Ей было жарко, душно и невыносимо, что даже прохладная постель никак не помогала избавиться от пылающих прикосновений, въевшихся в кожу. Прокручивая в голове события сегодняшнего дня, да и все предыдущие, Миллер воистину чувствовала себя мазохисткой, не давая сну и шанса взять над собой контроль. И даже под утро, когда, казалось бы, она должна была проснуться с ясной головой и в добром здравии, Кэтрин сразу же направилась принять прохладный душ, который, как она надеялась, действительно поможет ей остыть, а заодно смыть эту проклятую эйфорию. Порой журналистка ловила себя на мысли, что может зря она во все это ввязалась? Зря отправила вчера фото, зря позволила желаниям взять над собой верх, зря не погрузилась с головой в работу, позволяя совсем другим вещам завладеть её сознанием. Может, если бы в самый первый день, с той проклятой испачканной рубашки, они действительно переспали и успокоились, моментально утратив к друг другу интерес, может тогда бы она сейчас не ощущала эти сумбурные эмоции, вспыхивающие всякий раз, как она видела Роберта? Хотя, увидев его в одном лишь полотенце, Кэтрин поняла, что ничего было не зря, - Что за вопросительная интонация? Утро автоматически становится добрым, если ты видишь меня, - по крайней мере лицезрение Альтмана для самой девушки уж точно скрасило это утро, особенно учитывая внешний вид мужчины, от которого попросту невозможно было отвести взгляд. Лишь поймав себя на мыслях, что начала молиться всем богам, дабы это проклятое полотенце сейчас упало к мужским ногам, Миллер резко зарделась, наконец-то вспомнив, что по всем правилам приличия собеседнику надо смотреть в глаза, а не куда-то ниже, - Спалось отлично, но могло быть и лучше, - в эту игру они играли вдвоем, а потому Миллер лишь машинально провела пальцами по холодным перилам, бросив на мужчину кокетливый взгляд, - Но и ты вроде как не торопишься окунуться. Наверное, еще не сезон, - обмен любезностями был окончен, а потому можно было смело возвращаться в номер и одеться во что-то более теплое, чем гостиничный халат. Вот только даже в этом случае мужчина не удержался от очередного комментария, на который Кэтрин уже не отреагировала, пытаясь подавить рвущуюся на лицо глупую улыбку.
Остановив свой выбор на строгом брючном костюме Миллер решила отложить голубое платье на более уместный случай, а вот с выбором белья все оказалось слишком очевидным, или даже нет. Всё зависит от того, как далеко мужчина зайдет сегодня, чтобы самолично убедиться в послушности Кэтрин, что в целом может и стать его легким вознаграждением.

Несмотря на вчерашние крупицы, которые им удалось добыть в этом неясном деле, сегодняшний день стал более познавательный, пусть и не принес девушке ни капли радости. Ведь как бы идеалистично она не смотрела на жизнь, порой даже сквозь розовые очки, иногда приходилось окунуться в нечто отвратительное и пугающее, что моментально отрезвляло и заставляло вспомнить, что в этом сумасшедшем мире достаточно много больных ублюдков, которые готовы пойти на всё, лишь бы удовлетворить свои бесконечные амбиции. Пожалуй, после повторного посещения клиники всё веселье от этой поездки плавно сошло на нет, заставив Миллер наконец-то вспомнить, что они сюда приехали по делу, а не на какой-то отпуск. - Понимаю, к сожалению. Хотя порой предпочла бы находиться в неведении, - или даже забыть о всем происходящем, что неумолимо заставляло вновь и вновь переживать столь отвратительное чувство беспомощности. Все те жалкие надежды и идеалистические мысли, которые едва теплились в её сознании, увязли в мерзком чувстве безысходности, и девушка поймала себя на мысли, что не прочь вновь попробовать закурить. Возможно, это и правда поможет ей избавиться от внезапного напряжения, - Это дело отлично показало, что сколько бы возможностей людям не дай, чтобы исправить свои прошлые ошибки, они все равно ступят на кривую дорожку. Явно упиваясь эйфорией, что они остались безнаказанными, - переведя взгляд с сигареты в руках Роберта, явно прощаясь с идей закурить, Миллер очень внимательно посмотрела в глаза мужчины, - Но теперь, благодаря тебе, у меня хоть появилась надежда, что они наконец-то получат своё, - пусть и наказание, подверженное всем существующим законам, ни идет ни в какое сравнение с тем, что испытывали те несчастные женщины в момент своей смерти. В момент, когда они пытались защитить себя и жизнь своего нерожденного ребенка.

