Как это не прискорбно, но Роуг уже давно усвоила простую истину: при ссорах всегда помогает алкоголь – он либо ещё больше раскроет все гнойники с неловкими тайнами, которые каждый из нас хранит в своей голове, остерегаясь рассказывать даже самым близким, либо в итоге поможет сгладить углы. В их с братом случае – оба варианта имеют право на жизнь, потому что, увы, но за то время, что они не виделись, тайн стало ещё больше, чем в те времена, когда они жили в одном доме. И более того – тайны эти стали куда мрачней, превращая их в двух беглецов, которые оказались вдвоём на одной дороге и теперь не знают, бежать ли дальше вместе, или же сойти с пути на узкую, заросшую колючим кустарником, тропинку. Сложней, зато в одиночестве.

Хейл хмурится, так как сама не может понять, откуда в её голове таким мысли: она ведь даже не успела выпить, если не считать той пары бутылок пива, которые она выпила во время ужина с братом. После их стычки дома, они решили двинуть в бар и совсем уж по-свински нажраться. Ссора была благополучно поставлена на «паузу» - небольшая фишка молодого поколения их семьи: потрепать друг друга можно и позже, тем более, если есть вариант провести время куда веселее. 

Бар встречает их пятничным гамом даже не смотря на тот факт, что в принципе был не самым посещаемым и шумным. Роуг кивает в знак приветствия парочке знакомых и широко улыбается бармену, сразу же направляясь к нему с мятой купюрой в руке (она до сих пор не признаёт кошельки, распихивая наличку по всем имеющимся карманам куртки и рюкзака), намереваясь взять целую бутылку, пару бокалов и чего-нибудь пожрать. Чёртов оборотнический метаболизм: пить придётся быстро и много, если они хотят захмелеть достаточно сильно для разговора по душам. Краем сознания Хейл понимает, что ради такого разговора не следовало идти куда-то в людное место, потому что завершиться всё может пьяной потасовкой двух оборотней, и лучше бы им напиться где-нибудь в лесу, но менять планы уже поздно.

Логан за спиной привычно пиздит о том, что в Аркхеме даже бары невероятно унылые, за что получает тычок локтём в бок и в очередной раз растрёпанную причёску.

- Не умничай, мелкий. Сейчас найдём нам место и… - Роуг окидывает взглядом бар, с неудовольствием отмечая занятые места, пока её взгляд не останавливается на до боли знакомой макушке. Хейл не может сдержать хищной ухмылки, цепляет младшего брата за руку и тащит к столику, за которым в гордом одиночестве сидит сам Себастиан Валентайн. – Ты мог бы и позвать меня. Знаешь, мы уже выяснили, что в нашем веке существует такая вещь, как телефон. С помощью него можно писать сообщения и, о ужас!, даже звонить. Или тебе показать, как это делается? – Роуг разом занимается всё пространство своей хищной энергией, проводит рукой по плечу друга, заставляя обратить внимание на себя, а не на полупустой стакан и усаживается на место напротив доктора, кивает брату на место рядом с собой. – Док, это Логан. Логан – это Себастиан. Теперь я снова мамочка для глупого щенка.

Пинок приходится прямо в голень, так что Хейл недобро щурится и на пару секунд под столом разворачивается настоящие военные действия. Побеждает, впрочем, как всегда Розамунд. Альфа она в конце концов, или кто?

У Логана настроение огрызаться - не очень-то типичное для него, совершенно контрпродуктивное, а потому еще более раздражающее. Он вошел в бар ссутулившись и сунув руки в карманы, бурча о том, в какую дыру они попали. С какой стати именно это место? Да, выпить никогда не помешает, и они почти никак не отметили его приезд "домой" - дом, как известно, там, где твоя родная кровь, а вовсе не только в доме, где ты вырос. Но все-таки кабак Логану не нравился. И согласился он пойти сюда лишь потому, что доверял выбору сестры, а она, в свою очередь, знала этот город получше только шагнувшего на эти земли младшего Хейла.

Пока Роуг искала место приземлиться, Логан размыслил, что самое время выпить. Любое тухлое место становится краше под стаканчик виски, пусть даже самого дешевого. Тяжелая неделя, тяжелые последние двое суток хаоса, которые все никак не кончатся. В довесок - странная встреча с семьей, слишком много секретов и сюрпризов от любимой сестры. А ведь это он должен был играть в шпиона в этом месяце. И даже сто двадцать пять подтверждений того, как сильно Роуг Хейл любит его, как она пыталась заместить отсутствие его рядом - комнатой для его астральной проекции в своей голове, оравой учеников, подбиранием с улицы бездомных волчат, рисованием его имени в дневнике, один черт знает чем еще - все это ничуть не умаляло обиды. То, что она альфа и вообще на тринадцать лет старше - тоже. Они же списывались и созванивались довольно часто. Что стоило сказать? Кроме того, Логан был просто уверен, что Роуг скрывает от него еще что-то, куда более важное, о чем ему бы лучше было узнать. Что-то, для чего нужно держать пистолет под подушкой. Но вместо того, чтобы сказать, она конечно же устроит допрос ему на тему, где этот его пистолет побывал. И хотя они заключили перемирие, Логан уже был на взводе. Ссора была поставлена на паузу, но все-таки не отменена.

