Бульк. Бульк. Плюх-бульк. Крак.

С четвертого раза Джонни все-таки попал в старый деревянный ящик камнем, судя по всему проломив стенку. Фонарь в начале Моста Самоубийц, освещавший какую-то шнягу для работников железной дороги, своим светом едва добирался до центра моста, где он сидел на парапете. Обрывы небольшого притока Мискатоника он вообще, можно сказать, не освещал - можно было видеть лишь неясные силуэты мусора. Да еще и шатался на осеннем ветру, делая задачу попасть хоть в какую-то цель еще более сложной, но Джонни пытался. Звуки неудач в виде всплесков раздавались, как из бездонной задницы.

Конечно, никаким Мостом Самоубийц это место не звалось. У него вообще названия не было. Он был техническим и не был рассчитан на пешеходов. Приток Мискатоника нормальные люди могли перейти по пешеходному мосту дальше по течению, рядом с основной рекой. Его тоже иногда некоторые называли Мостом Самоубийц, но это все так, жалкий лепет. Там пытались с собой покончить разве что претенциозные подростки, которые хотят, чтобы их остановили и начали немедленно любить. Настоящие хардкорщики приходили играть в "Потерянных ребят" сюда. Никакого шанса. И к высокому берегу не подплыть, если передумаешь. Река глубокая, как хрен знает что, и ледяная даже летом. Разве что доплыть до куда-нибудь.

Джонни не хотелось бы сдохнуть в таком месте. Здесь было уныло, часто стоял туман по ночам, и все время казалось, будто на поле дальше играют какие-то дети. Он несколько раз слышал веселые крики каких-то мелких девчонок ночью. Хотя, может быть, это школота отъезжала на машинах за город, чтобы нормально потрахаться и порезвиться. Он как-то ни разу не решился проверить - голые телочки, игриво бегающие по полю от своих быдланов, не были достаточной мотивацией, чтобы двинуться дальше во тьму по одиноким рельсам в объятья тумана. Доподлинно своей могилкой это место решилось сделать за последние десятилетия максимум человека четыре. Все остальное - сплетни и страшилки. На кой хуй сочинять страшилки про Аркхем, если это и без того непрекращающееся хоррор-шоу? Непонятно.

Он изредка приходил сюда подумать и побыть в одиночестве, когда все задалбывало. Сегодня, правда, не планировал. Он час слонялся по своему району, пока не дошел до железнодорожных путей, а затем ноги как-то сами привели его сюда. Последний раз он просиживал железный парапет месяца четыре назад, когда свалил от Дела в закат, оборвав все контакты. Настроения тусить с Бенджи и парнями не было никакого, работа не клеилась, а сигареты и пиво не хотели убивать бессонницу. Пришлось загуливать ее до состояния, пока он не валился с ног, придя под утро и падая на матрас прямо одетым, чтобы всхрапнуть хотя бы на часов пять. И вот теперь он снова здесь. Из-за того, что Дел непрошенно вернулся в его жизнь, расшатав так тщательно обдуманное и установленное равновесие. Иронично.

Только зря мирился с тоской, в общем. Пришлось даже несколько песен слить в помойку - как-то неискренне теперь звучало.

Достав из внутреннего кармана кожаной куртки портсигар с самокрутками и спизженную у мажорчика Зиппо, он закурил одну сигарету. Так легче думалось. Подумать было над чем. Например, что ему теперь делать с Делом. Аркхем тому не нравился, это было очевидно в первый день и было еще более очевидно спустя четыре дня его пребывания здесь. Дел явно не хотел здесь оставаться, зато усиленно намекал на то, чтобы Дел уехал с ним. В куда-то, где красиво, дорого. В куда-то, где он не нужен. В куда-то, к чему он принадлежал еще меньше, чем к собственному городу, становившемуся и так с каждым днем его жизни все более нереальным и похожим на ловушку. Он сам даже не понимал до конца, что же держит его здесь, но интуицией чувствовал, что это важно. Это было как-то связано... с тем, что с ним что-то не так в стиле фильмов ужасов. Ему не хотелось тащить это куда-то еще.