То ли из-за ситуации в целом, которая не покидала мысли девушки ни на секунду, то ли из-за количества материалов, которые ей удалось набрать за эти несколько дней, всю оставшуюся дорогу она была слишком погружена в размышления, которые начали медленно формироваться в текст, когда они зашли на борт самолета. Миллер сразу же погрузилась в статью, начав бегло набрасывать текст на ноутбуке, изредка отвлекаясь на сидящего рядом мужчину. Ради всевозможных вопросов касающихся дела, конечно же, а не потому что ей просто на чисто физическом уровне требовалось иметь хоть какой-то зрительный контакт с Альтманом, - Стоит ли радоваться тому факту, что я теперь могу написать действительно что-то полезное, кроме того, каким обаятельным детективом оказался агент, занимающийся этим делом? - хмыкнув Кэтрин позволила себе ненадолго отвлечься от монитора, чтобы устало потереть глаза. Если честно, она даже не пыталась скрыть тот факт, что невольно запомнила количество всех случайных прикосновений и брошенных на неё взглядов, но эта информация явно была не для работы, и тем более не для печати, - Но вот скажи мне, не для статьи, - её действительно волновал этот вопрос и с какой стороны бы не посмотреть, Миллер не видела ни одного оптимального решения, которое позволит оборвать столь ужасную вереницу смертей, поставив в этом всём одну жирную точку, - Как понимаю, уже достаточно доказательств того, что Джонсон, он же Лорнак, причастен ко всему этому, - скорее всего Роберт даже отправил полученную информацию в бюро, и ордер на арест будет составлен в ближайшее время, - Но даже если их поймают, даже если они назовут пару имен, это ведь ничего не решит, - помятую о арестованных в Сан-Франциско врачах, и глядя на поступки самого Лорнака, этому не было ни конца ни края. Но и тянуть время, ожидая, когда преступники совершат очередное нападение, чтобы проследить за ними и вывести как можно больше членов этой организации на чистую воду, казалось для Кэтрин еще более ужасным.

Она была так погружена этими мрачными мыслями, что когда стюардесса подала её стакан апельсинового сока, благо журналистка решила обойтись без кофе и других обжигающих напитков, её рука дрогнула, пролив большую часть содержимого на брюки мужчины. - Черт, извини, - реакция и в этом случае сработала быстрее, чем мысли успели сформулировать общую картину происходящего. Потому Миллер лишь спустя несколько минут замерла, прекратив наконец-то извиняться, а заодно и протирать мужские брюки, в самом что ни на есть, интригующем её месте, - Хотя знаешь, лучше дальше ты сам, - с этими словами она уверенно вложила салфетки в мужскую ладонь, поспешно отстраняясь и делая вид, что происходящее её совсем не смутило.[nick]Catherine Miller[/nick][icon]https://i.imgur.com/sdLcsF1.gif[/icon][lz]<b>Кэтрин Миллер, 29.</b> Журналист из мелкой Нью-Йоркской газеты[/lz]

Несмотря на те редкие минуты, когда Миллер удавалось отвлечься от работы и тяжелых размышлений, неумолимо следующих бок о бок, она не переставала думать о словах Роберта и о том, что за всем этим крылось. Да, надо было признать, что, берясь за написание статьи подобного жанра, стоило было сразу понять, что это не те бабушки-одуванчики или воодушевленные подростки, обрисовывающие стены, с которыми ей раньше приходилось иметь дело. И что достаточно засветиться где-то поблизости, не то, что с самим подозреваемым, или даже преступником, если все улики на этот счет собраны и предоставлены. Достаточно было просто ошиваться слишком близко к федеральному бюро, или даже к любому детективу, чем уже можно привлечь пристальное внимание к столь скромной персоне, как Кэтрин Миллер. И, это пугало, как бы сильно она не храбрилась и не говорила мужчине, что справится и с ней всё будет в порядке. Само это дело, эта череда преступлений, которые невольно коснулись жизни самой журналистки, уже оставили на ней неизгладимый след. Потому, если бы не те редкие ситуации, приправленные довольно откровенными намеками и действиями, которыми они переменно обменивались с Альтманом, Кэт бы не знала, как сумела вынести всю эту отвратительную ситуацию, не сойдя в процессе с ума, - Кричи, если вдруг понадобится моя помощь, - невольно проследив за мужчиной взглядом, в очередной раз насладившись этим процессом не меньше, чем сам Альтман, который довольно часто рассматривал её ноги, что не смогла укрыться от женского глаза, Миллер довольно улыбнулась, позволив себе выдохнуть и приступить к работе с новыми силами.

Знакомые виды города словно стерли те два дня, которые девушка провела в Сан-Франциско. Словно она никуда и не уезжала. Словно ничего и не было, хотя, в целом так все и было. Единственное что у неё осталось после этой поездки - огромная усталость, приправленная неким возбуждением от чувства, что скоро все закончится. И Кэт очень сильно надеялась, что действительно закончится, а не послужит новой череде бесконтрольных убийств со стороны разгуливающего по городу психопата. - Чтобы я отказалась, и ты так легко от меня избавился? Да никогда, - дежурная улыбка скрыла то легкое волнение, которое девушка испытывала благодаря собственной мнительности. Воспользовавшись обходительностью Альтмана, к которой впору было легко привыкнуть и потом скучать, как только всё это закончится, Миллер быстро заняла пассажирское место, тихонько прошептав, - Да, напарник... - всё же недолго им осталось сотрудничать, и это, внезапно, начало очень беспокоить журналистку.