В следующие пару минут он с удивлением стал свидетелем поразительных изменений в лице Роуг. А еще в траектории их движения, ведь она буквально тянет его к одному из столиков через весь зал, как будто там кровью младых ягнят намазано. И при виде - кого бы вы могли подумать? Логан аж рот раскрыл (правда, тут же закрыл) и подался вперед, чтобы вглядеться внимательнее в лицо мужчины. Во-первых, он стар. Даже для старушки Роуг. Во-вторых, что за уродская рожа. В-третьих... Почему бы не позвонить по телефону? Серьезно? Логан закатил глаза, вспоминая, что в большинстве раз именно он названивал сестре, ведь дожидаться от нее настолько сложных телодвижений подобно безумию. Ну и, наконец, в четвертых...

Что значит "глупый щенок"??!!

Логан как раз вовремя уселся за столик, чтобы хорошенько пнуть сестру ботинком, получить сдачи и раздраженно зашипеть. Значит, вот так мы представляем родственников посторонним, ну спасибочки. Чтобы не отпугнуть самца присутствием какого-то там брата рядом, сразу обзовем его незначительным пиздюком. "Алё, сестра, так никто не сватается!"

И ничего удивительного, что старых хмырь еще сильнее задрал свой высокомерный нос, не забыв упомянуть о своих заслугах. Логан покосился на него еще более недоброжелательно, потом вгляделся внимательнее, услышав про психиатрию и ментальную магию. У ощерившегося внутреннего волка мурашки пошли по холке. Но внешне Логан не подал виду и даже выдавил из себя что-то вроде вежливой улыбки, не сомневаясь, что - как там его? - Себастиан, если действительно профи, поймет всю ее фальшивость.

- Логан, просто Логан. Приятно познакомиться, - да ни хера подобного. Он протянул Валентайну руку для рукопожатия, только затем, чтобы между делом показать ему пойти на три ласковых. - И давно вы знаете друг друга, мамуля?

На этот раз уже пристальный ядовитый взгляд был направлен на Роуг. "Серьезно, сестра, вот этот? У тебя со зрением плохо?" Может, Роуг сама этого за собой не замечает и станет отпираться, но Логан-то со стороны все видит. И по запаху тоже определяет безошибочно. Как черным по белому: потекла. Да, еще днем он сам переживал за то, что ее квартира уж слишком холостячная, а вот теперь передумал. Да ведь он еще и маг! Читающий мысли чертов маг, которому лет сто! Неужели нельзя было найти кого-то из сородичей? Нет уж, родная кровь кому попало не отдается, так что хрен им, а не братское благословение.

Роуг начинает ловить себя на мысли, что вообще зря подсела к Себастиану. Зря повезла брата в бар – лучше бы они перекинулись и побегали по лесу, с удовольствием потрепав друг другу загривки. Зря вообще так резко ответила Логану дома, как всегда забыв о том, что люди склонны додумывать причины в своей голове.

Всё происходящее кажется очень дурным сном и ей даже жалко Валентайна: оказаться втянутым в семейные разборки – такого врагу не поделаешь. Тем более, когда это семья оборотней. Вообще, она чувствует, что здесь что-то не так и все они сидят и пытаются разобраться в происходящем, но прямых вопросов друг другу не задают. Впрочем, она сама хороша. Усмехается, когда доктор говорит о их быстром сближении, умалчивая о полной истории знакомства. Впрочем, вполне справедливо – время ещё будет.

Особенно, если она не убьёт своего младшего брата. За «горячую крошку» срочно захотелось оторвать гадёнышу уши. Конечно, они иногда так подшучивали над окружающими, но она чувствует скрытую агрессию к своему другу и на самом деле не думает, что шутки в данный момент уместны. Вопрос про сексуальную жизнь едва не заставляет ей выплюнуть виски, чего она не делает даже тогда, когда ей попадается откровенно дерьмовое пойло.

Альфа медленно оборачивается к брату, отставляя стакан в сторону, щурится недобро, едва сдерживая себя от желания приложить младшего лбом о поверхность стола.

