязью и иссохшими листьями светлые волосы,  глубокие следы порезов, исполосовавшие её ноги в черных капроновых колготках, от колена выше, к темно-синей юбке. Голова еле держится на остатках шеи, застывшие стеклянные глаза бездумно смотрят вверх, то ли в небо, то ли на снимающего....

— Нашли почти на самой границе с Бостоном. На кукурузном поле рядом с заброшенной фермой. Конечно, можно было бы передвинуть тело на пару десятков метров и тогда бы это была уже не наша головная боль — Курт совершенно серьезно порой выдавал такие шутки, заставляя своих подчиненных невольно улыбаться, даже когда предмет шутки был совсем для веселья неподходящим. — Но вышло как вышло, так что  бери Макинтайра и едьте. Осмотритесь. Соберете улики.

Рой опять наклонился к снимкам и потер свой традиционно небритый подбородок. В нем стали зарождаться смутные подозрения, которые он никогда не озвучил бы капитану, но подумал, что это какое-то удачное совпадение, что именно ему, существу из мира, в который люди не верят, придется разгадывать загадку, отгадка которой, как он чувствовал, таится именно за той гранью, куда они не могут шагнуть. Или по крайней мере ему это дастся более легко и просто.
Им.
Петтерсон обернулся на звук открывающейся двери, как-то бездумно проследил как Ирвин вошел и сел на соседний стул и опять уткнулся в снимки.

Серая унылая погода как-то несильно старалась скрасить сегодняшний день. Скорее уверенно добавляла в него изрядную долю драматичности и тлена. Хотя вряд ли жестокое убийство молодой девушки казалось бы более веселым событием, если бы по лицам двух детективов едущих на место преступления теплыми лучами ласково скользило солнце.
Капли дождя ложились на капот и крышу машины с каким-то трагичным в своей глухой монотонности звуком и казалось, что  настроение вроде бы хуже стать уже не может.
Пока Ирвин не нашел на фэйсбуке страничку убитой девушки и не показал её обрамленное белокурыми, крашеными, судя по темным корням волосами, такое живое и молодое лицо Рою.

- Милая — как-то глухо сказал Петтерсон. - Была.

Проработавший много лет простым полицейским и детективом в городах побольше Аркхема, мужчина достаточно привык к зрелищу мертвых тел, с разной степенью тяжести увечий, им нанесенных. С разной степенью разложения. И с разной степенью вероятности раскрыть это преступление или отнести замучанную в бессмысленных попытках размотать спутанный клубок версий и догадок папку пылиться в архив.
Он давно смирился с жестокостью и насилием. Не только людей, но и других существ, так на людей похожих, живущих с ними в одном городе, в одном доме, возможно даже квартире, но при этом по своим законам, которые вряд ли вписались бы в уголовный кодекс любого государства.

Это всё просто часть нашей природы.
Утешал он себя время от времени этой мыслью
Но всё же для Аркхема, для обычных людей, живущих свои простые смертные  и такие короткие жизни, подобное  жестокое убийство было всё же не в порядке вещей. Тем более такой молодой девушки.
И потому за те годы, что Рой провел в этом провинциальном тихом болоте, он как-то обмяк, расслабился и от того это трагическое событие врезалось каким-то острым краем в привычное течение дней и заставляло испытывать неприятное беспокойство, хмуриться и сжимать руль пальцами еще сильнее при воспоминаниях о тех деталях, которые так четко и умело зафиксировали на своих равнодушных снимках криминалисты.
Рой быстро посмотрел и сразу отвел взгляд от фотографии. Есть что-то совершенно жуткое в этих страницах в соцсетях, владельцев которых уже нет в живых.
У Петтерсона не было аккаунта в Фэйсбуке. И по крайней мере он мог быть точно уверен, что, если умрет, то никому не придется его удалять. Думать о том, что страница вообще может бесконечно долго торчать на просторах интернета со всеми этими личными фотографиями, сокровенными мыслями, лайками и комментариями — тем более не хотелось.
Ещё меньше хотелось думать о том, что вероятно девушку растерзал кто-то из оборотней.

Хотя может вендиго…
Да, определенно больше похоже на вендиго…

Рой задумчиво потер подбородок и посмотрел в зеркало заднего вида на своего напарника, который был поглощен изучением страницы Анны, вероятно ища какие-то зацепки, которых там действительно могло быть предостаточно. Ведь очень часто убийцей оказывался кто-то из близких, знакомых.
Новых друзей.
При мысли о том, что возможно придется как-то замазывать некоторые детали и отводить Ирвину глаза, чтобы тот случайно не наткнулся на то, что вызовет в нем подозрения, что это сделал даже не какой-то поехавший с голодухи медведь, или другое животное Рой хмурился ещё сильнее.

Господи, почему всё так сложно.

Раскрыть преступление и при этом не раскрыть природу убийцы, в сверхъестественности которой Рой был практически уверен, достаточно ему будет просто принюхаться — та ещё головная боль и задача.

Всего пара километров и можно было бы дальше продолжать спокойно пить кофе в участке. Но нет.