Стоит ли говорить, что на задержании она никогда в жизни не присутствовала, да и тем более в первых рядах, чтобы ей даже выдали бронежилет. Хотя последнее всецело было благодаря стараниям мужчины, который своими действиями очень удивил Миллер, из-за чего на её щеках выступил неуместный румянец, словно у какой-то школьницы, - Благодарю, детектив, - не имея полноценной возможности ответить мужчине на столь открытую провокацию, явно понятную одним лишь им, а не всем остальным собравшимся здесь людям, журналистка поспешно отошла в сторону, чтобы пытаться как можно меньше путаться под ногами, мешая профессионалам заниматься своим делом. Попутно вспомнив, что и ей было чем заняться, достав диктофон и блокнот с ручкой, на тот случай, если технику у неё все же отберут. Но, как оказалось, в фильмах задержание происходит более эффектно, чем на практике, либо всё было благодаря раннему утру и сонному состоянию подозреваемого, который особо не сопротивлялся. Либо же ему просто хватило ума не усугублять и так довольно плачевную ситуацию, в которой он оказался по собственной воле. И наблюдая за тем, как Лорнака скручивают и сковывают наручниками, Миллер испытала некое удовольствие, граничащее с легким чувством эйфории, что справедливость все же существует.

Процесс допроса тоже не впечатлил девушку, даже наоборот, заставил испытывать бурю негативных эмоций в адрес подозреваемого, который наотрез отказывался признавать свою вину, да и тем более всеми силами растягивал время, как будто бы это ему что-то дало. И если бы Миллер находилась сейчас непосредственно рядом с ним, в комнате допроса, а не по ту сторону пресловутого зеркала, журналистка бы точно не удержалась от ощутимого удара, желательно в район солнечного сплетения. И не важно, что сил у нее было недостаточно, чтобы даже выбить из Лорнака дух, но как минимум для собственного успокоение ей это бы точно не помешало. - Ублюдок, - во время очередного перекура, который для девушки стал своеобразной попыткой высказать Роберту волну скопившегося негодования, Миллер залпом осушила стаканчик отвратного кофе, толком не ощущая, как горячая жидкость обожгла её губы, - Отлично ведь понимает, что пока он здесь тянет время, где-то разгуливает психопат, оставшийся без покровительства, и тем более, без присмотра, - она лишь ходила из стороны в сторону, словно загнанный в клетку зверь, ощущая полнейшую безысходность от происходящего. И даже тот факт, что фотографию Вайна уже передали во все участки, усилив при этом количеств патрульных машин, Кэтрин это не успокаивало ни на йоту.

- Устала. Но мне кажется, что того количества злости, что я сейчас испытываю, мне хватит на небольшой марафон с препятствиями, - криво улыбнувшись девушка все же была благодарна Роберту, что он решил увезти её подальше от этого места, и она даже не задумывала раньше, как сильно успела соскучиться по собственному дому, по котам, и по тому уюту и покою, который были у нее всю сознательную жизнь. Но, вместе с этим Миллер отлично понимала, что до этого дела, до встречи с Альтманом и внезапных перелетов в другой штат, её жизнь была безумно скучной и серой. - А у тебя, как я погляжу, усталости ни в одном глазу, - поймав на себе очередной заинтересованный взгляд, Кэтрин не удержалась от язвительной улыбки, ощутив при этом какой-то странный прилив радости. Пожалуй, она даже была рада, что не наделу юбку, или то голубое платье, иначе бы точно сейчас не удержалась от очередной возможности подразнить Роберта, приподняв подол чуть выше, чем то предусмотрено всеми нормами приличия. Но учитывая, что мужчина сейчас вёл автомобиль, это было даже к лучшему. Несмотря на всю пикантность и любовь к острым ощущениям, рисковать собственными жизнями было сейчас сверх глупо.

Темные провалы окон заставили девушку поежиться, моментально вспомнив о всех тех предостережениях, о которых ей недавно говорил Роберт. Кажется, что теперь из-за слов мужчины она еще долгое время будет оглядываться назад, вздрагивая от малейшей тени. Но ведь так и работает чувство самосохранения, не так ли? - Спасибо, что подвез, - не было больше ни шуток, ни каких-то намеков и двузначных фраз. Может это сказывалась усталость, или даже нечто большее, о чем Миллер не хотела сейчас думать, отрицая простую истину, что она действительно успела привыкнуть к мужчине, и к той странной манере общения, которую они невольно установили. И сейчас, наверное, правильным было бы на этой ноте и разойтись, но логика девушки работала как-то иначе, - Насколько будет странным попросить тебя подняться ко мне, на чашечку кофе и знакомство с котами? - может она и правда боялась сейчас остаться одной, или даже надеялась, что Роберт профессионально осмотрит её скудную квартирку и отправиться к себе, все еще следуя негласным правилам их игры. Вот только продолжали ли они и сейчас играть, Миллер уже не знала, окончательно запутавшись, как и в собственных мыслях, так и в желаниях.