- Логан, - Очень сложно прорычать имя, в котором совсем нет рычащих звуков, но ей это каким-то образом удаётся, пусть она и понимает, что стыдно ему совсем не будет. Мысль о том, что лучше обиженный брат, чем мёртвый, уже не кажется такой здравой. Да и когти лезут сами собой, хотя он уже начала думать, что контроль потихоньку возвращается. Впрочем, она взбешена так же, как и её волк, так что свою вторую сущность совершенно ни в чём не винит. – Логан, мать твою, Хейл. Не впутывай посторонних в наши разборки, иначе я не посмотрю на то, что ты – моя родная кровь и надеру тебе задницу. Хватит крыситься как ребёнок, мы обсудим всё дома.

Младший, как и ожидается, смотрит с вызовом. За годы проведённые вместе, и тем более за годы, проведённые порознь, он совсем не научился её бояться. Наоборот, твёрдо утвердился в её щеньячьей привязанности и гиперопеке, а теперь методично тычет в сумасшедшего зверя иголкой: надолго ли хватит? Что она ему сделает? Есть ли граница её терпению и где она проходит? Роуг признаёт, что сама виновата. Тот же Виктор, родная кровь, щенок, которого она так же растила, признавал её лидерство, стоило только раздаться утробному рыку. Логан… Логан всегда был другим, маленьким засранцем, который в принципе не признаёт границ и всегда старается прыгнуть выше своей головы.

Хейл видит этот вызов в его взгляде и альфа просто не может выдерживать это дальше. Розамунд со скрипом отодвигает стул, напрочь забыв о цели их пребывания в баре: выпить и найти способ решения их ссоры – не до этого уже, а затем цепляет младшего за воротник, совершенно не заботясь о том, что царапает выступившими когтями нежную кожу шеи.

- Давно пора это сделать, но нет же, жалела. Родная кровь, любимый человек, - Роуг ворчит, бесцеремонно таща брата на улицу и дальше – в тёмный переулок, который кажется сплошным клише. Логан врезается спиной в кирпичную стену и старшая уже не сдерживаясь, рычит прямо в лицо. – Как я могу взять тебя в стаю, когда ты как был пиздлявым пацаном, так им и остался?

О, она знает, что бьёт по самому больному, но совсем не ограничивается одними лишь словами: с оттяжкой бьёт прямо в солнечное сплетение, совершенно не жалея младшего.

Шалость удалась: похоже, он взбесил всех за этим столом. Доктор тест на чувство юмора и знание классики не прошел, но от его озадаченного вида на секунду его стало жаль даже Логану. В конце концов, Валентайн почти ни в чем не виноват, просто подвернулся не вовремя, дико странный день для знакомства. Сестра тоже в праве метать молнии. Когда Логан так зол, раззадорен азартом поддеть кого-нибудь, с его языком и отсутствием всяких тормозов вроде чувства стыда, или как это зовут обычные скучные люди... Остановить его может только хорошая оплеуха. Только в этот раз оплеуха от сестры может лишь усугубить ситуацию. Тут нужен был кто-то другой, но этого кого-то сейчас здесь не было. При хорошем раскладе он сейчас потягивает пойло из кактусов где-нибудь в Арканзасе. Стало быть, остановить Логана может только Логан или кара небесная. Но кары почему-то не последовало.

- А что такого? Я просто пошутил. Тут никто кино не смотрит? - ей-богу, одни разочарования сегодня. Может, конечно, Роуг рычит на него так, потому что он попал в самую точку. Или, что более вероятно, она просекла его враждебный настрой (ведь не просек бы его только слепо-глухо-немой без намеков мозга), и ей все это надоело. Роуг возвышается над ним, грозная, как фурия, и где-то над ним в самом дел должны разверзнуться небеса, чтобы поразить его молнией в самое темечко. Логан вопреки самосохранению не боится, а если и боится, то не показывает этого. Но его издевательская улыбка исчезает, оставляя только яростный вызов в лицо сестре. Когда они оба встают, то оказывается вровень но с к носу. Он выдерживает этот взгляд не моргая, не пряча зловещего блеска в зрачках: ей давно пора бы понять.

- Ну давай, пойдем-выйдем, - произносит он изменившимся, более низким голосом, в котором также слышится рык, но гораздо более сдержанный, чем у сестры. Он вполне уверен, что сумеет дать ей отпор, несмотря на то, что она его старше и доросла до статуса альфы. Теперь это не имеет значения, как никогда не имело. Она навсегда останется для него просто Роуг, с пеленок знакомой Роуг, которая могла лупить его когда-то, но никогда не могла его изменить, и теперь не сможет. Ей пора просто принять тот факт, что у ее брата тоже есть клыки и чувство достоинства.