- Надеюсь, там не сильно всё затоптали.  -  зачем-то то ли сказал то ли спросил  Рой. Не то чтобы он сомневался в уровне профессионализма бостонских коллег, сколько переживал о тех запахах, которые могли легко раствориться и  не только в этом дожде, смывающим с земли не только всевозможные следы, но и забивающим всё терпким ароматом озона.
Захотелось курить, и он открыл окно. Но потом представил как станет невыносимо в машине, когда табачный дым тяжело осядет вокруг, усиленный влажностью и передумал.
Взглянул на Ирвина, который всё так же увлеченно листал страницу Хейфец.
Петтерсон никогда еще не работал вот так тесно  с Макинтайром. Да и не мог бы успеть этого сделать, учитывая тот факт, что мужчина буквально месяц назад перевелся к ним из Бостона и это было тем, что их объединяло. И это было практически единственной вещью, которую Рой о нём знал.

Отредактировано Roy Patterson (24-05-2019 14:12:39)

Колеса  останавливающейся машины прохлюпали ещё пару метров по бурой влажной грязи и остановились, погрузившись в быстро наполнившиеся водой борозды.
Ливень сменился на мерзкую морось, от которой куртка уверенно стала тяжелеть, сыреть и захотелось поднять воротник повыше, чтобы защитить голую шею от неприятных покалывающих холодом крохотных капель, что настойчиво продолжали выжиматься из бесконечно серого неба.
Рой пару мгновений смотрел на тоскливый пейзаж, окружавший машину, оценивая все перспективы, которые уже по первому же ощущению казались совершенно не радужными.
Что можно найти в таких условиях?
Дождевых червей? Прогнившие кукурузные початки? Отсыревшие стебли и листья?
Даже кровь жертвы уже давно растворилась в этой воде и впиталась в почву.
Не то чтобы он сдался или не верил в их с Ирвином профессионализм. Просто не было в нём никакого пылкого уверенного стремления вот так ворваться в это дело и раскрыть его.
Скорее какое-то смиренное равнодушие и внутренняя тишина, которые были предвестниками четкой мысли — что в лучшем случае это висяк.
Может они и смогут что-то накопать в самом начале, но потом....
Да. Это определенно был висяк. И даже то как бодро и уверенно Ирвин направился к темнокожему полицейскому, словно верил, что вот сейчас они быстро найдут всё, что надо, не вдохнуло в Роя уверенности.
Петтерсон вышел из машины и , не торопясь, осматриваясь вокруг, пошел за напарником.
Ноги сначала вязли в грязи а потом вышли на сухую площадку, утоптанных кукурузных стеблей, срезанную ровно комбайном.
Рой остановился рядом с Макинтайром. Сунул руки в карманы и молча посмотрел на то место, где нашли тело девушки. Конечно же не было никакого силуэта обведенного мелом. А даже если бы вдруг кто-то и решился его нарисовать, то скоро бы плюнул на это неблагодарное дело.

- Что скажешь?

Рой неопределенно пожал плечами и рука потянулась в карман за сигаретами. Он достал одну и щелкнул пару раз зажигалкой, огонек которой гас быстрее, чем успевал достаточно разгореться.
Сделав пару шагов в сторону от напарника, чтобы спокойно покурить, Петтерсон хмуро и как-то бездумно бродил взглядом по постройкам, которые в такую погоду и при таких обстоятельствах выглядели совершенно зловеще.
Немые свидетели убийства.
Сигаретный дым в такой влажности был слишком душным и терпким. Остро и неприятно ощущался во рту. Поэтому через пару затяжек Рой выкинул сигарету куда-то в сторону.
Всё казалось каким-то бессмысленным. И даже Ирвин перестал донимать вопросами патрульного, который все равно не смог ответить ничего путного.
Кукурузные стебли плотно прижимались друг к другу, закрывая обзор, заполняя собой всё пространство вокруг. Казалось, что в этих растительных дебрях могло скрываться что и кто угодно.
Может даже сам убийца сейчас наблюдает за ними, надежно спрятавшись в этой живой стене.
Наблюдает и злорадствует, видя как беспомощно они сейчас выглядят. Зашли в тупик в самом начале расследования.
При мысли об этом внутри разгорается злость, стирая равнодушное смирение.

- Надо поговорить с хозяином ещё раз. - Рой взглянул на Ирвина. - Может разузнаем то, что бостонцы не смогли. - добавил он, сделав вид, что не заметил красноречиво возмущенного взгляда темнокожего копа.
Хоть это всё и не было соревнованием, но почему-то раздражало, что бостонское отделение сначала сунуло везде свой нос, а потом развело руками и допустило к делу полицию Аркхема.
Интересно, они бы так же быстро слили дело на сторону, если бы оно было изначально обречено на успех?

- Где он живёт? - спросил Рой бостонца.
- Дом на той стороне поля. - полицейский махнул рукой в нужную сторону.

Это где-то пара километров на север. Искать обходные пути совершенно не хочется. Долго. Нудно.
И Рой упрямо пошёл прямо в кукурузу. Словно действительно ожидал подсознательно, что вдруг сейчас схватит того самого верного подозреваемого за шкирку.