Скинув туфли и бросив чемодан в прихожей с мыслями о том, что сейчас нет сил и желания разбирать все эти вещи, Кэтрин щелкнула переключателем, машинально заморгав от яркого света, - Проходи. Не такие хоромы, как у некоторых, да и вид из окна не впечатляет... - то ли она передразнивала сейчас, то ли просто насмехалась, не важно, все внимание журналистки моментально переключилось на котов, которые словно ждали её, сидя прямо на проходе. - Парни! Как же я соскучилась, - были бы у неё силы и лишние руки, Кэтрин бы точно схватила всех троих в охапку, а так получилось поднять лишь одного, учитывая их габариты и упитанные бочка, даже это ей далось с трудом. Но, судя по поведению котов и тому факту, что её вещи не перевернуты и из ванной комнаты на неё не накинулся незнакомец с ножом в руках, она зря беспокоилась, а значит и зря дернула Роберта. Из-за чего Миллер испытала легкую неловкость, пропуская мужчину вглубь комнаты, - Знакомься, - передав Роберту самого толстого и наглого, по мнению журналистки, рыжего кота, - Это Алекс, - наклонившись и погладив двух остальных разбойников, девушка радостно улыбнулась, - Черно-белый - Марти, а Мелман у меня вышел серым, пятнистых котов не смогла найти в приюте, - не стоит даже говорить о том, каким мультфильмом девушка вдохновилась, подбирая клички своим любимцам. Убедившись, что в мисках не было пусто и соседка исправно выполняла возложенные на нее обязанности, Кэтрин направилась к кухне, которая занимала половину гостиной комнаты, - Чай, кофе? Может что-то еще хочешь? - открыв холодильник она даже попыталась найти несколько банок пива, которые вроде как еще оставались в нем, - Только учти, выбор у тебя не так велик, как ты можешь думать.[nick]Catherine Miller[/nick][icon]https://i.imgur.com/sdLcsF1.gif[/icon][lz]<b>Кэтрин Миллер, 29.</b> Журналист из мелкой Нью-Йоркской газеты[/lz]

Наблюдая за поведением мужчины, в привычной для Кэтрин обстановке, она испытывала странную смесь чувств, то ли радости, то ли умиления, и возможно даже, где-то внутри зашевелился червячок привязанности, которую она постепенно начала испытывать к данному человеку, который столь гармонично смотрелся даже в её крошечной квартире. Но больше её настораживало поведение котов, которые приняли Роберта довольно нейтрально, что уже было огромным плюсом, учитывая тот факт, как они ненавидели её бывшего и постоянно норовили нагадить ему в ботинки. А они ведь у Миллер были хорошими мальчиками, что уже говорило о многом. - Можешь распрощаться с пиджаком, так просто они его тебе не вернут, - а значит вполне возможно, что он останется у девушки, что заставило её самодовольно улыбнуться, пряча улыбку за дверцей холодильника. Впрочем, рассматривание скудных запасов продуктов не помешало журналистке почувствовать легкую перемену, как в интонации Роберта, так и в его поведении. И было глупо отрицать, что где-то в глубине души Миллер на это и рассчитывала, приглашая мужчину к себе. - А я думала, что завершением тяжелых суток является крепкий и здоровый сон, - машинально проследив взглядом за траекторией руки Альтмана, девушка довольно улыбнулась, - А твоя помощь распространяется на приготовление и поиск закусок? - всё же прекрасно зная о том, как легко её может разнести даже от одной бутылки пива, девушка все же решила разнообразить их меню небольшой нарезкой и даже гроздью винограда. Странная закуска к пиву, но идти в магазин или заказывать какую-либо еду у нее не было ни сил, ни желания.

- Уж прямо так? - удивленно выгнув бровь, Кэтрин приняла из рук мужчины банку, машинально делая несколько глотков не отводя взгляда, - И каждый вечер заканчивается употреблением алкоголя? Случаем, вам сотрудники новые не нужны? - конечно же это была шутка, как и большая часть фраз, которыми они привыкли перекидываться во время своего общения. Не то чтобы Кэтрин всерьез рассматривала смену собственной работы, но просто она не могла себя представить себя в данной сфере. Для работы не то, что детективом, а даже для полицейский выписывающим штрафы за парковку в неположенном месте, все же требуется иметь не только подходящий склад ума, но еще выдержку и стальные нервы, чем сама журналистка похвастаться не могла. Разве что, она бы с радостью устроилась в подобную организацию ради одной вещи - лицезрения подтянутых мужчин в форме, или в строги костюмах, в целом обе картины были равносильно приятными для её глаз, - Мне сложно представить, чтобы ты вообще на что-то мог жаловаться, - Миллер могла бы поклясться, что атмосфера начала неумолимо меняться с каждым новым взглядом, которыми, словно незримыми касание, сейчас обменивались эти двое, и Кэтрин было безумно интересно, кто же в итоге сделает следующий шаг. Впрочем, в этом плане Роберт не заставил себя долго ждать.