Чувства раздражали, ко всему прочему. Прям вот выбешивали. Он не мог их контролировать и за четыре дня жутко устал постоянно проваливаться в свои пятнадцать. Пятнадцать были не обременены моральными дилеммами, мечтали сдристнуть из Аркхема куда-нибудь в Северную Калифорнию и просто очень хотели, чтобы их любили и слушали. Пятнадцать верили в свет в конце туннеля и этот туннель заканчивался в дорогом районе Лондона, за мили отсюда. Часы, проведенные с Делом онлайн светили ему из этого самого конца. Он бы никогда по этому туннелю не смог бы пойти, но даже его наличия было достаточно, чтобы как минимум после дневных дел наслаждаться жизнью. Но ему больше, блядь, не пятнадцать. Ему двадцать три, а, как известно, никто не любит тебя, когда тебе двадцать три. Об этом еще блинки со всей своей попсовостью пели, боже мой. Ему двадцать три, и он прекрасно понимал - даром что многие его считали тупеньким, - что у их отношений был срок годности, и разрыв будет только расти. Не со свадьбой, так еще почему-нибудь. Он вот ни хрена уже сейчас не понимал офисных страданий...

Задница, пережатая узким парапетом, затекла, и он не без труда перелез через него обратно на мост, опасно пошатнувшись на грани и успев увидеть черноту воды. Он сбросил в нее докуренную сигарету. Ноги разминались с трудом, пришлось даже попрыгать немного. Холод от реки усилился - наверное, уже хорошенько так за полночь. Через часа два потянется туман.

Дел спал где-то в теплой кроватке в хорошем отеле в центре города. Мама на смене в лечебнице. Домой возвращаться было незачем. Он застегнул косуху, чтобы было теплее, закурил еще одну и уставился в темные воды реки, оперевшись на низкий парапет, словно мог увидеть там ответ на вопрос. почему он здесь. Причем, глобальный.

- I'm all lost in the supermarket
I can no longer shop happily
I came in here for the special offer
Guaranteed personality...

Он тихонько запел себе под нос The Clash. Ветер согласно подвывал в трубе берегов и узкого моста.

- I wasn't born so much as I fell out
Nobody seemed to notice me
We had a hedge back home in the suburbs
Over which I never could see...

И не мог видеть до сих пор дальше Аркхемских трущоб. Все это существовало в другой реальности, и перемещаться свобдно между ними у Джонни не было права и не было билета. Он смотрел кучу всяких видео и читал в интернете всякие мотивационные книжки. Бросал все на середине, потому что писали и делали их люди, которые либо никогда не сталкивались со сложными моральными дилеммами, вес выбора в которых приближался к тысячам тонн, которые мозг не мог даже охватить, не испытав ужас, как от падения в бездну во сне, либо в принципе никогда не задумывались над своими решениями - просто делали и все. Но если ты так не можешь от природы - you're fucked, потому что этому невозможно научиться по мотивационным книжкам. Если ты не такой... То перестань быть слабым сопливым неудачником, который не может превозмочь, а потом приходи - там уж поговорим. Принципы тоже можешь оставить где-нибудь на своем уютненьком дне.

Страна больших, блядь, возможностей. Ага, как же. В окрестностях Питтсбурга народ особенно много знает о больших возможностях, почему бы не спросить у них и не написать мотивационную книжку на этой основе? Джонни бы почитал. И торжественно вручил бы Делу на грядующий день рождения, даже не поленился бы купить бумажную и в обертку красивую завернуть. Еще бы в качестве намека приложил бы "Сатанинскую библию" или еще чего-нибудь, из своей скудной коллекции вопиюще-идиотской оккультной литературы, которая не дала ему никаких ответов, зато странно гармонировала со всем остальным, что валялось в его комнате.

Хотя, наверное, пособие про то, чем различаются ухаживание за мальчиками и ухаживание за девочками, было бы для Дела актуальнее. И почему все, что он хотел бы с намеком подарить Кигану, еще не существует?

Ветер снова стих и лишил его даже иллюзии ответа на его немой вопрос. Гадство. Просто гадство. У него до сих пор горело от сценки с цветами, от странных и удивленных взглядов мамы, держащей корзину со всякой дареной снедью, от собственного замешательства и навязчивого чувства вины за то, что он ничего не ответил, кроме дрожащего "э-э-э, спасибо?". Именно так, со знаком вопроса. Определенно, в реальности Дел был мутантом. Как в Людях-Икс. В интернете все было нормально, а в реальности он похищал дар нормальной человеческой речи у Джонни и способность изъясняться. А еще мыслить, чувствовать и эмоционировать понятными кусками, которые можно описать.