Роуг царапает ему шею, хватая за шкирку, и Логан морщится, как от ожога - но обжигает не столько боль, сколько бесцеремонность жеста. В ее глазах он все еще щенок, которого можно таскать за шкурку и тыкать носом где ему быть. Он тут же выворачивается, перехватывая ее руку так, что она просто вынуждена отпустить. Хлесткий взгляд младшего говорит сам за себя: "Будешь драться здесь, у всех на глазах? Да что с тобой, не будь дурой. Отлупить и поставить в угол уже не получится. Прими это." Но Роуг и сама понимает, что драться удобнее вне стен заведения с глазеющими простаками, тащит его за двери и в переулок - на этот раз Логан не сопротивляется, он и сам рад положить затянувшемуся фарсу конец.

Лопатки встречаются с жесткостью кирпича при первой возможности. Безусловно, это доставляет Роуг удовольствие. Поносить его всеми словами, какие только изобретет ее сознание взбешенной суки с комплексом мамаши, по наивной привычке считающей, что все должны ее слушаться, как шелковые. Но это Логан. Ему похер. "Алё, ты меня вообще хорошо помнишь? Ни с кем не путаешь?" Зуд проходит по загривку, и Логан огрызается, позволяя своему волку проявить себя. То, что третий лишний все еще стоит поодаль и наблюдает, его не волнует.

- Ты в этом точно уверена, сестра? - рычит он в ответ на ее последнюю фразу. Холодный огонь в глазах становится звериным. Волк готов укусить, действительно готов, и то, что Логан все еще контролирует его и отдает себе отчет, что перед ним все еще его сестра, пусть и дошедшая до предела его терпения, значит многое.

Они сцепляются в драке, как срываются с цепей. Логан несколько раз ловко уворачивается, вынуждая сестру попусту тратить энергию. Он не очень-то хочет ее бить или даже оцарапать, хотя избежать этого не получается. Только показать, что ничуть не слабее альфы. О, он прочитал в ее глазах эту уязвленность из-за его неподчинения. Но почему он должен сгибать голову и вилять хвостом, если это не его стая? Она сама сделала его одиночкой и чему-то не рада? "Что же так, а?"

Каким-то образом он оказывается сверху, глаза в глаза и в опасной близости от ее шеи, но, конечно, не кусает, а оставляет влажный след от языка. "Возьми меня в стаю - и тогда начну слушаться!" Но триумф длится не долго и он, наконец-таки, заслуженно получает по всем болевым точкам. Кажется, на это их драка закончена. Логан сгибается пополам от удара в пузо и смотрит взглядом преданного щенка (не того, который предан, а того, которого предали!), но пар уже выпущен, и злости осталось намного меньше.

- Конечно, Док, мы уже закончили. "Простите, но это не ваше дело, валите к другим пациентам."

Он кашляет, устало откидывается спиной на асфальт и смахивает мокрые волосы со лба. А потом, уже после примиряющего возгласа Валентайна, видевшего всю схватку, делает неожиданную подсечку под ноги сестры, вынуждая ее расстелиться рядом с ним.

- Ты возьмешь меня в стаю, - заключает он, так, как будто бой закончился не ничьей, а единоличной победой. - И не потому, что мне это так нужно, сис, да класть я хотел на устав. Даже если он твой - без обид. Но я нужен тебе, - он все еще дышит тяжело, но знает, что прав, и что она это тоже знает. Столько раз они прикрывали спину друг друга, еще с тех времен, когда он был слюнявым пиздюком, от горшка два вершка, а она подростком, не желающим получить нагоняй от родителей и вынужденным возиться с противной мелюзгой вроде него. Что бы там ни было, о чем Роуг не хочет говорить, но он хорошо почувствовал это - ее неуверенность, спонтанность, плохо сдерживаемую агрессию сверх меры - полное отсутствие контроля. Чего она так боится, он еще выяснит. Но почему, черт подери, она думает, что он не захочет или не сможет помочь? А кто тогда, если не он, родной брат? Кто еще подчистит за ней все дерьмо без лишних вопросов? Не благородный Алексис же, в самом деле. И не та маленькая девочка, которая, при всей своей силе характера, остается еще ребенком, нуждающимся в опеке и без того наверняка пережившим немало лишений. По мнению Логана, как-то глупо было бы отказываться от участия еще кого-то надежного. Особенно того, кому не плевать, кто подстрахует от падения, сжует улики, а всем остальным убедительно скажет, что ничего не было.

Отредактировано Logan Hale (09-06-2019 20:23:18)