Кэтрин никогда раньше не думала, что мужские кисти могут быть такими привлекательными, либо это касалось исключительно Альтмана, либо её просто начало возбуждать всё, что делал этот мужчина, даже если это и не имело какого-то скрытого подтекста. А потому лишь тяжело выдохнув, журналистка поспешила поднять взгляд, пристально посмотрев в глаза Роберта, - Жарко? - не то что бы она действительно испытывала какой-то дискомфорт до этого момента, но один лишь этот взгляд, этот вкрадчивый баритон, неумолимо пробирающий до самых костей, действительно бросил девушку в жар, от чего её щеки даже приобрели предательский розовый оттенок. - Стоит ли говорить, что теперь меня охватил легкий озноб? - её смех замер на губах, как только мужской шепот коснулся её кожи, заставляя каждую клеточку тела напрячься, неумолимо реагируя на те мимолетные прикосновения, от которых по телу пробежались щекочущие мурашки. И благо Кэтрин еще хватило здравого ума не предложить мужчине согреть её прямо здесь и сейчас.

- Что ты, я буду отвратительной хозяйкой, если гость уйдет от меня неудовлетворенным, - невозможно было устоять, чтобы не ответить на столь провокационные действия, да и, видимо, начинало сказываться напряжение всех предыдущих дней, с которым девушка оставалась всякий раз, как только они с Робертом расходились каждый по своим постелям. И вроде как сегодня ничего не предвещало того, что вечер закончится как-то иначе, но это не мешало Миллер делать небольшой шаг вперед, проверяя лишь то, насколько далеко она может сегодня зайти в этой их негласной игре. Или даже не так. Насколько долго хватит выдержки мужчины, потому что о себе она уже ничего внятного сказать не могла на этот счет, - и голодным, - все это время она медленно сокращала дистанцию, чтобы в последний миг вскользь прикоснуться пальцами к приоткрытым мужским губам, ловко отправляя Роберту в рот одну виноградинку. Кажется, что дразнить этого детектива она могла бы вечно, если бы собственные действия не возбуждали девушку так же сильно, как и мужчину. По крайней мере она очень на это надеялась, когда всё же не удержалась, накрывая губы Альтмана жадным поцелуем.

Сейчас не было ни посторонних глаз, если не думать о котах, которые успешно оккупировали диван и спали беспробудным сном, ни каких-то пикантных ситуаций, которые они невольно создавали, то ли подставляя друг друга, то ли наслаждаясь реакцией от происходящего. Это было иначе, и вместе с этим никто больше не мог их прервать или остановить, если только сами не пожелают, а Кэтрин, пожалуй, пока не торопилась этого делать. - Стоит ли сейчас желать тебе спокойной ночи, если я не хочу, чтобы ты сегодня вообще спал? - ей с трудом удается прошептать эту фразу, изредка прерывая поцелуи, которые невольно начали опускаться лишь ниже, минуя линию челюсти, изгиб мужской шеи и выступающие ключицы. Кэтрин даже успевает расстегнуть еще больше пуговиц на рубашке Роберта, прежде чем находит в себе сил остановиться, переместив пальцы на ворот собственной блузки, так и замерев, - Но если так хочешь, можем обойтись как вчера, - расстегнув несколько пуговиц Миллер замерла, с легким вызовом посмотрев на мужчину, - Если одной фотографии достаточно, - теперь её черед был разрывать дистанцию, отворачиваясь от мужчины в поисках места, куда впопыхах поставила своё пиво. Поспешно сделав несколько глотков, явно этим самым пытаясь усмирить охвативший её жар, девушка лишь пожала плечами, бросив на Альтмана скептический взгляд, - И тебе действительно сейчас не интересно, насколько послушной девочкой я оказалась, в твоих утренних пожеланиях?[nick]Catherine Miller[/nick][icon]https://i.imgur.com/sdLcsF1.gif[/icon][lz]<b>Кэтрин Миллер, 29.</b> Журналист из мелкой Нью-Йоркской газеты[/lz]

Отредактировано Romaine Esterwood (20-07-2019 22:19:44)

Его реакция на предложение о фото была ожидаемой, иначе зачем еще Миллер так открыто провоцировала мужчину своими фразами? Её тешило лишь ощущение, что не она одна становилась более жадной, и довольствоваться теми намеками и случайными прикосновениями было уже чисто физически невозможно, о чем мужчина наглядно продемонстрировал, начав медленно сокращать дистанцию. - Я уже ничего не думаю, - она лишь завороженно следит за каждым его новым шагом, за улыбкой, столь привычной, что Кэтрин подсознательно уже догадывается, что она означает. Знает и предвкушает, неотрывно заглядывая в глаза Альтмана. От первых прикосновений, случайно коснувшихся её кожи, девушка лишь вздрогнула, ощутив, насколько напряженной была все это время, а от последующих за этим поцелуев, она окончательно утратила способность мыслить или анализировать действия мужчины. Единственным желанием было отключить разум и просто отдаться собственным желаниям, а точнее мужским рукам, столь властно справляющимся сейчас с остатками крошечных пуговиц.