Все шло отвратительно. И какая-то его часть отвратительно этому радовалась.

В глаз резко попал не то пепел от сигареты - ха, как, интересно, если ветра нет? - не то брединка. Потому что в самом уголке зрения неожиданно произошла какая-то дичь. Как в хорроре - пространство разъехалось на манер влагалища в иной мир, но тут  же схлопнулось на молнию.

Джонни как-то очень быстро сообразил, что никакой брединки не было. Но не достаточно, чтобы что-то сделать, потому что перед ним из ниоткуда возник незнакомый мужик. И он точно не пришел сюда своими костылями сам, потому что иначе Джонни слышал бы шаги в полной тишине над мостом. Мужик просто появился, и все. Связать с влагалищем в пространстве - и все, его мозг взорвало. Правда, внутрь. Во что-то типа космического ануса.

- А ты бы лучше двигался, мужик - ты ж не одет. Холодно.

Вот! Даже в этой ситуации он способен что-то сказать, но не рядом, блядь с Киганом и его романтическими жестами!

Он следил за маячившей перед взглядом рукой, нахмурившись и пытаясь понять, что мужик пытается сделать. Он бы принял его за сумасшедшего, если честно - каких только чудиков в Аркхеме не было, - но он точно знал, что ему не показалось нечто странное и появление того из ниоткуда. Это не галлюцинация и не игра света. Это то, о чем у него иногда маячила во время прочтения какого-нибудь Кинга хрупкая, слабенькая мысль - о том, что, должно быть, он не один такой. Не может быть один.

Стоит ли задавать вопросы вывалившему из ниоткуда странному человеку, одетому не по погоде?

Честно сказать, выглядел тот не очень. Точь-в-точь будто сбежал из больницы. Не из психушки, обычной больницы. Одна рука - в шине. На лице - признаки хорошо прилетевшего тяжелого. Если он и был внушителен в обычном состоянии, то сейчас казался каким-то жалким. Чувство угрозы из-за непонятности боролось не то с этим чувством жалости, не то с любопытством. Последние два в любом случае победили, потому что вместо того. чтобы дать деру, несмотря на просьбу (предупреждение? приказ?) не двигаться, он протянул ему и самокрутку, и зиппо.

- Это Мост Самоубийц. Второй, - уточнил он на всякий случай, хотя перепутать этот с тем, что в черте города и пешеходный, было крайне трудно. Для местного. Он понятия не имел, откуда вывалился мужик, и что было на той стороне пространственной вагины.

Вопрос поставил его в ступор. А затем в голове что-то пнуло извилину и сказало, что Джонни идиот, что не свалил в самом начале. Только было усмирившаяся ситуация начала принимать снова какой-то нехороший поворот.

- Чего? Какую еще Веру, мужик? Я никого не убивал! - Джонни сделал небольшой шаг назад.

Ладно. может, он и правда видит только то, что хочет видеть. Не было никакого портала, как в сраной MMORPG, и ему просто достался беглый псих. В кармане лежало "перо", но он пока не стал туда тянуться.

- Ты просто не в себе и замерз. Я могу в город проводить, - его голос оставался спокойным, но, честно сказать, сам он спокойным ни хера не был.

Незнакомый мужик странный - не странный, как из психдиспансера, не странный, как из-под некачественного прихода. Странный, как будто вообще бродил в каком-то своем мире. И мир этот не был явно миром шизофренических грез. Просто... не отсюда. Он был нереальным от и до. С самого факта появления. Его не должно здесь быть. Если бы Джонни не был на сто процентов убежден в своем психическом здоровье и сам не делал бы всякую хуйню силой мысли, то был бы повод усомниться в том, что он не видит сейчас сон вместо того, чтобы и правда одному в ночи бродить за городом. Но нет, к сожалению, всё - реальность. В том числе негромкие слова и последовавшие за ними другие слова. Отточенное движение не помогло, и нож он выхватить не успел.

Ноги оторвались от земли, и он успел почувствовать только страх, и то, как нелепо, неловко сокращается способность к движению. Не считая того, что мост под ногами сменился сначала перилами, а затем и пустотой. И ветром, со свистом облизывающим стальные черные балки. Мозг сигнализировал об опасности, но Джонни ничего не мог сделать. Бей или беги - два варианта при опасности, но он не мог ни того, ни другого.