Лишившись блузки Миллер почувствовала себя беззащитной, или же на неё так действовал столь пристальный взгляд мужчины, беззастенчиво сейчас её рассматривающий. Всё же одно дело было отправить фото и пойти лечь спать, пусть и в весьма возбужденном состоянии, и совсем другое наблюдать за реакцией Роберта воочию, за его тяжелым дыханием, потемневшими глазами и приоткрытыми губами, с которых даже срываются какие-то слова, которые Миллер не очень понятны. Ведь зачем говорить и тратить драгоценные секунды, тогда этими губами можно делать и более приятные вещи? - Если бы я была непослушной, - собственный голос хрипнет и тонет в череде поцелуев, от которых Кэтрин не может никак оторваться, - то ты бы сейчас остался без вознаграждения, - если честно, совсем недавно девушка слегка боялась той неизвестности, которая таилась за их игрой, или точнее за тем, что наступит по её завершению. Может именно эти соображения и сдерживали её до последнего, чтобы в какой-то момент все же дать слабину, наплевав на какие-то там душевные переживания и возможные проблемы, которых, опять таки, может и не будет. Надо было просто выбросить всю эту чушь из головы хоть на секунду, позволив наконец-то насладиться происходящим в полной мере. Потому Миллер не стала себя больше одергивать, когда собственная рука заскользила вниз по широкой груди Роберта, пробираясь под растрепанную мужскую рубашку и фактически расстегнутый брючной пояс, чтобы наконец-то проскользнуть внутрь, за линию брюк, - Прошу, я не могу больше... терпеть, - и Кэтрин может поклясться, что никогда в одном единственном слове не таилось такое огромное количество нереализованных мыслей и желаний, на произношение которых у нее попросту сейчас не хватало не то что сил, но и воздуха. Потому что всё сейчас уходило лишь на поцелуи и попытки сдержать рвущийся наружу стон.

Происходящее было безумием, но до такой степени приятным и желанным, что не страшно было и потерять голову, в омуте накрывших её ощущений. Кэтрин было наплевать, что её соседка уж точно теперь знает имя Альтмана и то, насколько девушке сегодня было хорошо, и тем более, сколько раз. Ей даже было наплевать на порванный комплект белья, который пусть и нравился журналистке, но все же не выдержал напора мужских рук. Она ни о чем не жалела, ни о желаниях, у которых пошла в итоге на поводу, ни о встречи с этим человеком, ни о том, что всё же сняла тогда ту проклятую блузку, что, возможно, послужило началом их пикантной игры. А потому Миллер проснулась утром глубоко удовлетворённой и наконец-то выспавшейся, пусть и совсем одна, лежа в кипе помятой постели. И вроде как стоило было огорчиться столь поспешному побегу мужчины, почувствовать себя использованной, или что-то в этом духе, что обычно испытывают женщины, очнувшиеся после бурной ночи одни в постели, но ничего подобного не было. Следы, все еще пылающие на её коже, которые уж точно не сойдут в ближайшие несколько дней, давали девушке странную надежду, что Роберт все равно вернется за продолжение, иначе как еще тогда истолковать текст его записки? - Значит черный? - стараясь улыбаться не настолько глупо, как могло показаться со стороны, Миллер сразу же направилась к своему гардеробу, чтобы доказать после обеда мужчине, насколько плохой она может быть.

Кэт отвратительно себя чувствовала, ощущая подступающую тошноту и вкус крови во рту, причиной которой явно была разбитая губа и ноющая боль, пульсирующая на онемевшей щеке. То, что у неё возможное сотрясение, Миллер даже не хотела и думать, пытаясь открыть глаза и сконцентрировать взгляд хоть на чем-то, прорываясь сквозь дымку смазанных предметов. Это было тяжело, и девушка до последнего не понимала, что с ней произошло. Скованные руки и ноги не прояснили ситуацию ни на грамм, скорее наоборот, заставили машинально дернуться, ощутив, что она еще прикована и к стулу, оказавшись в полностью обездвиженном состоянии. И вот только после этого картинка начала понемногу складываться, подкидывая Кэтрин череду фрагментов, где она как раз таки выбежала из дома, чтобы сходить в магазин и купить продуктов к приезду Роберта, но в следующий же миг её кто-то оглушил, незаметно утащив в недра черного фургона. И от этих совсем не радостных фактов девушку пробрал озноб, заставив тело биться мелкой дрожью.

Сквозь закрашенные маленькие окна едва прорывался солнечный свет, а значит вечер еще не наступил, и девушка пробыла в отключке не так много времени, но достаточно, чтобы теперь чувствовать подступающую панику. В лучшем случае её найдут в ближайшие несколько часов, в худшем - чуть позже. Но в обоих вариантах она почему-то не видела ни капли надежды на положительный исход, где она покинет этот сырой подвал на своих ногах, а не её выпотрошенное тело найдут где-то на окраине, поместив в черный непрозрачный пакет. И Кэтрин бы сейчас на вполне законных основаниях могла начать рыдать и биться в истерике моля о помощи, если бы не была столь напугана, вслушиваясь в малейший шорох за её спиной. Где-то там, будто дразня журналистку, вибрировал позабытый в сумочке смартфон, словно маленький лучик надежды, за который Миллер мысленно цеплялась, пытаясь хоть чуть ослабить тугие веревки, впивающиеся в запястья лишь сильнее от малейшего движения. Но тут за спиной послышались тихие шаги, шуршащие по бетонной крошке, и через считанные секунды вибрации телефона прекратилась. Раздался треск и уже неисправный аппарат полетел прямо к её ногам, заставив девушку испуганно вжаться в стул. - Не волнуйся, я ничего с тобой не сделаю, - вкрадчивый голос коснулся её уха горячим дыханием, и если бы у Миллер была возможность, она бы точно отшатнулась, но сильная рука ощутимо схватила её за затылок, не давая и шанса даже отвернуться. Пожалуй, если бы не кляп, она всё же закричала во всю мощь своих легких, даже если бы это не помогло, потому что, судя по тишине за окном, рядом было ни души. Даже если бы ей за это в следующий же миг прилетела очередная пощечина, или чего еще хуже. Лишь бы что-то сделать, лишь бы попытаться. Но сидя сейчас здесь и испуганно заглядывая в знакомые с плаката глаза Вайна, Кэтрин лишь неосознанно всхлипнула, ощутив, как первая обжигающая слеза предательски заскользила по коже. И что самое отвратительное, кажется, что мужчине это даже понравилось. Она не знала, стоило ли было надеяться на то, что её сумеют найти, но как бы страшно ни было, девушка машинально цеплялась за образ Роберта, всплывающий перед глазами всякий раз, как она испуганно опускала веки.[nick]Catherine Miller[/nick][icon]https://i.imgur.com/sdLcsF1.gif[/icon][lz]<b>Кэтрин Миллер, 29.</b> Журналист из мелкой Нью-Йоркской газеты[/lz]

Отредактировано Romaine Esterwood (21-07-2019 01:45:40)

Капли воды, медленно стекающие с проржавевшей трубы, монотонно отсчитывали секунды, которые девушка пробыла здесь. И впору было сойти сума от одного лишь этого звука, если не от собственных размышлений, отравляющих сознание отвратительными идеями и предположениями. Миллер не знала, как долго сидит здесь, как давно её похититель наблюдает за её молчаливым метанием и застывшим страхом в расширенных зрачках. Стоило было порадоваться лишь тому факту, что девушка не подходила под типаж, предпочитаемый убийцей, иначе бы она уже давно присоединилась к убитым женщинам, но от этих размышлений Кэтрин моментально замутило. Она чувствовала себя отвратительным человеком, пытаясь найти позитивным стороны, сравнивая свое положение с теми несчастными, что были выпотрошены этими двумя ублюдками. Радовало лишь то, что один из низ был уже пойман, и потому, даже если ей не суждено будет вновь увидеть солнечный свет, значит её работа, та незначительная часть, которую она смогла привнести в дело, окажется полезной. По крайней мере подавляя очередной приступ подступающей истерики и проглатываю рвущиеся на глаза жгучие слезы, журналистка действительно надеялась, что всё это было не зря. И если всему суждено было кончиться, то пусть кончается на ней.