- Какого хера!? Что ты делаешь?

Его голос тоже уносило ветром. В пустые, совершенно безлюдные поля. Немногочисленные огни окон домов и фонари Аркхема насмешливо мигали вдалеке.

- Верить в чем? Признаться в чем? - вместо ответа - только вьющаяся перед лицом золотая искра, но он не может схватить ее руками. Они двигаются лишь вверх и вниз, словно в коробке. Коробке, которой не было. Как в тюрьме.

Безумная мысль метнулась поперек мозга, как безумный кошак через дорогу - это магическая полиция. Почти как в книгах - пришла за ним, потому что он нарушил магический закон. Может быть, даже много раз нарушил магический закон. Но, как и все фараоны, они ошиблись. Пришили к его нарушениям "глухаря". это определенно было похоже на правду, если вообще что-то могло быть похоже на правду в мире, где то, чего он избегал, убьет его именно так. Глупо, без всяких фанфар, свершений, всего того, что бывает у гарри поттеров, мерлинов, во всяких нарниях. Не будет никакого приключения, не будет никакого выбора. Просто глупая смерть, не лучше, чем нелепая смерть от унитаза, упавшего с неба после крушения самолета.

И почему-то именно от этого к горлу начала по-настоящему подступать паника. Не потому, что его не станет, не потому что мама расстроится, не потому что он не сказал всем всего, что должен был сказать - да, особенно Делу он задолжал, - а потому что его жизнь так и закончится никчемной и пустой, в эту самую пустоту и канув, увенчанная такой же бездарной смертью. Если вообще кто-нибудь найдет его, если неизвестный просто скинет его вниз. Скорее всего, его труп не найдут, как и других жертв с Моста. Хотя, наверное, если мужик умел такое - он просто заставит его тело испариться. Не как Джокер - по-настоящему. Никто даже не узнает, стоит ли ждать его возвращения.

- Никого я не убивал! - паника схватила за горло будто железной рукой. Голос хрипел, продираясь через судорожно сжимающуюся глотку, ему будто не хватало кислорода. - А кого чуть не, так она жива! Не пострадала даже! И она никакая не Вера была, а Мардж! Живет себе спокойно на севере, сам можешь проверить! Я просто случайно устроил пожар! - ему приходилось кричать, потому что мост казался бесконечно далеким, и казалось, что мужик его не слышит. Хотя, даже если слышал, все равно не слушал. - Хватить шить мне долбаное убийство! - он задыхался от чертова панического приступа и не понимал, щекочет ли нервы страх, сам приступ, или это то странное чувство, что рождалось в нем, когда что-то пыталось вырваться из него и делать странные вещи. В основном, разрушать. Но он чувствовал хоть что-то, и сейчас было важнее всего.

Тиски, в которых он висел над черной гладью воды, давали ему шевелить ногами и руками, но это было страшное ощущение куклы на ниточках, чей корпус приклеили к одному месту, прибили гвоздем, и он не шевелился. Он мог видеть только, что его грудная клетка поднимается и опускается часто, и все. И чувствовать, как во внутренностях то и дело возникает болезненное, дергающее тонко за пупок ощущение, которое сопровождает конец падения во сне, когда подрываешься в постели и не можешь понять, где верх, а где низ.

- Это ты кто, бля, такой!? Я никогда тебя в городе не видел! А я тут всю гребаную жизнь живу!

Паника и непонимание подняли внутри волну гнева, и она вырывалась наружу зло. Он безрезультатно ударил ногой воздух, но почувствовал, что ощущение пляшущих по нервам искорок стало отчетливее, хоть и все еще было слабым.

«И что же ты сделаешь, Джонни? Здесь нет чайника, который ты сможешь попытаться о него разбить!»

- И Веры я никогда никакой не видел! Кто такая, на хрен, Вера!?

Джонни знал только одну Веру. И это была фамилия. А первое имя было Алоэ.

Мышцы от сопротивления ныли - он все еще пытался двигаться руками не только вверх-вниз, но и давить на ставший твердым воздух. Как препарат между стеклышками. Недовольная, негодующая бактерия, пытающаяся дать съёбу всеми своими ресничками подальше отсюда. Ощущения почти такие же, как во время этого дурацкого школьного опыта на уроке биологии - когда стоишь в дверном проеме, пытаясь развести руки, а потом выходишь, и мышцы сами продолжают застопоренное движение без твоего участия. Но мышечная память слишком слабая, чтобы освободиться. У него уже свело ногу, а жжение внутри все более настойчивое и неприятное, как будто по всему телу и не на коже, а внутри. Ничего хорошего это не предвещало...