Вайн то приходил, то уходил, расхаживая по помещению, словно загнанный зверь, и девушке лишь оставалось вздрагивать от звука его шагов, всякий раз внутренне сжимаясь в комок оголенных нервов, надеясь лишь на то, что никоим случаем не привлечет сейчас внимания мужчины, а тем более не станет путем выхода его нереализованного гнева и паники. Потому, когда за спиной раздались торопливые шаги, журналистка машинально напряглась, готовясь к самому неизбежному. Ей с трудом удалось распахнуть плотно сжатые веки, чтобы убедиться в том, что голос принадлежал не убийце, и что ей это сейчас совсем не показалось, как и торопливые прикосновения, оставленные на её коже вместе с ощущением от убранного кляпа. Кажется, что с лицом Роберта она и правда увидела легкий лучик надежды, но в следующую секунду глаза девушки испуганно расширились, ощутив, как страх вновь вонзил в её плоть свои острые когти, - Осторожно! - она машинально дернулась вперед, чтобы предупредить, или хотя бы оттолкнуть детектива, но веревки лишь сильнее впились в кожу, напомнив девушке, насколько беспомощной она сейчас была. - Прошу, не надо... - события слишком стремительно менялись, и наблюдать за ними будучи хладнокровной девушка никак не могла, отлично при этом понимая, что бегущие по щекам слезы она уже не может как-то контролировать. Журналистка лишь машинально мотнула головой, ощущая опасную близость к холодному металлу, прикосновение которого еще долгое время будет преследовать Кэтрин в самых темных и мрачных ночных кошмарах. А потому, не имея больше сил наблюдать за происходящим и за тем, как Альтман кинулся на преступника с голыми руками, Миллер лишь испуганно закрыла глаза, пытаясь как можно сильнее сжаться в комок, насколько ей это позволяли эти проклятые путы. - Прекратите, не надо... - а затем все кончилось, так же стремительно, как и началось. Но звуки кулаков, врезающиеся в лицо Вайна, еще долгое время будут стоять в ушах журналистки, как и собственные слова мольбы, с просьбами прекратить всё это.

Невозможно было вновь почувствовать себя в безопасности, ни когда веревки наконец-то ослабли, невольно оголяя ссадины и проступающие синяки, ни когда Роберт подхватил её на руки, прижав к своей груди так, что впору было разрыдаться прямо на ней. Даже сейчас, сидя в машине девушку не покидало ощущение, что ничего не кончилось, что это просто легкое помутнение перед неизбежным финалом. Достаточно позволить себе расслабиться и поверить в происходящее, как более реальная концовка накроет её непроглядным мраком. - Кончилось? - она лишь с недоумением переводит взгляд с лица мужчины на его окровавленные руки, ощущая, как кровь стынет в собственных жилах от осознания происходящего. Видимо и правда кончилось, но еще не всё. - Не виноват, - голос все еще слаб, но журналистка всеми силами пытается скрыть проступающую в нем дрожь, отлично при это понимая, что сейчас не время строить из себя сильную и волевую женщину, но почему-то именно сейчас, глядя мужчине в глаза и произнося столь хладнокровные слова, она хотела расставить все точки над "i". Потому решение пришло даже быстрее, чем Кэтрин успела всё обдумать, и, возможно, она потом пожалеет еще обо всем этом, возможно даже, что и не раз, но в данный момент ей попросту необходимо было оградиться от всего, что напоминало ей о событиях сегодняшнего дня, - Вы не виноваты... детектив. Это всецело моя оплошность. Что я позволила себе увлечься чем-то помимо работы, что ослабило мою бдительность, - собственные слова тупой болью отдают в районе солнечного сплетения и Миллер явно стоит остановиться, все же подумать, позволить себе заглянуть в обеспокоенное мужское лицо, но она этого не делает. Лишь горько улыбается, медленно освобождая руки из широких мужских ладоней, - Благодарю вас за сотрудничество, напарник, - ей действительно было страшно, и от этого вязкого чувства она не сможет избавиться ни сегодня, ни завтра, ни в ближайшее время вообще, и возможное присутствие рядом Альтмана, точно не поможет ей в этом деле. Потому Кэт грустно мотает головой, позволив себе в последний раз мимолетно сжать руки Роберта, прежде чем окончательно освободить. - Но вы правы, этого не должно было случиться, и я в дальнейшем не повторю подобных ошибок.

Она искренне была рада, когда санитары наконец-то подъехали, прерывая тяжелый диалог, зачинщиком которого она невольно оказалась. Не то чтобы Миллер сильно волновалась о своих ссадинах и синяках, пусть врачи и констатировали наличие легкого сотрясения, она невольно посматривала в сторону Роберта, которому точно досталось больше. И собственные приоритеты, расставленные во всем этом, тревожными колокольчиками указывали девушке на то, что она действительно успела привязаться к этому человеку. И хорошо будет, если это действительно банальная привязанность, а не нечто большее, неумолимо завладевающее всем разумом и сердцем. Но сейчас, все еще ощущая на коже следы прошедшей ночи, Кэтрин не могла полноценно воссоздать то чувство эйфории, которое сейчас крылось за полученными днем синяками и ссадинами. Чувство страха и невовремя проснувшегося чувства самосохранения лишь твердили ей, что так будет лучше. Остановиться сейчас, пока еще не слишком больно. Пока еще не слишком страшно, потерять одного конкретного человека, которому она попросту будет мешать. Что и доказала совсем недавно.[nick]Catherine Miller[/nick][icon]https://i.imgur.com/sdLcsF1.gif[/icon][lz]<b>Кэтрин Миллер, 29.</b> Журналист из мелкой Нью-Йоркской газеты[/lz]