Но, кажется, Джонни был совсем не против, чтобы сейчас случилось что-то нехорошее. В кои-то веки это было бы очень кстати. Наконец-то было бы на его стороне. Но пока жгло только его, обжигало пищевод и приносило непонятную боль. Сначала он думал, что это страх приносил мучительные ощущения, но тот ощущался совсем другим - неподъемным, но никак не выворачивающим наизнанку внутренности. Зрение сужалось туннелем из огненно-красного шума, как будто кто-то опять нехреново приложил его по голове на задворках дыроподобного клуба.

Ласковые огоньки на кончиках нервов в начале почему-то решили разгореться пожарищем. Испепелить, как будто явного недружелюбия со стороны незнакомого мужика и его подвешенного состояния не было достаточно, чтобы сделать ситуацию максимально отвратной. Сложно было отделаться от мысли, что именно из-за этого момента сейчас случилось это все - приезд Дела, интересный заказ, еще пара приятных вещей. Подарок от Вселенной на прощание, вроде как. Последний ужин. Но ему не хотелось последнего ужина! Ему впервые хотелось двигаться ну хоть куда-то. И чтоб это куда-то не было скоропостижной смертью. Не раньше, чем он вступит в "Клуб 27".

Мужик снова молчал, зато перелез через ограду. Уж не собирался ли покончить с собой и утащить его с собой за компанию? Некоторые так делали. В кино и сериалах. Но нет... Отсутствие опоры не было для него препятствием, чтобы сократить расстояние. Технически, а было ли для Джонни? Но Джонни не знал тех жестов, которые делал незнакомец, и, вероятно, не знал тех слов, которые тот сначала нашептывал, шевеля губами, а теперь они, громкие, но неразборчивые, терялись в порывах ветра. Он не понимал ни слова из сказанного, а что понимал, то смысл сдувало почти сразу же.

В желудке плясала и бултыхалась лава, отчего начало тошнить. Жаль, наружу ничего не выходило - было бы неплохо блевать на приблизившегося мужика - может, это бы его отрезвило. Но внутри все сжалось, уже не столько от страха. сколько от так и не прошедшего жжения. Оно гуляло по телу и хотело вырваться наружу. Ему тоже не нравился мужик, и оно хотело напасть.

- Ч-чего?

Джонни даже опешил. Кажется, это безнадежно. Никакая магия и никакие способности не помогли этому больному мужику не ебнуться, когда он - определенно точно - потерял какую-то там Веру. И теперь он жил в безумном мире, в котором случайным образом - чем-то вроде русской рулетки - на роль убийцы был выбран Джонни за неимением кого-то еще. Он не знал, как работает магия, и может быть по воле незнакомца странный огонек указывал на того, кого паранойя принимала за убийцу. Само убийство вообще неизвестно когда произошло - может, месяц назад, может, несколько десятилетий. Для сумасшедших это ж вообще никак обычно не важно. Для них все их травмы - это сейчас.

«Охуенное время для сериальной психологии! Сосредоточься уже!»

- Я никого не насилую и не опаиваю! У меня и так с личной жизнью все хорошо, спасибо!

Зря он это сказал. Потому что, если его кастрировать - то уже точно не будет.

- Да какую, на хер, историю?! Которую ты выдумал и теперь мне шьешь?

Паническое оцепенение как будто рухнуло под влияние настоящей угрозы, игравшей на лице приблизившегося мужика. А может, его организм сам отреагировал на появление внешнего мира, от которого до этого будто только ветер и остался. Дальняя вспышка, гул и грохот - это где-то уже совсем близко по чуть сырой земле стелилась гусеница позднего товарняка, проходящего через Аркхем на запад. Жжение будто сначала начало сочиться из него, но почти сразу решило взять свою тюрьму штурмом, вырываясь резко, взнуздывая все мышцы на теле. И воздух перед ним, словно стекло, лопнул, пошел трещинами и обвалился, не имея даже материальной структуры. Но опора марионетки тоже пропала. Джонни закономерно полетел вниз. Кажется, чуть медленнее, чем было бы естественно, но все же...

«Увидит ли машинист поезда потрепанного раздетого мужика, стоящего в воздухе, как на земле?»

Как будто из-за этого его станут искать.

Полет - неестественный, переворачивающий внутренности, будто в животе образовалась отдельная невесомость с сосущим вакуумом. Тело посылало в мозг смешанные сигналы, потому что никак не могло понять, куда пропали все законы физики. Даже состояние космонавтов на станциях на орбите следовало законам, хоть и не было для людей привычным. Но не падение, презирающее силу притяжения.

Джонни пытался заставить еще немного жжения и невидимых золотых искр вырваться из него, сорваться с пальцев и совершить какое-нибудь более естественное и спасительное чудо, но те упрямились это делать - реальная опасность-то отвалилась, и он снова был в пограничном состоянии, из которого должен был выбраться сам. В общем, снова подстава и предательство. Все, что он мог - это кричать проезжающему поезду "Эй! Сюда!", сменившиеся в итоге ругательствами. Потому что, конечно же, никто его не слышал. Никто не мог его услышать, даже когда рядом был вагон с машинистом. Перед мостами поезда всегда тормозят, но они все равно слишком шумные, чтобы услышать звук, исходящий откуда-то снизу. Чертов машинист, наверное, в ухе поковырялся, приняв услышанный далекий писк за обман слуха и шум в ушах.

Блядь.

«Ну что, сколько ты сможешь проплыть в холодной воде? Хорошая новость, в отличие от самоубийц, нас не оглушит и не отнимет силы удар об воду...»

Только это никак не уменьшало способности холодной воды парализовать мышцы. Без всякой магии. Даже хороший пловец не может этого избежать. Но выбора-то у него не было...

Задница коснулась чего-то, что определенно не было водой - слишком твердое и слишком теплое.

- Черт!

Определенно, это сделал не он. Очередные чары его обдолбавшегося - вот уж кто точно из низ обдолбан чем-то! - ночного дружка не дщали ему ухнуть в воду. Джонни вскинул взгляд вверх. Тот все еще висел в воздухе как ни в чем ни бывало. Точнее, почти как ни в чем ни бывало. Даже не считая сломанной руки, тот явно был нездоров еще в самом начале встречи. А если он делал все эти штуки... Как и любая работа, она могла отнимать что-то. Иногда Джонни после вспышек чувствовал себя беспречинно усталым. Кажется, с мужиком происходило именно это. Опора под ним пропала, и тот рухнул в воду так, как полагается по законам физики телу упасть с высоты.

Странное заклинание, из которого Джонни снова не мог выбраться, задрожало и начало процесс разложения. Так что он скоро тоже окажется там. Но не быстрее, чем мужик захлебнется. Джонни наблюдал за тем, как тот борется с черной водой, похожей на щупальца Пустоты из игры - они будто затягивали его вниз каждый раз, когда тому как-то удавалсь вынурнуть, обладая лишь одной рабочей рукой. Тот звал на помощь, но Джонни колебался. Стоило ли спасать своего убийцу? Что помешает ему предпринять новую попытку? Да хотя вот сейчас - попытаться утащить на дно вместе с собой. С одной стороны, мстители хуже маньяков - дурные и готовые пойти на все ради достижения своей цели. С другой - маньяка не перевоспитать, а вот мститель может и передумать.

«Прибить и передумать, Джонни!»

Но он-то, он не убийца! И не херов наркоман.

Опора под ногами все сильнее истаивала, но он впился в нее, как мог, изо всех сил, все же протягивая руку:

- Держись!

В любом случае, они оба будут в воде - частички магии исчезали из-под пальцев стремительно, - но у Джонни есть две руки, и он физически сильнее, потому что здоров. Отобъется.

«А затем - тихая смерть от переохлаждения. Скорее всего, я уже ничего не буду чувствовать к этому моменту, может быть даже буду видеть сны... Ой, да блядь!»

Скользкие, холодные от воды пальцы мужика выскальзывали, но Джонни держал крепко, прикипев к оставшейся опоре, но пальцы зачесались совсем не от этого ощущения. Что-то ползло меж их рук, тоже теплое, как опора, оплетая рукопожатие. Джонни понимал, что это происходит из-за него, но не знал, что именно происходит и почему. Зачем? Что его мозг решил отдельно в обход сознания? Или что там за это отвечает? Центр магии?

- Опора пропадает!